Сергей подошел к заваленному картами столу. Спустя минуту в штаб явились пилоты и штурманы его звена.

Полковник окинул всех взглядом, затем спросил:

— Ну как, готовы?

— Готовы, товарищ полковник, — дружно ответили все.

— Отдохнули?

— Так точно!

— Возьмите карты с квадратом А-6. Сегодня на станцию Голдап прибудут три воинских эшелона. Это — подкрепление для 4-й полевой армии генерала Хоссбаха. В помощь ему направлены несколько полков танкового корпуса «Великая Германия». Их необходимо уничтожить. Понимаешь, Сергей? Во что бы то ни стало уничтожить! — полковник взглянул на Сергея, затем на остальных собравшихся и добавил: — Это приказ!

— Понимаю, товарищ полковник, — ответил спокойно Сергей.

— У немцев в этом районе сильная противовоздушная оборона. С вами полетят наши ночные истребители. Они атакуют зенитки и позиции прожекторов. Вы же ударите бомбами и бортовым огнем. Впрочем, зачем я это говорю… — махнул он рукой. — Линию фронта пересечете в районе населенного пункта Дубенаи, — показал полковник на карте, а летчики отметили его на своих картах. — Высота 7000 метров. Остальное расскажет начальник авиационной разведки, — кивнул полковник на майора.

Майор развернул на столе свернутые в рулон снимки Голдапа и его окрестностей. Летчики столпились вокруг майора. Начальник разведки показал им на фотографиях позиции зенитной артиллерии противника, расположение станции Голдап, и прежде всего железнодорожных путей и веток, на которых стояли эшелоны, обсудил с летчиками другие детали, связанные с предстоящей операцией. Летчики внимательно слушали его информацию, записывая нужные сведения в свои блокноты, отмечая что-то на картах.

Совещание окончилось.

— Сергей, ты понял задание?

— Так точно, товарищ полковник, понял!

Полковник подошел к нему и положил руку на плечо.

— Приказ надо обязательно выполнить. Действуй смело, но не играй со смертью. Мне рассказывали, как ты летаешь, артист…

— Да что вы, товарищ полковник! — смутился Сергей, и румянец выступил на его смуглом лице. — Это все шутки…

— Помни об этом… — погрозил тот ему пальцем. Сергей, еще больше смутившись, отдал честь и обратился к полковнику:

— Разрешите выполнять приказ?

Полковник задержал на минуту на нем свой взгляд, затем кивнул головой. Вместе с Сергеем вышли летчики и штурманы его звена. Взглянули на небо. Луны не было видно, тьма стояла кромешная.

Плавным движением он включил рычаг газа и освободил тормоз. Земля замелькала под крыльями самолета. Сергей быстро окинул взглядом бортовые приборы и уставился на красные огни, горевшие в конце короткой взлетной полосы. Самолет, едва не задев верхушки деревьев, с трудом оторвался от земли. Каждый раз он испытывал такое ощущение, будто вот-вот заденет крыльями за стройные березы. Он убрал шасси, вошел в вираж и начал искать взглядом машины своего звена, взлетавшие одна за другой вслед за ним в воздух. Он чувствовал, как тяжело нагруженный самолет с трудом набирает высоту. Он поднимался вверх по большой спирали, поджидая, пока к нему присоединятся остальные и построятся в боевой порядок.

Стрелка высотомера приближалась к высоте 7000 метров. Теперь он уже мог вывести самолет на заданный курс. Его примеру последовали остальные, и все звено взяло курс на запад.

Далеко внизу Сергей видел темные, расплывшиеся очертания земли. Где-то впереди вспышки разрывов артиллерийских снарядов и огненные шлейфы ракет указывали на близость фронта. Он знал, что вскоре их встретит зенитная артиллерия противника. Прибавил скорость.

Вначале несколько облачков разрывов появилось с левой стороны. Темноту прорезали лучи прожекторов. Затем вспышки разрывов стали приближаться к бомбардировщикам. Однако снаряды разрывались либо над ними, либо не долетев до них.

Самолеты прорвались через первую полосу заградительного огня вблизи линии фронта. Свет прожекторов и огненные хвосты снарядов зенитных орудий отражались в темной глади Виштынецкого озера. Вдали виднелись железнодорожная линия на Житкеймы и Роминцкая пуща. Цель была близка.

Штурман передал Сергею поправку к курсу. Теперь они уже летели на северо-запад. Основной объект бомбардировки — железнодорожную станцию в Голдапе — надо было атаковать с севера. Они понимали, что это лишь прелюдия к тому, что ждет их над городом. Где-то с левой стороны лежал погрузившийся в темноту Голдап.

Один из самолетов должен был сбросить над городом осветительные бомбы. Словно по команде, небо разрезало пять лучей прожекторов, и тут же заговорила зенитная артиллерия. Сергей напряженно ждал, когда самолет выполнит свое задание. Вскоре в небе по очереди зажглось свыше десятка осветительных бомб.

Настало время атаки. Сергей развернул самолет, и звено повторило его маневр. Город все отчетливее вырисовывался под ними. В озере отражались блеск осветительных бомб и лучи прожекторов.

Станция была под ними. На вытянувшихся нитях железнодорожных путей виднелись длинные ряды маленьких, словно спичечные коробки, вагонов, силуэты танков на платформах, орудий, крохотные фигурки разбегающихся людей.

Сергей на минуту забыл о лучах прожекторов и разрывах зенитных снарядов. Он спросил о чем-то штурмана и толкнул штурвал от себя. Самолет замер на мгновение и круто перешел в пике.

Через прицел Сергей видел освещенную прожекторами и разрывами снарядов землю, бежавшую ему навстречу. Нажал на гашетку и взглядом проводил уносившуюся вдаль огненную строчку трассирующих пуль.

Дав длинную очередь из пулемета, он сбросил бомбы и потянул штурвал на себя. Машина рванулась вверх. Он взглянул вниз. Четыре столба огня взметнулись один возле другого. Паровозы словно смело с железнодорожных путей. Горели подожженные взрывами вагоны.

Сергей видел, как второй самолет, спикировав, сбросил бомбы. Затем то же проделали остальные машины. Дрожащее пламя пожара поднялось в небо. Тем временем ночные истребители атаковали позиции зенитной артиллерии и прожекторов.

Пожар охватил уже почти всю станцию. Вдруг Сергей заметил несколько составов, которые во время первой атаки не удалось уничтожить. Он отдал по радио короткий приказ и вторично атаковал станцию. В прицеле он видел платформы с орудиями и танками, замаскированные ветками. Сбросил последние бомбы, послал последнюю очередь из пулемета.

Вдруг резкий удар вырвал у него штурвал из рук. Он понял, что самолет поврежден.

Почти машинально он выключил правый мотор, который вскоре заглох. Тогда он выровнял самолет и инстинктивно направил его вниз, поскольку по фюзеляжу забарабанила новая очередь.

Погасли лампочки бортовых приборов. Перестала работать радиостанция. Сергей уже вырвался за черту города и взял курс на восток. Внизу с правой стороны тянулось шоссе Голдап — Дубенинки. Он летел на Вижайны.

Сергей редко испытывал страх, но сейчас он опасался ночных истребителей и зенитной артиллерии. Его мучил один вопрос: сумеет ли самолет дотянуть до линии фронта, удастся ли спастись экипажу?

Сергей приказал экипажу приготовиться к прыжку. Зарево над Голдапом осталось далеко позади. Машина становилась все менее послушной, падала скорость.

Луч прожектора некоторое время блуждал по черному небу. Вдруг он как бы невзначай скользнул по самолету раз, другой, и сразу же загрохотала зенитная артиллерия. Сергей инстинктивно хотел было направить машину вниз и пролететь над самыми верхушками деревьев, однако передумал и задержал руку на штурвале. Он знал, что с этой высоты вряд ли удастся снова подняться вверх.

Он мучительно переживал свое бессилие. Самолет отказывался повиноваться. Сергей еще раз проанализировал, не допустил ли он ошибки там, над Голдапом? Но успокоил себя тем, что выполнил задание.

Он вздрогнул, когда очередь трассирующих пуль прошла буквально рядом с самолетом. Это открыл огонь ночной истребитель, почуявший легкую добычу. Ему ответил бортстрелок.