Что-то очень нужное людям для жизни было в этом учении. Не нравственное ли начало добра, «добродеяния»? (В Ветхом Завете добра точно нет — я его прочитал. Только богобоязнь и сговор с Богом. Нет доброты и в эллинистическом многобожии). Так зачем же людям нужно добро, да так нужно, что ради него — на пытки, на арену цирка в пасть к диким зверям? Нужно! Может быть, и сейчас очень нужно? Только уже без опоры вовне, на Бога, в которого верить трудно. А вовнутрь, на самого себя, чтобы обрести почву под ногами и душевное равновесие, смысл жизни... Монашество, инквизиция и вообще церковь — это паразитирующие надстройки, раковая опухоль на вере, подобно советскому государству на идее коммунизма — братства людей. Толстой об этом очень хорошо писал.

Дальний прицел у меня вот какой. Я хочу понять, может ли современный человек, исходя только из собственного (но не сиюминутного, а жизненно важного) интереса, выработать для себя нравственный фундамент своей жизни, поведения, отношения к другим людям. Такой фундамент, чтобы, стоя на нем, человек через все неизбежные огорчения сохранял некий средний уровень положительного мироощущения, удовлетворенности, сознания правильности и достоинства своей жизни. Чтобы, опираясь на него, он мог всегда решить, как должно поступать, быть в согласии с самим собой. Не падал духом при неудачах и умел находить источники радости в любой повседневности. Пример такой жизни хранится в моей памяти вот уже 30 лет. Так умели жить Николай Сергеевич и Наталья Ульриховна, несмотря на ту рану, которая кровоточила у них в глубине души...

Обязательно доберусь до дневников Н. С. Но сначала надо войти как следует в мир Толстого. Ведь Н. С. был восприемником этого мира!..»

1 марта 1984 года (из дневника)

«...Наконец проник в читальный зал музея Толстого. С душевным трепетом уселся в крошечном зальчике (всего 4 столика), где многие годы работал Н. С. Рядом шкаф с 90 томами академического издания — бессмертный подвиг Н. С. Начал с трактата «В чем моя вера». Прочел его весь (160 стр.), не отрываясь, за один день. Впечатление оглушительное. Какая сила! Надо быть воистину гением, чтобы, испытывая недоумение по поводу противоречивости заповедей Христа, как они изложены в канонических текстах Евангелий, усомниться (это после почти двух тысячелетий богословской работы) в подлинности их текста. Предпринять их лексическое исследование, сверку с ранними источниками и восстановить истину. Какая нужна смелость, чтобы сказать, что соединение Евангелия с Ветхим Заветом ложно. Что учение Христа — это отказ от заповедей Моисея, отказ от их мстительного и жестокого духа, от мрачной идеи возмездия. Сколько нужно мужества, чтобы заявить о том, что вкрапленные в Евангелие зерна ненависти («не мир я принес, но меч» и др.) ему чужды. Что они внесены позднейшими переписями. Чтобы написать свой перевод Евангелия (объединив все четыре), из которого выбросить все, противоречащее его смыслу — проповеди добра, любви и прощения.

Так же выбросить и легенду о воскресении Христа и искупительной жертве, будто бы освобождающей человечество от «первородного греха». Отказаться от веры в загробную жизнь, в воскресение из мертвых. По великой мысли Толстого, человеку дана только одна, земная жизнь. Но победить уничтожение ее смертью (то, что породило кризис, описанный в «Исповеди») можно тем, что эту жизнь посвятить служению человечеству, которое бессмертно в смене своих поколений. И этим приобщить ее к вечному богу — творцу жизни. А весь смысл заветов Христа (который, по мысли Л. Н., не сын божий, а просто проповедник) в том, что людям следует жить в мире, любви и согласии меж собой...

Для меня самое важное то, что Толстой пишет в предисловии к своему «Краткому изложению Евангелия»:

«Дело не в том, чтобы доказать, что Иисус не был бог и потому его учение не божественное... а в том, чтобы понять, в чем состояло то учение, которое было так высоко и дорого людям, что проповедника этого учения люди признали и признают Богом».

13 апреля 1984 года (из дневника)

«...Закончил первый слой работы с материалами Толстого (после 1878 года). Прочел и сделал выписки (помимо 2, 3 и 4-го томов биографии, написанной Бирюковым) из следующих работ Л. Н. (следует перечень более 20 названий). Всего 1150 страниц. Второй пласт будут дневники того же периода. Третий — записки Душана Маковецкого (4 тома). Чтобы не выписывать повторов того, что высказано Л. Н. в первом слое чтения, начал писать реферат «Религиозные и общественные взгляды Л. Н. Толстого после 1879 года». В основном это отбор и систематизация сделанных выписок. Вырисовывается две части. Первая — Бог и человек, вторая — человек и общество. Особенно интересной будет вторая часть».

Написанное Толстым абсолютно современно не только в плане оценки роли государства, насилия и проч., но и в практических рекомендациях: освобождение от предрассудков государственных интересов, отказ от лжи, формирование правдивого общественного мнения. Все — «крамола» прямо-таки взрывной силы, а между тем напечатано и можно цитировать по свободно доступному в Ленинской библиотеке 90-томному изданию. (Вот когда я оценил великий подвиг Николая Сергеевича, сумевшего довести это издание до конца без цензурных купюр.)

27 мая 1984 года (из дневника)

«Закончил реферат по Толстому. Читал его старшеклассникам в школе, но об опубликовании не смел и мечтать — убрал в стол... (И вот в 2002 году в качестве приложения к упомянутой выше книге «Сражение за Толстого» реферат напечатан!)...

Поразительно, как Л. Н. предвидел развитие нашего «социалистического» общества. Его практические рекомендации: надо шаг за шагом на любых повседневных делах отвоевывать у правительства поддержку общественного мнения. Для этого — говорить правду и не отмалчиваться по каждому конкретному поводу, особенно когда эта правда идет вразрез с навязываемой официальной точкой зрения. Когда вместо нее протаскивают неправду. Я бы добавил, что защищать надо именно ту правду, а сегодня только ту правду, которая может быть воспринята теми, перед кем ты ее защищаешь. Иначе — стрелять будешь мимо цели, а тебя самого, оставшегося без поддержки, легко выведут из боя...

Можно и нужно показывать экономическую неэффективность нашей системы, попрание прав граждан, протекционизм и мафиозность власти. Давать отпор диктатуре партийных органов по конкретным поводам их вмешательства в жизнь и работу. Можно даже открыто выражать недоумение по поводу войны в Афганистане. Но не время еще выступать с прямыми обличениями советского государственного строя, разоблачать его внешнюю агрессию, требовать упразднения однопартийной системы, полной свободы собраний и манифестаций, свободы эмиграции и т. д. (Напоминаю: это было написано в 84-м году.)

Надо понять и принять, что огромное большинство нашего народа (включая и образованный его слой) еще в полном плену у правительственной пропаганды и идеологии. Недовольство по частным поводам отнюдь не меняет этот основной фон лояльности. Серьезнее — политическая индифферентность, пассивность, которые заменили прежнее рвение и энтузиазм (в том относительно небольшом слое граждан, где они были лет сорок назад). Примерно в том же масштабе их заменили шкурничество и старание выслужиться. Но пассивность — это еще отнюдь не готовность расстаться с заученной с детства системой политических взглядов, дающей иллюзию правильности жизненного уклада, его оправданности. Того, кто будет взрывать этот уклад, ждут непонимание и ненависть тех, о ком он печется. Уклад надо размывать, как вода размывает фундамент дома. Первое и главное — надо разрушить признание за партией права вершить все дела, на всех уровнях и решать судьбу каждого человека... Все это очень долго, но без этого не выйдет ничего — не надо себя обманывать Борьбу за общественное мнение можно вести каждый день, на тысячах малых рубежей: по месту своей работы, отдыха, в транспорте... Но эффективнее всего в школе и вузе...»

Теперь мне остается только пояснить тебе, уважаемый читатель, каким образом работа над Толстым круто повернула мою линию жизни. Для этого мне достаточно процитировать только одно, на мой взгляд, очень важное высказывание Толстого: