Сюда, ко мне, певец, певец,

Сюда, ко мне, душа, душа,

Сюда, ко мне, ребенок малый,

Мы будем в облаках носиться,

С ветрами будем мы играть,

С ветрами будем мы кружиться,

С безмерным светом веселиться.

Отец, скажи, что там в небе манит меня длинным пальцем,

И что это мне в то же время говорит, говорит?

Ничего, дитя, ты не видишь в небе,

Посмотри, там в домах, сколько ярких вещей,

Открываются лавки меняльные,

Посмотри, приготовилось сколько повозок,

Чтоб ползти среди улиц с товарами;

Сколько ценности в них, и труда сколько вложено,

Как желает их вся земля.

Свежим и розово-красным солнце восходит все выше,

Море в дали голубой плывет и бежит и плывет,

Ветер над лоном морским веет, стремится к земле,

Ветер сильный идет с запада, с юго-запада,

Пеной молочной-белой играет над гранью вод.

Но я-то не море и не красное солнце,

Я не ветер с ребяческим смехом его,

Я не ветер, который и хлещет и бьет,

Но я тот, кто, незримый, приходит, поет,

Прихожу, и пою, и пою, и пою,

Я тот, кто лепечет в ручьях и дождях,

Я птицам известен в полях и в лесах.

Они мне щебечут и утром и вечером.

Я тот, кто известен прибрежным пескам,

И знают шипящие волны меня,

И знамя, и бранное знамя,

Что мечется, бьется вверху.

Отец, да оно живое,

Как там много людей, там дети,

Вот, мне кажется, вижу – оно

Говорит с своими детьми,

Я слышу, оно говорит и со мной.

Как это волшебно!

О, оно расширяется – быстро растет –

Отец, Оно покрывает все небо.

Перестань, перестань, глупый мальчик,

То, что ты говоришь, печалит меня,

И мне очень не нравится;

Смотри с другими, опять говорю,

Смотри не вверх, на знамена,

Взгляни, мостовая какая внизу,

И заметь, как прочны дома.

Говори с ребенком, певец,

Говори всем детям на юг и на север,

Все забудь, укажи этот день,

Я вьюсь, развеваюсь по ветру.

Я вижу не эти лишь полосы знамени,

Я слышу раскатные топоты армий,

И слышу я оклик, зовет часовой,

Я слышу ликующий вопль миллионов,

Я слышу Свободу в воззваньях людей.

Гремят барабаны, безумствуют трубы,

Я сам между ними – восстал, и лечу,

Я вольная птица лесов и утесов,

Я вольная птица морей,

С высот я взираю, на крыльях, на крыльях,

И мне ли пленительный мир отвергать,

Я вижу бесчисленность пашен, амбары,

Я вижу работы, я вижу рабочих,

Я вижу несчетность телег и телег,

Я вижу, я слышу, летят паровозы,

Я вижу огромные мощные склады,

Я вижу на Западе груды зерна,

Над ним задержавшись, я рею,

Я вижу на Севере лес строевой,

И вновь я на Юге, и всюду работа;

Окинувши целое зорким оглядом,

Я вижу, как ценны сбиранья и жатвы,

Я вижу, что значит Единство великих,

Надменных, в единое слитых, владений,

(А сколько их будет еще!),

Я крепости вижу над гулом портовым,

Приходят, уходят, плывут корабли,

И все же, и все же, над всем этим миром

Подъемлю я малое длинное знамя,

Возникшее в виде меча.

Проворно летит оно, мечется, бьется,

Войну указуя и вызов,

Мой стяг уже поднят над глыбами зданий,

Грозит лезвием это звездное знамя,

Прочь мир от земли и воды!

Все громче и громче, сильнее, смелее,

Все дальше и дальше, певец,

Пронзи своим голосом воздух,

Не мир и богатства показывай детям,

Довольно об этом, мы ужасом будем,

Теперь уж мы ужас, теперь мы резня.

Что значит обширность надменных владений?

Их пять, или десять, их сколько, их сколько?

И сколько там складов и лавок меняльных?

Все, все это наше, все земли, все воды,

И море, и реки, и нивы, и долы,

Для нас паруса кораблей,

Для нас эта ширь многотысячноверстая,

Для нас города с многолюдным их грохотом,

Для нас миллионы людей, –

О, бард, ты и в жизни и в смерти – верховный,

Смотри, мы высоко, мы бранное знамя,

Так пой же, не только для этого дня,

На тысячу лет спой теперь эту песню,

Для малой, для детской души.

О! отец, я домов не люблю,

Никогда их любить я не буду,

И монеты не нравятся мне,

Но хотел бы подняться я вверх,

Отец, мой отец, это знамя люблю я,

Я хотел бы, и должен стать знаменем.

Мальчик родной, ты тревогой меня исполняешь!

Этим знаменем быть слишком было бы страшно,

Мало ты знаешь о том, что такое сегодняшний день,

И что после сегодня, всегда, навсегда,

Здесь выгоды нет никакой,

А опасность на каждом шагу,

Выйти во фронт и стоять перед битвами –

И какими еще! –

Что у тебя с ними общего?

Со страстями неистовых, с этой резней, с преждевременной смертью?