Солнце еще не поднялось над горизонтом, когда мальчик отчалил в своей лодочке от берега священного Ганга. Город просыпался. Желтый свет фонарей освещал спускавшиеся к воде ступени, раздетые до пояса мужчины и женщины в пестрых сари спускались к воде, чтобы совершить омовение в «Ганга Ма» — ритуал, который считается одним из древнейших на земле. Нигде в мире воду не чтят так, как в Варанаси, священном для индуистов городе. Каждый приверженец этой религии должен омыться здесь хотя бы один раз в жизни, а если ему повезет еще и умереть и быть тут кремированным, то, по вере индуистов, разорвав цепочку реинкарнаций, он прямиком устремится к окончательному освобождению.

Вдоль реки тянутся храмы, построенные столетия тому назад махараджами, властителями пустынных земель. Священное смешивается с мирским, туристы, сидя в гребных лодках, подсматривают в бинокли за аскетами, которые, вымазав тело золой, исполняют асаны йоги, и за «дхоби», которые, зайдя по пояс в реку, выбивают о камни грязную одежду. На прибрежных хижинах красуются объявления — предлагаются номера в пансионах, товары книжных магазинов, лавок с шелками, немецких кондитерских. В грудах отбросов роются мальчишки, над их головами надпись по-английски: «Счастливы живущие на берегах Ганга».

Из всех парадоксов реки самый глубокий и печальный — эти священные воды несут в себе грязь и заразу. Выше по течению от Варанаси были взяты пробы воды, и на литр обнаружилось 600 тысяч бактерий фекальной группы. Это в сто раз больше предельной нормы, допустимой для купания. Ниже по течению концентрация бактерий составляет уже 15 миллионов на литр. А фабрики электротоваров, красильни, кирпичные заводы сливают кадмий, хром и свинец, насыщая воды тяжелыми металлами. Ганг, по словам обозревателя Economist, превратился в «коричневую жижу из экскрементов и промышленных отходов».

Причина бедствия не в отсутствии законов об охране окружающей среды — нет, в Индии они столь же строги, как в США и Европе. И нельзя сказать, будто недостает политической воли или ресурсов. С 1985 года правительство потратило около 14 миллиардов рупий (300 миллионов долларов) на мероприятия по очистке стоков и сбору хромсо-держащих веществ. К сожалению, этот план провалился из-за полного равнодушия на местах, отсутствия у правительства рычагов для его осуществления и повальной коррупции. По данным местных медицинских учреждений, половина тех, кто регулярно купается в Ганге, страдает кожными и желудочными заболеваниями. По оценкам ВОЗ, именно грязные воды Ганга виноваты в ежегодной гибели 1,5 миллиона детей.

В этих условиях в 1991 году Coca-Cola Company и вернулась в страну после более чем десятилетнего перерыва. Вопрос в том, воспользуется ли компания такой «мягкостью» в применении законов об охране окружающей среды или будет придерживаться более строгих стандартов в соответствии с имиджем защитника всемирной гармонии, который она себе столь усердно создает. Пока корпорацию обвиняют в том, что она далека от этого образа, как далека она была от него, когда эксплуатировала водные ресурсы Мексики и рабочих в Колумбии.

Поездку по пригородам Варанаси не причислишь к удовольствиям: ноздри забиты вонью бензина, фекалий и карри, в открытое окно такси врывается раскаленный до сорока с лишним градусов воздух. Непривычному человеку тяжело дышать и из-за повышенной влажности. На грузовом шоссе, в месиве автомобилей, мотоциклов, велосипедов и ревущих трейлеров, которые носятся из Нью-Дели на западе в Калькутту на востоке, избежать аварии, кажется, можно лишь чудом. Но вдруг, так же неожиданно, как оно вылетело на шоссе, такси сворачивает на узкую дорожку, уходящую в поля. Там среди зеленых ростков пшеницы и сахарного тростника бродят буйволы, проезжают деревянные повозки, яркими пятнами бросаются в глаза сари женщин, пропалывающих сорняки. Словно попадаешь в глубокую древность — если б не болливудская музыка, что несется из школы Лок Самити посреди поселка Мехдигандж.

Несколько сот человек, по большей части женщины и дети, сидят, подстелив одеяла, на траве под грязноватыми желтыми стенами. Перед ними, не чувствуя, видимо, жары, под музыку поводят бедрами и руками девочки-подростки в розовых, шафранных, ярко-синих сари. Это не Чьяпас, ожирением тут никто не страдает. Крестьяне худы, скелетообразны, у детей тусклые глаза и выпирающие кости — признак хронического недоедания. По окончании танца директор школы Нандлал Мастер поздравляет девочек с окончанием летних курсов по шитью, компьютерной грамотности и изготовлению свечей. В «фонящий» микрофон он выкликает одно за другим имена девочек (вместе с именами их отцов), и выпускницы подходят за своими сертификатами.

Эта школа — лишь один из проектов Лок Самити, что на хинди означает «народный комитет». «Лок Самити развивает учение Ганди о деревенской демократии», — поясняет Нандлал, когда девочки по окончании церемонии отправляются домой в трехколесном пикапе. Тянет дымком горящего коровьего навоза, народ теснится поближе к мерцающему электрическому свету. «Мы хотим, чтобы люди имели работу в деревне и оставались жить в родных местах, а не уезжали в город. Мы за ручной, а не машинный труд», — говорит Нандлал.

Местность вокруг Варанаси славится шелковыми сари, и сам Нандлал принадлежит к семье потомственных ткачей. В 5 лет он потерял отца, и, вероятно, это горе побудило его со временем стать кем-то вроде отца для деревенских детей, учить их ремеслу, а потом и открыть школу. Его небольшая группа превратилась в целое бюро социальных услуг, улаживающее и споры о земле, и семейные конфликты. Весной здесь проводят групповые свадьбы. Вполне естественно, что в этот же комитет крестьяне обратились, когда расположенный по соседству разливочный завод Coca-Cola начал доставлять им неприятности.

Этот завод был построен в 1995 году индийской компанией Parle для производства местных безалкогольных напитков — Thums Up, Limca и Gold Spot. В 1999-м Coca-Cola India перекупила его, и почти сразу же рабочие начали возмущаться условиями труд. Здесь, как и в Колумбии, лишь небольшая часть рабочих — 35-40 человек — числятся в штате. Все остальные, то есть примерно 200 человек, работают по краткосрочному контракту, что позволяет компании экономить на заплате, страховке и прочем. Недовольные таким положением дел рабочие требовали от руководства пересмотра условий, но им ответили отказом.

Однако худшее ждало впереди: у крестьян в округе начались проблемы с урожаем и скотом, каких они никогда прежде не знали. На следующий день после школьного праздника Нандлал познакомил нас с группой деревенских жителей, которые собрались под тростниковой крышей поведать о своих печалях. «Главная беда была в том, что Coca-Cola сливала отходы и они попадали на поля, отравляли землю, урожай погибал, — рассказывает Урмика Вишвакарма, сотрудница Лок Самити, в чьи обязанности входит оформление небольших кредитов для женщин. — Если животные пили эту воду, они умирали, стоило ей попасть на кожу — появлялись волдыри».

Coca-Cola сливала отходы по трубе, проходящей под грузовым шоссе, в канал, который в конце концов впадал в Ганг. В декабре 2002 года во время ремонта шоссе (этим занимались дорожные службы) труба была перекрыта, и ее содержимое разлилось по полям. Еще много месяцев по обеим сторонам шоссе стояли глубокие лужи, поля превратились в вонючее, засиженное мухами месиво.

Крестьяне искали защиты у Лок Самити. Комитет начал расследование, и тут же выяснилась еще более чудовищная вина разливочного завода: он поставлял крестьянам осадок от своих сточных вод, сухой белый порошок, в качестве удобрения. После использования этой «белой золы», по свидетельству Вишвакармы, не росло ничего. Потом наступила засуха. Весь штат Уттар-Прадеш, к которому принадлежит Варанаси, страдал в 2002 году от недостатка воды, поскольку осенние муссоны были менее обильными, чем обычно. Однако жители деревень вокруг Мехдиганджа утверждали, что у них проблемы с водой начались раньше, поскольку рядом с заводом Coca-Cola уровень воды в колодцах заметно понизился. Теперь крестьяне собираются вокруг общественного колодца в центре деревни и достают влагу металлическим ведром с глубины 18-20 метров. Да и там ее на донышке. Другой колодец полностью пересох. С 2002 года Лок Самити насчитал уже 97 вышедших из строя колодцев. Это почти половина из 223, расположенных в районе завода.