Могильные маунды были попросту кладбищами древних североамериканцев. Маунды, изображающие птиц, ланей и бизонов, очевидно, служили религиозным целям. Другие (например, огайский маунд Эншент, представляющий собой пятикилометровый вал), весьма вероятно были крепостями.
…Из металлов строители маундов пользовались медью, а позже изредка и золотом. Типичными находками в маундах являются также каменные, а иной раз и глиняные трубки, весьма похожие на современные.
В каждой группе маундов столь же часто попадаются диски из крупных раковин и украшенные ракушками мемориальные доски».
У Милослава Стингла, посвятившего много лет изучению американских курганов, нигде не упоминались перевернутые пирамиды и мистические истории, связанные с ними. Возможно, Стефан раскопал их из других источников.
Последние штрихи к началу экспедиции
Конечно, не в первый раз мы со Стефаном, Педро и Соломоном отправлялись на поиски того, что могло вообще не существовать.
Но «пока есть возможность искать — делай это». Такова одна из заповедей рыцарей мадам Авантюры.
«Что мы теряем, даже если и “перевернутые пирамиды”, и “причал корабля времени”, — всего лишь легенда? — задавал я сам себе вопрос и сам же на него отвечал: — В любом случае будут новые впечатления, интересные встречи и несомненно — приключения. А раз так, то говорить о потерянном времени, думаю, не придется».
После подобных объяснений я ловил себя на том, что стал частенько повторять доводы Стефана, которые он произносил всегда в завершение нашей очередной неудачной и бестолковой экспедиции.
Все путешествия со Стефаном, Педро и Соломоном начинались из Нью-Йорка. И на сей раз традиция не была нарушена.
На следующий день после ночного разговора со Стефаном вся команда собралась в его квартире. В этот дом на Манхеттэне, рядом с Центральным парком, приятель въехал месяц назад.
Еще не устроенный быт и последствия недавнего ремонта ничуть не отвлекали странников-авантюристов от намеченной цели. Взбудораженное сознание уже переносило нас на берега реки Огайо и к ее притокам Сайото, Гайандотт, Биг-Санди, Каноуа. Именно там, по убеждению Стефана, и должны находиться под рукотворными холмами загадочные подземелья — «причалы кораблей времени».
Первым сделал сообщение Соломон. Авиатор и владелец старенького «Дугласа», который он почему-то называл «шаловливой куропаткой», сделал доклад по-военному четко:
— «Шаловливая куропатка» к вылету готова! Техника отлажена. Сбоев не должно быть. Маршрут отработан и выверен. Полет по всей линии согласован с нужными инстанциями. Но… — тут Соломон запнулся: — Вот денег на ремонт самолета и закупку необходимых деталей не хватило. Топлива припасено хоть и достаточно, но в кредит…
Однако неудовлетворительная финансовая сторона подготовки к полету не омрачила наше настроение. Неприятное экономическое дополнение в докладе Соломона все попытались пропустить мимо ушей.
Совсем по-иному выглядел доклад Педро, выходца из Латинской Америки, обосновавшегося в Нью-Йорке лет пять назад. Его сообщение было эмоционально, витиевато, наполнено мистическими отступлениями и не такое оптимистичное, как у нашего пилота.
Наконец, после долгой речи Педро с таинственным видом развернул перед нами карту. На ней, кроме Соединенных Штатов, изображались южная часть Канады и северные районы Мексики.
По всей карте тянулось множество черных линий, образующих квадраты разной величины. На линиях четко просматривались точки, черточки, крестики, сделанные зеленым фломастером.
— На этой карте обозначены все рукотворные фигурные холмы Северной Америки — от Нью-Йорка до Огайо, — с гордостью пояснил Педро. — Изнурительная работа над ней отняла у меня четыре месяца жизни и две тысячи восемьсот тридцать пять долларов…
Соломон и я с сочувствием взглянули на героя титанического труда.
Стефан, будто не услышав слов приятеля насчет потраченных месяцев и долларов, сосредоточился на карте.
Он водил пальцем по черным линиям и бессвязно бормотал:
— От крокодила к сове… Пересекаем ручей… От летучей мыши до оленя рукой подать… Большой и малый койот… Дальше перелет… Отсюда придется на автомобиле…
Наконец, он кончил бормотать, выпрямился и окинул всех торжественным взглядом:
— Толковая работа. Я почти уверен, что по этой карте определю точно места расположения «причалов кораблей времени». Я их уже просто вижу, чувствую, ощущаю! На сей раз моя интуиция не подведет. Открытие будет совер-шено! И не кем-нибудь, а именно нами!
На лице Стефана появилась такая лучезарная одухотворенность, что я передумал омрачать приятеля ехидным напоминанием о шалостях его интуиции в предыдущих экспедициях.
Мальчик вверх ногами
— Не знаю, хорошо ли это?.. — вдруг сумрачно отозвался Педро.
— Что ты имеешь в виду? — почти одновременно спросили Стефан и Соломон.
— За четыре месяца много довелось услышать мне о фигурных курганах и об огромных подземельях под ними… — уклончиво ответил Педро и умолк.
Печальный пророк, да и только! Ну прямо-таки мудрец, знающий страшную тайну, но не сумевший раскрыть и растолковать ее варварам…
— Да, ведь никто этих подземелий не видел и не бывал в них, в том числе и те, кто как следует уже покопались в фигурных курганах, — с сомнением произнес я.
Погруженный в мудрую печаль, Педро даже глазом не моргнул.
— «Причалы кораблей времени» расположены слишком глубоко, — вместо него поспешно ответил Стефан. — Так что до них вряд ли кто докапывался. По крайней мере, в печати о подобном не сообщалось… И я о таком ничего не слышал.
— Может, кто-то и докопался, но уже не сможет никому рассказать об этом… — наконец снизошел до варваров опечаленный мудрец.
Тон Педро и выражение его лица становились все мрачней и таинственней. Еще немного, и он втянет всех нас в свой мир неразгаданной скорби.
— Да объясни ты, в чем дело! — не сдержался Соломон. — А то напустил мрачного тумана… Вон у меня на крутых виражах «куропатка» слегка покашливает, и то я не устраиваю из этого драму.
Педро обиженно пожал плечами, но все же ответил и излил горечь своих раздумий:
— У индейцев оджибве, чиппева и, кажется, у монтанье и наскапи сохранились мрачные предания о подземных «причалах кораблей времени». Хотя они стараются никому не рассказывать о них. Поскольку это может навлечь беду и на рассказчика, и на слушателя. Но мне все же поведали…
— Почему именно ты удостоился такой чести? — спросил я.
Мой подозрительный тон не понравился Педро. Пока он соображал, как достойно ответить, вмешался Стефан.
— А чему ты удивляешься? Наш друг прекрасно умеет ладить со всеми народами мира. Ему доверяют и открывают многие секреты. Неужели еще не убедился во время наших путешествий?
— В том-то и дело, что убедился. Действительно, ему раскрывают секреты, особенно, если они — сказка, миф… — согласился я.
— В следующий раз пойдешь сам выяснять у индейцев, где сказка, а где быль, — отрезал Стефан.
— Следующего раза может и не быть, — зловещим, пророческим тоном заявил Педро. — Со всеми, кто соприкасается с подземными «причалами кораблей времени», происходит какая-то чертовщина…
Он взглянул на меня, Стефана и Соломона так, будто «чертовщина» должна произойти и с нами сей же час, в этой нью-йоркской квартире.
— Как правило, люди исчезают бесследно. Потом вдруг появляются, но только в сновидениях знакомых людей. А бывает, пропавшие в таинственном подземелье через какое-то время вселяются в души соплеменников… — Педро на мгновение умолк и снова обвел всех взглядом.
Может, ожидал, что мы от его слов попадаем в обморок. Но, поскольку этого не случилось, продолжил свое мистическое повествование.
— Рассказывали, что много лет назад один старик из племени чиппеве каким-то образом угодил в страшное подземелье под фигурным холмом. И, конечно, бесследно исчез. С той поры никто его не видел…
