Господствующий класс продолжает проповедь мира, единения и любви и подавляет всякую попытку к свержению его. В этот момент проповедь мира и любви уже реакционна, контрреволюционна, узко-эгоистична. Наконец, он свергается и опять становится сторонником гражданской войны, но эта гражданская война так же контрреволюционна, как вчерашняя его проповедь единения, мира и любви, и он погибает.

Только рабочий класс, несущий уничтожение всякого классового общества, освобождающий навсегда человечество от эксплуатации, гнета и классовой борьбы, остается революционен и человечен одинаково и тогда, когда он проповедует гражданскую войну, и тогда, когда проповедует гражданский мир.

Каждый сознательный рабочий, для кого уроки революции не остались бесполезными, видел перед своими глазами, как различные классы превращались «чудодейственным» образом из Савла в Павла, из проповедников «мира» и единения в проповедников гражданской войны и наоборот.

Если вспомнить события за последние 15–20 лет, то перед нами предстанет довольно яркая картина этих превращений.

Поглядите-ка на буржуазию, помещиков, попов, эсеров и меньшевиков. До 1917 года кто из попов, помещиков проповедовал гражданскую войну? Никто. Больше того, за эту проповедь они сажали в тюрьму, пытали, вешали, стреляли и проповедовали мир в человецех и благословение. А после Октября? Кто более страстно проповедовал и проповедует гражданскую войну до сих пор? Эти же верные сыны христианской церкви: попы, помещики и офицеры.

А буржуазия в лице кадетов разве не стояла когда-то за гражданскую войну с самодержавием? Вспомните-ка Выборгское восстание, а разве не Милюков говорил с трибуны кратковременного правительства: «Мы держим красное знамя в своих руках, и отнимут его у нас, только перешагнувши через наши трупы»? Правда, что греха таить, говаривал он и другие вещи в Государственной думе: «Эта красная тряпка, намозолившая всем глаза». Но до 1905 года можно определенно сказать, что буржуазия стояла за гражданскую войну. А в 1917 году, во времена существования кратковременного правительства, кто более неистово кричал: «Мир, гражданский мир, единение между всеми классами общества — есть спасение нации»? Они — буржуазия, кадеты. А после Октября? Не они ли до хрипоты и теперь кричат: «Долой советы, долой большевиков! Война, гражданская война есть спасение нации»? Они — это те самые хорошие и добрые баре и слезливые «революционеры» так тигрически настроены.

А эсеры? Разве не эсеры убили Плеве, Сергея Александровича, Богдановича и прочих столпов самодержавия? Но разве эти ярые революционеры не взывали к единению и гражданскому миру в 1917 году, во время того же кратковременного правительства? Взывали, да еще как! А после октября? Остались ли они такими же миролюбивыми? Как бы не так! Они превращаются опять в ярых, но теперь уже ррр-реакционеров и стреляют в т. Ленина. Они проповедуют гражданскую войну.

А меньшевики — до 1908 года они стоят за вооруженное восстание, за 8-ми часовой рабочий день, конфискацию помещичьих земель, демократическую республику, а с 1908 года до 1917 год[а] за некое «сотрудничество классов» — за свободу коалиции и легальные формы борьбы с самодержавием — и все-таки не прочь его свергнуть, но не во время войны, конечно, ведь мы патриоты, то бишь «интернационалисты»; в 1917 году до Октября стоят за гражданский мир и так же, как монархисты, кадеты, эсеры, за гражданскую войну после Октября.

Наше ли, русское ли только это явление? Нет. Французская, английская, германская и т. д. Буржуазия до свержения феодализма стояла за гражданскую войну и вела ее. После того, как феодализм был повержен во прах и буржуазия встала у власти, она стала сторонницей гражданского мира, особенно после того, как на сцене показался новый претендент на власть в лице рабочего класса, который тоже хочет бороться насмерть.

Поглядите теперь, где буржуазия стоит за гражданскую войну? Нигде! Везде и всюду, за исключением Советской России, она проповедует мир и любовь. А как она будет вести себя после того, как пролетариат возьмет власть в свои руки? Будет она проповедницей гражданского мира? Будет она также взывать к единению и миролюбию? Она превратится в яростного проповедника гражданской войны и будет вести ее насмерть, до издыхания.

А мы, пролетарии России, разве составляем какое-нибудь из этого исключение? Отнюдь не бывало.

Взять хотя бы тот же 1917 год — разве наши Советы рабочих депутатов не возникли как органы гражданской войны? Да.

Но вот в том же 1917 году они овладели властью. Хотели ли они, чтобы буржуазия, помещики, попы и все прочие обиженные ими (Советами) восстали против них? Разве не хотели они, чтоб буржуазия и все их большие и малые соратники покорились без драки? Хотели.

Значит, пролетариат до завоевания власти стоял за гражданскую войну, а после завоевания против нее, за гражданский мир.

Правда, во всех этих превращениях много исторической инерции. Даже тогда, когда все — от монархистов до меньшевиков и эсеров включительно — вели гражданскую войну против Советской власти, они все еще продолжали выступать под лозунгом «гражданского мира», а пролетариат фактически хотел мира, а все еще провозглашал войну. Даже в 1921 году в одном из циркулярных писем ЦК РКП мелькает эта неосознанность положения — лозунг гражданской войны даже в 1921 году рассматривался как признак большой революционности.

Но как то, так и другое может рассматриваться как исторический курьез и нисколько не колеблет нашей точки зрения.

Если мы сейчас в России, всемерно укрепляя завоевание пролетарской октябрьской революции, всемерно укрепляя власть пролетариата, будет везде и всюду проповедовать гражданский мир и утверждать эту власть пролетариата, то везде, где власть находится в руках буржуазии, там столь же решительно все пролетарские и честные элементы должны объединиться под лозунгом гражданской войны, кровавой и суровой.

Если теперь рабочий класс видит истерику всех эксплуататорских слоев населения в буржуазных странах, с которой они проповедуют гражданский мир и в человецех благословение, то надо сейчас же дать себе полный отчет в том, что если пролетариат этих буржуазных стран захватит власть в свои руки, то все сегодняшние миролюбцы от помещиков до второго и двух с половинного интернационала включительно завтра будут вести гражданскую войну против пролетариата, захватившего власть.

Мы со всей силой и энергией, на которую только способны, должны призвать пролетариат всех стран к гражданской войне, беспощадной кровавой войне — мы будем сеять ветер, ибо хотим бури.

Но еще с большей силой мы будем проповедовать гражданский мир и в человецех благоволение [sic] во всех странах, где пролетариат победит и станет у власти.

Помещики, буржуа, меньшевики, эсеры всех стран будут проповедовать гражданский мир во всех странах капиталистического гнета и гражданскую войну более жестокую и кровавую, чем то проповедует пролетариат во всех странах, где власть захватит пролетариат.

Развитие производительных сил во всех передовых капиталистических странах достигло той ступени, когда капитализм сам становится фактором разрушения этих производительных сил. Мировая война и последующие события, Версальский мир, проблема репараций, Генуя, Гаага, Лозанна, Париж и, наконец, оккупация Рура Францией — все это, а также колоссальнейшая безработица и бесконечная волна стачек с наглядностью показывают, что бьет последний час капиталистической эксплуатации, и экспроприаторы должны быть экспроприированы.

Историческая миссия пролетариата состоит в том, чтобы спасти человечество от варварства, в которое ввергает его капитализм. И сделает он это совсем не борьбой за пятачок, борьбой за восьмичасовой рабочий день, борьбой за частичные уступки, которые капитализм может сделать, нет, наоборот, крепкой организацией пролетариата для решительного боя за власть.