Собчак: Кстати, о вашей сестре. Вот пример блондинки, которая далеко не дура.

Батурин: Какая Елена блондинка? Она русая.

Собчак: Батурина – блондинка. У нее как у меня волосы.

Соколова: Зато семья у вашей сестры совсем не такая, как у вас. Крепкая, добротная.

Батурин: Да у нее муж – подкаблучник!

Собчак: Мне кажется, элемент подкаблучничества в семье только на пользу. Не согласны?

Батурин: Категорически. Если семью создают среднестатистические мужчина и женщина, то по определению мужчина делает любую работу лучше жены. Кроме рождения детей.

Собчак: Это единственное преимущество женщины?

Батурин: При прочих равных – да.

Собчак: Я недавно разговаривала с президентом компании «Росгосстрах». У него работают тысячи сотрудников. Он говорит, женщины работают гораздо более эффективно…

Батурин: Вы говорите о взаимоотношениях работодателя и наемного работника. Это отношения рабовладельца с рабом.

Собчак: Я полагаю, что женщины в выполнении работы могут быть эффективнее мужчин.

Батурин: Рабской? Конечно!

Собчак: Во-первых, то, что вы говорите, дико невежливо. Особенно учитывая, что перед вами две женщины. Во-вторых, утверждать, что женщины пригодны только для деторождения, примерно то же самое, что сказать «вот понаехали черножопые в Москву»…

Батурин: Их действительно стало больше.

Собчак: Может быть, вы хотите сказать, что люди кавказской национальности менее эффективны в работе?

Батурин: Нет, я хочу сказать, что мужчины с кавказской наследственностью выбирают русских женщин, потому что от этого улучшается наследственность кавказских наций. А для русских это плохо.

Собчак: Да вы практически Гитлер наоборот!

Батурин: Да хоть Гитлер, хоть не Гитлер. Вот я осеменяю корову с помощью элитного быка…

Соколова: Очень интересно…

Батурин: Эволюция – это улучшение породы. Наследственность может улучшаться только по линии мужчины. Женщина – носитель X-хромосомы. Она сохраняет достигнутую наследственность, а мужчина за счет привнесенной Y-хромосомы может ее или улучшать, или ухудшать.

Соколова: Да вам учебники надо писать!

Батурин: Кавказцы всегда жили анклавами, у них было меньше международного общения, они сегодня активно пользуются русской наследственностью.

Соколова: Как? Женщины же не могут улучшить наследственность?

Батурин (терпеливо и снисходительно): Объясняю еще раз. Есть русские мужчины, средние, и русские женщины, средние. Допустим, коэффициент наследственности у них равен двум, и женщина эту двойку закрепляет. Если ей попадается плохой мужчина с коэффициентом 1, она все-таки пытается вытянуть на 1,5.

Собчак: А как определить, хороший мужчина или плохой? Есть внешние параметры?

Батурин: Я дам вам несколько советов. Например, мужчина с первой группой и отрицательным резусом являются идеальным женихом для любой женщины. Третья-четвертая группы являются по наследственности самыми молодыми, следовательно, самыми непродвинутыми. В основном ими обладают хачи или люди мигрировавшие. Даже если брать статистику по советскому времени, количество браков русских женщин с представителями мусульманских народов увеличилось в разы. Чучмекам это делает честь.

Соколова: А почему, кстати, русские женщины предпочитают чучмеков?

Батурин: А почему Софья, имея возможность выйти замуж за Чацкого, вышла за Молчалина? Женщины постоянно ищут легких путей. А русская нация от этого страдает. Вот евреи – люди мудрые. Они определяют национальность ребенка в зависимости от того, какой ребенок родился. Если хороший, то по отцу. Они ищут хорошего кобеля, женят его на нееврейской девушке, рожают нормальное потомство и объявляют ребенка евреем.

Собчак: А что значит хороший ребенок?

Батурин: Не инвалид.

Соколова: Так. Все, больше не могу! Вы понимаете, какую кошмарную, феерическую бредятину весь вечер несете?! Перед вами человек с двумя высшими образованиями…

Батурин: Вот я и говорю, нормальный человек не будет получать два высших образования. Только сумасшедший тратит на это время.

Соколова: А-а-а-а!

Батурин: Нормальный человек получает высшее образование одно, и то только потому, что положено его иметь. Все остальное образование он получает в порядке самообразования…

Собчак: Спасибо. Достаточно.

Батурин: Если вы не способны образовываться самостоятельно, значит, у вас, так сказать, проблемы с умственной деятельностью.

Собчак: А как насчет вас?

Батурин: Я уважаемый человек. Много сделал для страны. То, что вы этого не знаете, говорит о вашей неинформированности. И правильно я не хотел давать вашему журналу интервью. Сейчас я еще раз убедился, что в этом журнале непорядки с головой у людей, которые там работают.

Соколова: У вас есть последняя возможность извиниться.

Батурин: Не хочу извиняться, извиняются только студенты.

Собчак: Господи, я представляю, как с вами тяжело разводиться!

Соколова: Ладно разводиться, а жить?! Это же как нужно любить деньги!

Батурин: Вам со мной жить не грозит.

Собчак: Ладно, брэйк! Последний вопрос. Мы поняли, что мы профнепригодные существа, находящиеся на низшей ступени эволюции, и такому светочу разума, как вы, с нами разговаривать, в общем, не о чем. Но возможно, в мире существуют люди, которых вы уважаете и чье мнение, в отличие от мнения Шустеровича и Фридмана, является для вас авторитетным. Оппоненты, достойные вас.

Батурин: Мне многие пытались оппонировать. Но это почти никому не удалось.

Собчак: О, это несомненно! Но может быть, кто-то все же является для вас авторитетом? Если не среди современников, то хотя бы из исторических личностей.

Батурин: Да, такой человек есть.

Собчак, Соколова (хором): И кто же это?!

Батурин: Академик Андрей Дмитриевич Сахаров.

Немая сцена. Андрей Дмитриевич Сахаров переворачивается в гробу. Занавес.

Собчак: Алексей, мы пригласили вас как искушенного знатока одного деликатного предмета…

Митрофанов: Вы имеете в виду результаты выборов?

Соколова: Нет. Порнографию.

Митрофанов: О, порнография – это великая вещь! И вовсе не так далека от политики, как может показаться. Порно имеет огромное социально-политическое значение. Я считаю, что на развал СССР отсутствие порнографии повлияло не в меньшей степени, чем кризис власти и цены на нефть. Официально заверяю, что фильм «9 ½ недель», я не говорю про «Калигулу», сыграл решающую роль в распаде Советского Союза наравне с политическими интригами. Когда советский человек увидел «Калигулу», его мозг был разрушен.

Собчак: Вас прямо хоть в учебник! А сами где впервые порнушку увидели? В школу кто-нибудь журнальчик принес?

Митрофанов: Я сам и принес. Году в 1972-м. Авторитет среди одноклассников, кстати, подскочил до небес.

Собчак: А я первый раз порно увидела в Лос-Анджелесе, куда я в детстве ездила с родителями. Мы жили в доме папиных знакомых. Хозяин – такой тихий еврей с тремя детьми. Мне было скучно, и я, естественно, запустила видеомагнитофон. И там… Разумеется, после моей находки мне уже ни Диснейленд не был интересен, ни другие увеселения.

Соколова: Твоя детская жизнь перевернулась?

Митрофанов: Не знаю, как жизнь Ксении, а мою порнография перевернула точно. Я даже помню первый порнофильм. Назывался «Секс-пароход». Мы его смотрели у одноклассника, чьи родители работали за границей. «Выездные» – это был советский гламур и истеблишмент. Да еще пустой флэт! Мы все ходили к этому парню в гости. Все, кроме нашего соседа Володи Потанина.

Соколова: А что Володя? Порнуху не смотрел?

Митрофанов: Нет, он спортом убивался. Как ни встретишь его во дворе, он все со спортивной сумкой.

Собчак: Ох, я думаю, не от хорошей жизни. Только представьте: все нормальные ребята смотрят порно, а ты – на каток.