Лют… Из-за этого короткого боя я не успела проверить… Неужели не получилось? Неужели не успела?

Дивный уже был рядом с ним, наклонился ближе, прислушиваясь к дыханию, взял за руку… Я не решалась подойти и молча смотрела со стороны. Было тихо. Фет оторвался от мародерства и напряженно ждал чего-то. Может, что Лют откроет глаза, или что Тарриэль улыбнется с облегчением. Я не знала и тоже ждала. Но ничего не происходило. Эльф словно окаменел над неподвижным телом и был похож на воплощение Грусти и… Надежды. А потом… он чуть слышно запел. Его голос становился все громче и увереннее, наконец, казалось, в мире не осталось ничего кроме Песни

Слово Прощания — слово любви

Вечная Дева, мне миг подари,

Песнею тихой тоски не унять,

Вечная, как мне тебя удержать?

Взгляд твой, и нет ничего впереди,

Один только бой — от него не уйти.

Радужный мост и последняя рать,

Вечная, я не боюсь умирать.

Друг уходит на битву вражьих теней.

Как противиться, Вечная, воле твоей?

Выстоять как и продолжить идти,

Силы для спора с тобою найти?

Не хочу отпускать в объятья твои

Того, кто достоин этой земли,

Того, кто пришел что-то понять.

Вечная, как мне его удержать?

Друг уходит на битву — радуга ждет.

Знакомый меня к нему путь приведет.

Я выйду на мост под вражеский вой.

Хотел бы сразиться я, Дева, с тобой.

Слово Прощанья — надежда на бой,

Брат мой, я знаю, что встречусь с тобой.

В последнем бою не бывать одному.

Подожди, я однажды тоже приду.

Прозвучало последнее слово. Эльф стоял неподвижно, не открывая глаз.

— Что это? — тихо спросил рыцарь.

— Слова Прощания. — Я быстро отвернулась, уже понимая, что это значит. Он всё же перевёл песню тогда. Только её не поют без причины.

— Да… — подтвердил мою догадку вор.

— Значит… — Людвиг не стал продолжать фразу.

Тарриэль аккуратно выпустил руку Люта и, не задерживаясь больше, вышел за дверь.

Я не помню, как мы выбирались из подземелий. Разум вернулся ко мне лишь на короткое время — когда за очередной дверью оказалась оружейная, на полу которой валялось наше снаряжение. Никто не удосужился, а может, не успел его разобрать. Людвиг взял перевязь с мечами Люта.

Ответил на удивленный взгляд вора

— Нужно вернуть их его народу.

Фет кивнул, быстро засовывая за пояс свои ножи, к которым присоединилась парочка новых.

Я повесила на плечо свой мешок, застегнула пояс с ножнами, и помчалась дальше. Теперь в моей руке была привычная сабля вместо короткого меча стражника. К сожалению, а может, к счастью, тот, кто приходил к нам в камеру, так и не встретился мне в этом безумном беге.

Казалось, подземелье никогда не закончится. Понятие времени изменилось, мимо неспешно текли тягучие то ли секунды, то ли часы. Времени можно было коснуться рукой… и остановить его. Ни мыслей, ни чувств как будто и не существовало. Словно тело и разум оказались в каком-то непроницаемом коконе. Это было похоже на кошмарный сон.

Кровь… теперь никогда не отмыться от нее. Целительница не должна отнимать жизни. Иначе она перестанет быть собой… Пусть. Я выпустила зверя в себе на свободу и не старалась его сдерживать. Впервые в жизни… За такое нужно платить. Я потеряла право называть себя целительницей. Может быть, потеряла и дар. Сейчас меня это не интересовало. Совсем.

Я распахнула очередную дверь и вылетела наружу. Закрыла глаза, в которые ударил неожиданно яркий свет. Небо… Подземелье осталось позади. Яростная победная синева неба и холодное дыхание гор, на которые клонится вечер… Еще десяток шагов… и я рухнула в траву лицом вниз. Ярость, бешеная ярость раненого зверя, придававшая мне сил в этом безумном бою, исчезла. Не осталось ничего, даже боли, но от этого было только хуже. Тишина убивала, но умирать мне было рано. Оставался еще невыполненный долг. И всё же не было сил вернуться к жизни.

— Иф…

— Уйди.

— Иф, открой глаза.

— Не трогай меня.

— Как хочешь.

Тишина… И ледяной водопад, обрушившийся сверху.

Я вскочила с яростным воплем, сабля была уже в руке, разворот и… я очень медленно отвела клинок, замерший в нескольких миллиметрах от шеи Фета. Старательно вытерла его краем плаща и убрала в ножны. Нужно было почистить клинок и как можно скорее, но… Я тихо произнесла

— Прости.

Вор сглотнул, недоверчиво коснулся своего горла рукой, убедился, что крови на нем нет, и только потом удивленно посмотрел на меня

Людвиг подошел ближе, аккуратно отодвинул его в сторону и сказал, глядя мне в лицо

— Иф, нужно уходить отсюда. Мы завалили дверь, но оставаться здесь не стоит.

Подожди. — Я оглянулась на вход в подземелье, действительно заваленный камнями. Их вокруг валялось немало, так что проблем с этим не возникло. Но уйти просто так нельзя. Осталось сделать лишь одно — последнее. Огонь там не разжечь. Значит… — нужно обрушить его.

— Как? — деловито спросил вор. Хм… быстро он от испуга отходит.

— Я могу создать кое-что…

— Что тебе понадобится? — в голосе рыцаря было сомнение, но он понимал, что спорить сейчас не стоит.

— Камень оттуда, горсть земли и мои травы. — Я вспоминала нужный состав. Никакого отношения к светлой магии он не имел, как, впрочем, и к магии целителей. Знал бы дедушка, чем я занимаюсь… Хорошо, что он этого не узнает.

Все было готово. Остался последний штрих — слова. Наговор выплыл из глубин памяти сам собой. Словно и не я произносила отрывистые колючие звуки. Травы загорелись. Камень, лежащий передо мной засветился, а потом начал быстро чернеть, словно обугливаясь. Да… так и должно быть. Прозвучало последнее слово, и я решительно резанула по руке небольшим ножом, позаимствованным у вора. Кровь зашипела, соприкоснувшись с камнем, и оставила на нем странный плетеный узор. Теперь действительно готово. Я отдала камень Людвигу

— Забрось его в сторону подземелий… как можно дальше.

Он выполнил просьбу и снова повернулся ко мне

— А теперь?

— А теперь бежим отсюда. — Я первая помчалась прочь. За спиной что-то обваливалось с диким грохотом. Оставаться тут было слишком опасно. Лишь бы никуда не провалиться на бегу — под ногами острые камни, местами поросшие травой, среди которых змеились трещины, в большинстве своем неширокие. Попадались и разломы пошире, через которые приходилось перепрыгивать. Переломать ноги было достаточно легко.

Я оглянулась. Парни летели следом, время от времени спотыкаясь и падая. Вор при этом оглашал окрестности громкой руганью. Рыцарь молчал — берег дыхание. Тарриэль был мрачен и сосредоточен. Двигался он по сравнению с остальными легко и уверенно.

Остановились довольно быстро. Усталость сделала свое дело, к тому же нужно было хотя бы понять, где мы оказались. Вокруг были скалы, поросшие деревьями. Горы — отвесными стенами с двух сторон. Позади обвал. По крайней мере, не придется думать в какую сторону нам двигаться.

— Привал. — Объявил Людвиг. — Поедим, отдохнем, потом решим, что дальше делать.

— Ценная мысль. — Согласился Фет, с облегчением плюхаясь на какую-то кочку.

Кочка заверещала, скинула наглеца на землю и ускакала прочь, высоко подбрасывая длинные чешуйчатые ноги.

— Чучелище криволапое. — Произнес рыцарь, глядя ей вслед. — Редкая живность.

— Сам такой. — Обиделся вор.

— Да не ты, кочка эта.

— Так бы и говорил.

— Я так и сказал. — Людвиг потянулся и принялся вытряхивать из мешка припасы на кстати подвернувшийся плоский камень.

Фет открыл, было, рот, намереваясь продолжить спор, но взглянул на импровизированный стол и промолчал, незаметно так пододвигаясь поближе.