Насколько важен для армии каждый лишний поезд, можно привести наглядный пример. Если бы мы с начала войны были в железнодорожном отношении сильнее на одну пару поездов в сутки, то в августовских боях у Ляояна мы имели бы два лишних корпуса войск: 1-й армейский и 6-й Сибирский, причем успех действий наших войск [230] мог бы считаться достаточно обеспеченным. Этот же один лишний поезд мог в течение сентября и октября месяцев подвезти к армии лишние 5000—10 000 укомплектований, в которых мы ощущаем ныне такую тяжкую нужду.

В будущем с каждым новым месяцем мы все более будем ощущать потребность в усилении железнодорожной связи с Россией.

Пока армия была немногочисленна, мы довольствовались почти исключительно местными средствами (пшеница, ячмень, сено, солома, топливо, скот), но ныне эти средства скоро будут истощены и довольствие армии в весьма значительной степени придется рассчитывать на подвозе из Европейской России. С движением вперед наше положение еще ухудшится. Мы вступим в часть Маньчжурии, уже истощенную войной, а в горном районе и ранее небогатую средствами.

По настоящему составу армии, для подвоза дневного довольствия (в муке, крупе, овсе, сене, мясе), требуется пять поездов в сутки. Скоро придется подвозить и дрова.

Но армии нельзя жить изо дня в день. Необходимо образование достаточных запасов, кои не только удовлетворяли бы текущую потребность, но и составляли резерв довольствия, обеспечивающий армию на несколько месяцев, распределенный в передовых и главных магазинах. Для образования такого резерва, при ежедневной потребности в подвозе довольствия пятью поездами, потребуются особые дополнительные поезда. Если таких дополнительных поездов будет дано тоже пять в сутки, то для образования месячного запаса довольствия потребуется месяц времени. Только располагая значительным числом поездов, можно с необходимой для успеха военных операций быстротой образовать запасы и передвигать их в новые пункты.

Особенно настоятельна нужда в возможно большем числе поездов в дни боевых столкновений, к дороге в дни военных действий предъявляется масса экстренной важности требований не только по полному продовольствию, [231] но по подвозу артиллерийских средств, инженерных, требуется перевозка частей войск, парков, подвоз укомплектований, вывоз раненых, достигающих нескольких десятков тысяч в течение 2—3 дней и пр.

Нужды войск на войне так разнообразны и так велики, что в Европе установилось убеждение в необходимости иметь для каждого корпуса войск свою особую железнодорожную линию (одной колеи), дающую 10—20 пар поездов в сутки, мы же ныне имеем для 9 корпусов войск лишь одну одноколейную линию, дающую до последнего времени от 8 до 10 пар поездов в сутки. Такое несоответствие железнодорожных средств с силами, назначенными для борьбы с Японией, и составляет главную причину медленного и нерешительного хода войны.

Наши подкрепления идут капля по капле, наши запасы, двинутые из Европейской России, застряли с весны на Сибирской железной дороге. Непромокаемые накидки, высланные для лета, будут получаться теперь, когда нужны полушубки. Боюсь, что полушубки на всю армию мы получим, когда потребуются непромокаемые накидки. Но до сих пор мы все переносили, бились с врагом, отступали, но не голодали, ибо хватало местных средств. Теперь положение совершенно изменяется: местных средств хватит лишь на короткое время. Наши лошади скоро перестанут получать сено или солому, и если мы не сделаем чрезвычайных усилий по усилению железнодорожной магистрали и не успеем сосредоточить значительные запасы на базе, то после лошадей и люди, собранные в огромном количестве на малом пространстве, начнут терпеть лишения, недоедать, болеть.

Каждая случайная порча дороги без образования больших запасов для армии будет тяжко отражаться на жизни армии.

С полной откровенностью верноподданного, облеченного высоким доверием Вашего Величества — великой властью по главнокомандованию тремя армиями, высказываю глубокое убеждение, что для успеха действий трех армий необходимо ныне же приступить к прокладке [232] второй колеи по всей Сибирской магистрали и на Восточно-Китайской железной дороге. Наши армии должны иметь связь с Россией, основанную на 48 парах поездов в сутки.

Хорошо знакомый по своей службе и управлению в течение 8 лет Закаспийской железной дорогой со всеми предстоящими трудностями, я тем не менее уверен, что все трудности будут преодолены, если Вашим Императорским Величеством будет то приказано.

Война, быть может, кончится ранее, чем мы уложим второй путь на значительной части магистрали, но война может и затянуться настолько, что лишь прокладка второго пути даст возможность России выйти победительницей из переживаемого ею на Дальнем Востоке испытания.

Только имея второй путь, мы с состоянии будем по окончании войны быстро возвратить все подкрепления для нее, пришедшие из Европейской России, обратно и демобилизировать все войска, в том числе резервные.

Мы переживаем события огромной важности. От исхода их будет зависеть будущее не только Дальнего Востока, но, отчасти, и всей России. Надо не останавливаться перед жертвами, дабы обеспечить победный исход войны в настоящем и спокойствие на Дальнем Востоке в будущем.

Даже побежденная Япония и просыпающийся Китай не дадут этого спокойствия России, если связь дальнего Востока с Россией не будет закреплена возможностью быстро прислать на Дальний Восток несколько армейских корпусов. Это достижимо только при двух колеях.

Ставя окончательной нашей задачей проложение второго пути до Харбина и далее на юг, ныне самым энергичным образом должно добиться возможности давать нам до Харбина 14 пар воинских поездов в сутки, а от Харбина на юг — 18 пар поездов.

Приступив к укладке второго пути, добиться, чтобы одна колея давала нам 18 пар воинских поездов в сутки (быть может, для сего прокладку второго пути придется начать с горных участков). [233]

По мере укладки второго пути последовательно добиваться пропускной и провозной способности всей линии до Харбина и к югу до 24 пар воинских поездов в сутки, до 36 пар, и наконец, до 48 пар воинских поездов в сутки».

Первоначально на основании моего письма в Петербурге деятельно приступили к разработке предварительных соображений о проложении второго пути. Изыскивались способы доставить рельсы на дорогу без сокращения военных перевозок. Предполагалось провезти их Ледовитым океаном. Кажется, даже делалась попытка к этому, но затем, к сожалению, отказались от мысли проводить во время войны вторую линию. Между тем все земляные работы и массу других работ можно было бы выполнить, не ослабляя воинского движения. Приведи это серьезное мероприятие в исполнение, мы и после войны чувствовали бы свое положение на Дальнем Востоке несравненно более прочным, чем в настоящее время.

Японцы, подготовляясь к войне с нами материально и духовно, в то же время заключением договора с Англией обеспечивали себе направление своих вооруженных сил только против России. Мы, не подготовившись к войне ни материально, ни духовно, не признавали в то же время возможным значительно ослабить себя на западной границе, на Кавказе, в Средней Азии. Наша дипломатия, не отстранив войны с Японией, в то же время не обеспечила нам полную уверенность за спокойствие на западной границе.

В результате в то время, как Япония выступила против нас полностью своих сил, мы уделяли для усиления войск, кои были расположены на Дальнем Востоке, только небольшую часть сил из расположенных в Европейской России. Да и то делали это с оглядкой на Запад. У нас стояли на Западе корпуса с несравненно большей боевой готовностью, чем корпуса внутренних округов: по числу рядов в ротах, количеству запряженных орудий и пр. В этих корпусах и пушки были уже скорострельные. Мы брали корпуса мирного состава (17-й и 1-й) и придавали к ним артиллерию из пограничных округов. Между [234] тем боевая годность частей в ротах, в которых было 160 нижних чинов в мирное время или 100 человек, весьма различна.