Вместе с тем остатки разбитых эксплуататорских классов яростно сопротивлялись проведению социалистических преобразований, вели злобную антисоветскую пропаганду. Бывшие владельцы предприятий, торговцы, кулаки, реакционная часть интеллигенции группировались вокруг организации украинских буржуазных националистов, деятельность которых инспирировалась и материально обеспечивалась разведывательными органами фашистской Германии.
Напав на Советский Союз, гитлеровские захватчики надеялись, что украинские националисты поведут за собой значительную часть населения Украины. Но они жестоко просчитались.
В ночь на 30 июня 1941 года Красная Армия вынуждена была оставить Львов. Вскоре захватчики оккупировали всю Львовскую область. Но с ликованием их встретили только вылезшие из своих нор разного рода «бывшие» — те, кого Советская власть лишила возможности эксплуатировать трудящихся. Рабочие же, трудовое крестьянство, прогрессивная интеллигенция рассматривали фашистское вторжение как величайшее бедствие и искали пути борьбы с ненавистным врагом.
Оккупанты, чтобы запугать трудящихся, прибегли к массовому террору. Уже в первые дни оккупации только во Львове гитлеровцы расстреляли 250 учителей, около 400 советских и профсоюзных работников, более 5 тысяч советских граждан[236]. Массовое уничтожение советских людей проводилось также в Дрогобыче, Золочеве, Сокале, Яворове, Желкве, Городке, Бродах, Раве–Русской и в других городах и населённых пунктах области. Особенными зверствами при проведении этих акций отличился батальон «Нахтигаль» («Соловей»), состоявший из эсэсовцев и украинских буржуазных националистов. Одним из главарей этого батальона был палач и садист Оберлендер, ставший впоследствии боннским министром. Под его непосредственным руководством выделенные из состава батальона «особые группы» уничтожали советских работников, прогрессивную интеллигенцию, евреев и поляков. Одним из кровавых злодеяний, учинённых бандитами Оберлендера во Львове, было уничтожение большой группы выдающихся учёных и деятелей культуры, и в их числе профессора Казимира Бартеля — почётного академика нескольких зарубежных академий наук, писателя Тадеуша Бой-Желенского — автора многочисленных литературных произведений[237].
Подобно батальону Оберлендера, массовое уничтожение населения в Дрогобыче проводили фашистские молодчики, которыми командовал эсэсовец Ландау[238]. При его непосредственном участии были казнены тысячи советских граждан.
Оккупанты покрыли Львовщину густой сетью концлагерей. Только в двух из таких лагерей смерти, в «Цитадели» (Львов) и Яновском лагере, было уничтожено более 400 тысяч военнопленных и мирных советских граждан, в том числе стариков, женщин и детей[239].
Особенно усиливался массовый террор во время наездов во Львов гитлеровских сатрапов. Так, в августе 1942 года перед приездом во Львов Гиммлера было уничтожено не менее 55 тысяч жителей города[240]. Всего же, по неполным данным, во Львове и Львовской области за три года оккупации фашистские захватчики уничтожили свыше 550 тысяч советских граждан[241].
Одним из актов надругательства захватчиков над национальными чувствами населения Западной Украины явилось отторжение её от Украины и создание из Львовской, Тернопольской, Дрогобычской и Станиславской областей дистрикта[242] Галичина, который указом Гитлера в августе 1941 года был включён в состав Польского генерал-губернаторства[243].
Захватчики установили на Львовщине рабские порядки. Часть предприятий они возвратили бывшим владельцам из числа украинских националистов, а лучшую и большую часть отдали понаехавшим из Германии немецким капиталистам. Колхозы и совхозы были разграблены. На их землях оккупанты создали 214 немецких помещичьих фольварков, где была введена настоящая барщина: крестьяне обязаны были работать в этих хозяйствах бесплатно. Свыше 325 тысяч человек гитлеровцы вывезли на каторжные работы в Германию[244].
Оккупанты нанесли колоссальный ущерб народному хозяйству Львовщины. Общая сумма убытков, причинённых ими промышленности, транспорту, сельскому хозяйству и культурно–просветительным учреждениям области, составила более 7 миллиардов рублей (в старом исчислении)[245].
Население было лишено самых элементарных прав. В учреждениях, кинотеатрах, трамваях пестрели объявления: «Только для немцев». Во всех учреждениях «государственным» языком был объявлен немецкий язык.
Оккупантам усердно служили украинские буржуазные националисты. Вместе с захватчиками они остервенело истязали «свою родную» Украину. Как и во всех западных областях республики, на Львовщине развернули деятельность ОУН (Организация украинских националистов), УПА (Украинская повстанческая армия), УЦК (Украинский центральный комитет) и другие буржуазно–националистические организации.
Националистические «вожди»: Бандера, Стецко, Мельник, Кубийович и другие, несмотря на внутренние разногласия и грызню между собой, провозгласили «соборну самостийну Украину» и создали своё «правительство» во Львове во главе со Стецко.
Однако это «правительство» вскоре было распущено гитлеровцами. Опьяненные успехами, они рассчитывали сами управиться с украинским народом и не намерены были терпеть даже видимость самостоятельности запроданцев. Гитлер разогнал «правительство» Стецко. Но и после этого «борцы за самостийность» продолжали верно служить оккупантам. Они выполняли для своих арийских господ грязную работу — подвизались в качестве предателей и палачей советских патриотов, вели разнузданную националистическую пропаганду, направленную на то, чтобы разорвать братскую дружбу украинского народа с великим русским народом и всеми другими народами Советского Союза. В этом же направлении действовали и польские буржуазные националисты. Гнусную роль пособников оккупантов играло и реакционное католическое и униатское духовенство, имевшее сильное влияние на население.
Однако при всех этих неблагоприятных условиях партизанское движение на Львовщине началось буквально с первых дней вражеской оккупации.
И ничто: ни разнузданный террор оккупантов, ни демагогическая пропаганда буржуазных националистов, ни увещевания «духовных отцов» — католического и униатского духовенства — не могло остановить народной борьбы с захватчиками, изменить её характер. С самого начала она приобрела ярко выраженную социалистическую направленность: борьба велась не только против захватчиков и их звериного «нового порядка», но и за восстановление Советской власти.
Наиболее массовой формой партизанского движения на Львовщине была борьба населения за срыв мероприятий оккупантов. Рабочие уклонялись от работы на предприятиях, крестьяне — от поставок сельскохозяйственной продукции и явок на панщину в немецкие фольварки. Эти действия приняли столь широкий размах, что захватчики перешли к массовым арестам[246]. Но репрессии только усиливали борьбу трудящихся с «новым порядком».
С первых же дней вражеской оккупации начались и вооружённые выступления патриотов. Уже 10 августа 1941 года Совинформбюро сообщило о большой активности партизанского отряда, состоявшего из рабочих Львова. За четыре недели отряд провёл 10 боев, уничтожив более 200 гитлеровцев, 8 танков, 25 автомашин, 12 лёгких и тяжёлых пушек и много оружия. Другой партизанский отряд напал на передвижную базу, ремонтировавшую танки. Партизаны повредили более 10 восстановленных танков, взорвали 5 автомашин с запасными частями для танков, 7 автомашин с патронами для танковых пулемётов, цистерну с бензином и 5 бочек со смазочными маслами.
