— При чем здесь Глан? Ты перестала жевать, потому что ты едешь со мной! Так или не так? — закричал он.

— Да, — испугалась Магги. — Я просто так ему сказала. Я перестала жевать из-за тебя.

— Ну ладно, пойдем. — Александр уже сожалел о своей несдержанности.

Магги замялась. Она все еще опасливо поглядывала на Александра, потирая руку.

— Через три дня мы уже уезжаем. А завтра, когда спадет жара, ты придешь, и мы отпразднуем обручение.

Магги снова заулыбалась и пошла за ним.

Вокруг костра танцевали туземцы.

Эзоп подбежал к сторожке, толкнул передними лапами дверь и вбежал внутрь. На топчане, в сполохах света разгоревшегося очага, сплелись тела Глана и Евы. Эзоп подбежал, встал передними лапами на край топчана и ткнулся носом в разгоряченное ласками тело Евы. Она порывисто вдохнула, как всхлипнула.

— Боже мой — ты замужем, Ева? — Глан опустился на колени возле топчана.

— Да, а разве ты не знал? — Она тронула его волосы.

— Нет, я не знал. — Он смотрел мимо нее.

Она молча стиснула его руку.

— Что же нам теперь делать, дитя мое?

— Что хочешь. Ты ведь еще не едешь. Пока ты тут, я и рада.

— Нет, Ева.

— Да-да, только пока ты тут!

Она жалко улыбнулась и сильнее стиснула его руку.

— Давай я погрею тебе спину, — сказал он.

Она перевернулась на живот, и он грел дыханием ее спину.

Она стояла у окна, касаясь стекла кончиком носа. Он лежал и смотрел.

— Я уже замерзла, — робко сказала она.

— Ну ладно, иди ко мне, девочка моя.

Она подбежала к топчану и легла рядом. Он обнял ее, и она тихо замерла, прижавшись к нему.

— Ева, у тебя руки в ссадинах… Это господин Мак?

— Он переменился к нам, заставляет мужа работать день и ночь. И мне задает мужскую работу… Но это ничего.

— Отчего он так?

Ева опустила глаза.

— Отчего он так, Ева?

— Оттого, что я люблю тебя, — прошептала она.

— Да как же он узнал?

— Я сказала ему.

Он взял ее руку и стал зализывать ссадины. Ева замерла, глядя на него, как на бога.

— О господи, хоть бы он подобрел к тебе, Ева!

— Это не важно. Мне теперь все не важно. — Голос ее дрожал.

— Встань вот так, девочка моя, а я посмотрю на тебя.

Ева поднялась на ноги, а Глан встал перед ней на колени, обхватив ее ноги руками и касаясь губами живота.

— Что с тобой? — спросила Ева.

— Бывает, тебя тащат за волосы, а ты радуешься. А если тебя спросят: «Что с тобой?» — ты ответишь с восторгом: «Меня тащат за волосы». И если спросят: «Помочь тебе освободиться?» — ты ответишь: «Нет». А если спросят: «Выдержишь ли?» — ты ответишь: «Да, выдержу, потому что люблю руку, которая тащит меня…»

— Как странно ты говоришь. — Ева опустилась и села рядом.

Глан поцеловал ее и тоже сел, глядя перед собой.

— Я побуду один, ладно, Ева? Завтра ты не узнаешь меня. Завтра я буду смеяться и целовать тебя, девочка моя хорошая. Мне кажется, что во всей моей жизни не будет ничего лучше этих дней с тобой.

— Не говори так, не говори…

Трещали дрова. Эзоп спал, свернувшись калачиком.

По осенней листве к сторожке подкатила коляска. Опираясь на палку, доктор осторожно соскочил на землю.

— Рад видеть вас, доктор! — Глан вышел из сторожки, держа в руках ружье и шомпол.

— Здравствуйте, лейтенант. — Доктор поклонился и приподнял шляпу.

— Заходите, заходите. А у нас, видите, с Эзопом радость, — он развел запачканными маслом руками, — открыли охотничий сезон. Так что теперь могу зажарить вам птицу. Ну, что же вы встали?

— Я, собственно, к вам по поручению. — Доктор прокашлялся. — Через несколько дней с почтовым пароходом отбывает барон Радлов. По этому случаю господин Мак собирает завтра небольшое общество, и мне приказано вас пригласить. Обязательно. — Доктор замолчал.

Глан тоже молчал и вопросительно смотрел на доктора.

— Да-да, лейтенант, вы правы, — первым не выдержал доктор. — Разумеется, вас приглашает не господин Мак и не барон. Вас приглашает Эдварда.

— Вот как. Очевидно, новая выходка, — тихо сказал Глан.

— Вот-с. — Доктор чувствовал себя как-то неловко. — Я дал слово непременно вас уговорить.

— Я приду, — задумчиво сказал Глан.

— Так я передам?.. — Доктор шагнул к коляске.

— Может быть, все же зайдете?

— Извините, лейтенант, меня ждут. — Он виновато улыбнулся.

Глан кивнул.

Коляска тронулась.

В сторожке Глан осмотрел самую приличную свою куртку и принялся ее чистить. В кармане он обнаружил старое нераспечатанное письмо, прочитал надпись на конверте и бросил его в огонь. А потом долго смотрел, как пламя ест бумагу. Отсветы играли на лице.

На этот раз вечеринка была организована с размахом. Во всех пяти комнатах толпились гости, танцевали и в большой зале. Слуги бегали туда-сюда, разносили вино, блестящие кофейники, сигары, трубки, пирожные и фрукты. Господин Мак не поскупился. В люстрах горели особые толстые свечи, отлитые для такого случая, зажгли и новые лампы. Играла музыка. Было шумно.

Барон находился в центре внимания молодежи, которая обступила его со всех сторон и донимала вопросами.

— К сожалению, я уже запаковал коллекцию… — доносилось до Глана.

Он сидел в сторонке, как вошел, с сумкой через плечо, стараясь не привлекать ничьего внимания.

Какая-то девица в очередной раз попыталась завести с ним беседу, но он только рассеянно посмотрел на нее и отвернулся. Он чего-то ждал.

Улыбаясь, в залу вошел господин Мак. Он выглядел превосходно, тем более что сегодня он изменил своим правилам и облачился в смокинг. Он по-хозяйски огляделся, радушно приветствовал Глана и пошел делать распоряжения.

Вошли Эдварда и доктор. Заметив Глана, Эдварда сразу же отвернулась и направилась к компании барона. Доктор подошел:

— Что же вы так поздно, лейтенант?

— А разве не все равно? — только и сказал Глан. Он смотрел туда, где стояла Эдварда.

— Отчего же, сегодня здесь очень весело, — как-то невесело сказал доктор.

С приходом Эдварды барон оживился. К рассказу его добавились активные и выразительные жесты, и, видимо, он имел успех, поскольку девицы вокруг то и дело разражались смехом. Звонко смеялась Эдварда.

— А не выпить ли нам вина, лейтенант? — предложил доктор.

— С удовольствием. — Глан взял предложенный доктором бокал и залпом осушил его.

Вдруг лицо его осветилось. Сквозь приоткрытую дверь он поймал нежный взгляд Евы, которая помогала на кухне.

— Извините, доктор, я подышу воздухом, — сказал Глан и вышел на веранду.

В прихожей показалась Ева, она что-то несла. Выбежав на веранду, она быстро погладила Глана по руке, улыбнулась и тут же исчезла.

Глан глубоко вздохнул, повернулся и пошел обратно. И тут он наткнулся на Эдварду. Она стояла в прихожей и смотрела на него. Они не сказали друг другу ни слова.

Глан вошел в залу и взял бокал.

— Представьте, лейтенант Глан занимается тем, что назначает прислуге свидания на крыльце, — вдруг громко объявила Эдварда. Она стояла в дверях и смеялась, словно удачно пошутила, но лицо ее было совершенно белое.

Господин Мак резко обернулся.

Среди гостей возникло легкое замешательство.

Глан выпил.

— Но почему вы не на кухне? — в деланом изумлении дуги ее высоких бровей поднялись еще выше. — Ева там. Думаю, и вашей милости следовало бы отправиться туда.

Взгляд Глана потерянно метнулся. Доктор был уже тут как тут.

— Эдварда! — тихо сказал доктор и взял ее за руку.

— Что такое, доктор?

— Вы порой выражаетесь весьма необдуманно. Я думаю, уместно извиниться перед господином лейтенантом за это недоразумение.

— Никакого недоразумения, господин доктор, — задыхаясь, сказала она и отдернула руку. — Никакого недоразумения, господин лейтенант! Вы поняли меня правильно: я гоню вашу милость на кухню.