Убедившись в провале заигрывания с кубанским казачеством, захватчики переключились на массовый террор.

В Краснодаре они впервые применили душегубки — автомашины с герметически закрытыми кузовами, где люди отравлялись отработанными газами дизель–моторов. По нескольку раз в неделю, а иногда по два–три раза в день душегубки направлялись в места массовых облав, заполнялись арестованными и следовали в район завода измерительных приборов. Там умерщвлённые сбрасывались в противотанковый ров. Этими чудовищными машинами смерти фашисты удушили около 7 тысяч кубанцев. Гестаповский генерал Херман Юлиус Вальтер Рауфф Бауэрмайстер, ведавший душегубками и занимавшийся их «усовершенствованием», после войны нашёл приют в Чили.

За 186 дней оккупации Краснодара гитлеровцы расстреляли, повесили, умертвили в душегубках и заживо сожгли свыше 13 тысяч советских людей. Перед бегством из города они совершили новое чудовищное злодеяние — подожгли и взорвали здание гестапо с находившимися в нём 300 арестованными советскими гражданами. Фашисты уничтожили в Краснодаре 97 промышленных предприятий, 613 жилых и административных зданий, 18 школ, театры, 2 больницы, здания всех институтов, разрушили водопровод, разграбили ценности научных институтов и библиотек. Свыше 4 тысяч семей лишились крова и почти полностью потеряли своё имущество. Материальный ущерб, причинённый Краснодару, превысил 2 миллиарда рублей (в старых деньгах)[507].

Не изгладятся из памяти кубанцев мрачные картины хозяйничанья фашистских варваров в Новороссийске. До войны это был цветущий город. Из его порта уходили гружённые пшеницей, цементом, нефтью корабли многих стран. Гитлеровцы разрушили Новороссийск до основания, причинив его хозяйству ущерб в 2 миллиарда рублей (в старых деньгах)[508]. Десятки тысяч новороссийцев были зверски умерщвлены, угнаны на каторжные работы в Германию, умерли от голода. Многие, кому удалось спастись от рук фашистских палачей, находились в партизанских отрядах или укрывались в лесах. Из 95–тысячного населения в день изгнания захватчиков в городе осталась только одна семья[509].

В Майкопе — областном центре Адыгеи — фашистские изверги за 6 месяцев расстреляли и замучили в застенках гестапо свыше 3 тысяч человек. В сельских районах края творил кровавые дела прославившийся своей жестокостью и в других оккупированных районах СССР особый батальон «Бергманн» («Горец»), которым командовал фашистский палач Оберлендер. После войны этот матёрый фашист, пользовавшийся расположением самого Гитлера, длительное время возглавлял в ФРГ так называемое «Федеральное министерство по делам перемещённых лиц».

Уничтожению подвергались не только те советские люди, которые боролись с оккупантами или могли влючиться в борьбу, но и престарелые, больные и дети. Гитлеровцы уничтожили в душегубках 380 больных Краснодарской городской больницы, 320 больных Березанской лечебной колонии, 42 больных ребёнка в больнице на хуторе Третья Речка Кочеты Усть–Лабинского района.

Изуверскую расправу учинили фашистские садисты над воспитанниками Ейского детского дома. Чудом спасшийся от смерти бывший воспитанник этого дома Л. Дворников рассказывает: «Я помню все хорошо. Детей тащили за ноги, за руки. Весь кузов душегубки снизу доверху был забит детскими телами…»[510] Всего во время этой «операции» было уничтожено 214 детей.

Это чудовищное преступление было совершено специально созданной для истребления советских людей зондеркомандой СС 10–а, которая впоследствии была переименована в «кавказскую роту». В её составе были и изменники советского народа. Как крысы, разбежались они в разные тёмные норы после войны, скрываясь от возмездия. Но славные чекисты разыскали извергов. В октябре 1963 года в Краснодаре состоялся суд над эсэсовцами–душегубами А. Вейхом, В. Скрипкиным, М. Еськовым, А. Суховым, В. Сургуладзе, Н. Жирухиным, Е. Буглаком, У. Дзампаевым и Н. Псаревым. Уничтожение воспитанников Ейского детского дома лишь звено в длинной цепи злодеяний этих гнусных изменников Родины. Страшная трагедия разыгралась в кубанской станице Анапской, где эсэсовцы расстреляли свыше 70 человек, в том числе и детей. «Я стрелял из пистолета, —цинично говорил на допросе Вейх. — У многих матерей на руках были дети. Они кричали: «Мама!» Мы стреляли также и в детей»[511].

Суд вынес справедливый приговор. Но остались на свободе и живут в ФРГ и в других капиталистических странах организаторы массового истребления советских людей: Курт Кристман—оберштурмбанфюрер СС, глава зондеркоманды СС 10–а, Курт Тримборн — оберштурмфюрер СС, заместитель начальника зондеркоманды, Генрих Герц— «врач», один из «специалистов» и организаторов умерщвления советских людей в душегубках, Горг Фольмер — шарфюрер СС, следователь, Карл Раабе — начальник 4–го отдела зондеркоманды. Тот, кто прикрывает этих душегубов, является прямым преемником фашизма.

Гитлеровцы были неистощимы в своих злодеяниях. В станице Бриньковской Приморско–Ахтарского района они согнали около 50 женщин и детей в сарай и подожгли его. Тех, кому удалось выбраться из сарая через крышу и выбежать на улицу, настигла автоматная очередь. Чудовищных преступлений, совершенных фашистами на кубанской земле, не счесть.

Всего на территории Краснодарского края фашисты расстреляли, повесили, удушили газами и замучили в застенках гестапо 61 540 советских граждан, в том числе женщин, подростков и детей, свыше 30 тысяч молодых кубанцев угнали на каторжные работы в Германию.

Совершая злодеяния, захватчики одновременно использовали всевозможные средства обмана, чтобы деморализовать советских людей, лишить их воли к борьбе.

На какие только уловки и гнусные провокации не шли гитлеровские пропагандисты, чтобы обмануть советских людей, заставить служить себе! Однажды оккупанты объявили жителям Краснодара, что через город будет проведено несколько тысяч пленных красноармейцев и населению разрешено оказать им помощь продовольствием. Поверив этому объявлению, многие краснодарцы с продуктами вышли на улицы. Но вместо советских военнопленных они встретили автомашины с ранеными немецкими солдатами. Тут же была произведена киносъёмка, которая, по замыслу провокаторов, должна была иллюстрировать «тёплую встречу», якобы устроенную советскими людьми гитлеровским воякам.

Но ничто — ни заигрывание с населением, ни чудовищные зверства, ни лживая фашистская пропаганда — не могло сломить свободолюбивый дух советского казачества, поколебать его преданность Советской власти и Коммунистической партии, его веру в победу над врагом, его стремление внести свой вклад в обеспечение победы.

Борьба против оккупантов на Кубани началась сразу же, как только враг вторгся в пределы Краснодарского края. Принимая самые различные формы, она нарастала, как снежный ком, вынуждая захватчиков постоянно увеличивать силы для поддержания своей власти.

Наиболее массовой формой народной борьбы с захватчиками был активный срыв мероприятий оккупантов. В Майкопе, например, несмотря на категорические приказы и угрозы властей, поголовно все жители, не желая работать на оккупантов, уклонились от регистрации на бирже труда. Тогда гитлеровцы прибегли к насилию: стали проводить массовые облавы, врываться в квартиры местных жителей и под конвоем выгонять их на работу. Но, согнанные силой на предприятия, рабочие и инженерно–технические работники не смирились. Они скрывали свои профессии, объявляли себя чернорабочими, незнакомыми с техникой и производственными процессами.

В результате захватчики были вынуждены переключить предприятия города на производство малоценной продукции. Мобилизация трудоспособного населения была объявлена и в Армавире. Власти назначили место, день и час сбора. Но на биржу труда не явился ни один человек. Тогда фашисты произвели массовые облавы. Арестованные вывозились под станицу Ново–Кубанскую и там расстреливались. Всего гитлеровцы убили 6630 армавирцев[512].