Она вытерла слёзы платком и открыла дверь.

Перед нею стояла компаньонка, миссис Ирвин.

— Простите, мисс, но я не задержу вас, — сказала она, глядя в покрасневшие от слёз глаза Эллен. Не ожидая приглашения, она уселась в кресло и сказала: — Вы плакали, мисс. Я это вижу по вашим глазам.

— Я и не скрываю, — ответила Эллен.

— Да, вам есть о чём поплакать. За необдуманные поступки, за легкомысленное поведение всегда приходится расплачиваться слезами, — нравоучительно заметила миссис Ирвин.

— За какие необдуманные поступки, какое легкомысленное поведение? — спросила Эллен, чувствуя, как кровь заливает её щёки, лицо.

Миссис Ирвин насмешливо смотрела на неё.

— Будет вам, — строго сказала она — Передо мной вам нечего изображать овечку и угнетённую невинность. Вы прекрасно знаете, о чём идёт речь.

— Уверяю вас, что не знаю.

— Будто бы? — с улыбкой спросила миссис Ирвин. — Вы одна не знаете того, о чём пишут все газеты, кричат и говорят на всех перекрёстках во всех штатах Северной и Южной Америки?

— Неужели вы верите этой клевете? — с негодованием воскликнула Эллен.

Миссис Ирвин пожала плечами.

— Почему же обо мне ничего подобного не пишут? Нет дыма без огня. Но дело касается сейчас не вас, а меня. Мистер Престо обманул меня, ввёл в крайне невыгодную для меня сделку, пригласив в ваши компаньонки, а по существу — чтобы прикрывать моим присутствием разврат.

— Вы забываетесь, миссис Ирвин! Разговор в таком тоне не может продолжаться!

— Успокойтесь. Он скоро кончится, — строго сказала миссис Ирвин. — Поверьте, что мне самой говорить с такой особой, как вы, не доставляет ни малейшего удовольствия. Я не содержанка. Я бедная, но честная женщина. Честь, доброе имя — весь мой капитал, всё моё состояние. А я могу потерять его, оставаясь в этом доме… я вынуждена покинуть вас.

— И чем скорее вы это сделаете, тем лучше, — сказала Эллен, чувствуя, что ещё минута, и она не сможет сдержать себя.

— Об этом не беспокойтесь. Я уже приказала собрать мои вещи и подать автомобиль.

Гордо поднявшись, не протянув руки, даже больше не взглянув на Эллен, миссис Ирвин величественно выплыла из комнаты.

Эллен почти без чувств упала на кушетку.

Всё в порядке. Картина имеет успех. Предприятие спасено. Теперь осталось одно: покончить с одиночеством холостяка.

Престо в приподнятом настроении ходил по кабинету. Он ждал Эллен, которая должна была дать ему ответ: будет ли она его женой.

Эллен опаздывала, в нетерпении он всё ускорял шаги.

Но вот, наконец, в дверь постучались. Престо бросился открывать, с намерением без слов заключить в объятия свою невесту. Широко распахнул двери и увидел перед собою мистера Барри-дядюшку Эллен.

Старик был застёгнут на все пуговицы и имел озабоченный и даже печальный вид.

— Мистер Барри! — воскликнул Престо, не будучи в силах скрыть своё разочарование. — Рад вас видеть. Здравствуйте. Но, признаться, я ожидал встретить мисс Кей. Надеюсь, с нею всё благополучно?

— Она здорова, — ответил Барри. — Но… Эллен просила меня переговорить с вами.

У Престо сразу упало настроение.

— Прошу садиться, — сказал он осёкшимся голосом. — Почему же она не могла сама переговорить со мною?

Они сели.

— Это для неё было бы трудно… Тяжело… ведь она любит вас, мистер.

— Она отказывается быть моей женой? — быстро спросил Престо.

— Да, к величайшему сожалению.

— Но, боже мой! Почему? Какая причина?

— Я полагаю, что вы сами знаете её не хуже меня.

— Мерзкая клевета в газете. Но ведь это же дело конченое, — горячился Престо.

— Это дело не может быть конченым, мистер Престо. Вы знаете пословицу: бросай грязью, что-нибудь да останется.

— Ничего не останется. Брак — лучший способ смыть эту грязь. И стоит ли обращать внимание?

— Выслушайте меня, мистер Престо. Поверьте мне, что я сам глубоко опечален тем, что ваш брак расстраивается. Но я вполне согласен с Эллен. Этого не должно быть.

— Но зачем же тогда… до сих пор она ничем не дала понять, что её ответ будет отрицательный.

— Она щадила вас и заботилась о судьбе картины, не хотела вас расстраивать, пока не будет снят последний кадр. Ведь и вы хотели скрыть от неё клевету в газетах…

— Быть может, у неё снова возникли сомнения в том, по любви ли я женюсь на ней или же только из благородного побуждения…

— Она верит в вашу любовь так же, как и я, и не сомневается, что вы её искренно любите. Но послушайте, что она говорит: «О клевете знает вся страна. И меня теперь знает вся страна как новоявленную кинозвезду. И чем больше будет моя известность, чем выше пьедестал, тем большее количество людей будет указывать на меня пальцами, двусмысленно подмигивать глазами, говорить: это, знаете, та самая…» Разве мало людей покрывали браком незаконную связь, но пятно всё же оставалось?

— Но ведь наши отношения были совершенно чисты!

— Не сомневаюсь в этом ни на одну минуту, — возразил Барри, — Но в этом-то и заключается весь ужас клеветы: каждый волен ей верить и не верить.

Престо схватился за голову и воскликнул:

— От этого с ума можно сойти! Неужели она решила отказаться и от артистической карьеры? Ведь она сразу получила то, о чём тщетно мечтают миллионы людей…

— Славу, деньги — хотите вы сказать? — перебил Барри. — Честь человека дороже славы и денег. По крайней мере, мы с Эллен так думаем.

— Я так же думаю, — с некоторым неудовольствием ответил Престо. — Но это потеря для искусства, для людей.

— Вы сами как-то рассказывали мне, как какая-то психопатка просила вас сохранить ваше безобразие, вашу незаживающую рану, для искусства и людей. И вы вполне разумно тогда ответили ей, что такое требование нелепо и эгоистично.

Престо сознавал правдивость этих доводов. Он был подавлен и обезоружен.

Они печально глядели друг на друга. Наконец Престо сказал.

— Что же вы думаете с нею делать?

— Уйти в неизвестность, уйти туда, где нас никто не знает, и жить скромной и незаметной жизнью… И ещё она просила вам передать, что искренно желает вам счастья и никогда не забудет вас… Я не сомневаюсь, что она никого больше не полюбит, это не такая девушка. Но её жизнь разбита — Барри поднялся и протянул Престо дрожавшую от волнения руку. — Благодарю вас, мистер Престо, за всё и прощайте.

— Но разве я не могу видеть её, проститься с нею? — воскликнул Престо.

— Для неё это было бы слишком тяжело. Она уже уехала из дома.

И Барри, нетвёрдой походкой глубоко страдающего человека, вышел из комнаты.

Престо опустился на стул и сжал голову руками.

Вошёл Себастьян, повздыхал, потоптался возле двери и сказал.

— Мисс Кей уехала, а мистер Барри заказал автомобиль.

— Я знаю, Себастьян, — ответил Престо, не отнимая рук от головы.

Себастьян не уходил, он вздыхал возле двери.

— Я знаю также, о чём ты хочешь спросить меня, — сказал Престо. — Мисс Эллен и мистер Барри уехали совсем. Свадьбы не будет. Мы опять остались с тобой вдвоём, старина.

В комнате на время настала тягучая и томительная тишина. Потом, как бы забыв о присутствии Себастьяна, Престо сказал себе вслух.

— Впрочем, нет. Теперь я не один. Правда, враги нанесли очень тяжёлый удар. Ну, что ж, этим самым они только помогли мне ещё яснее определить свои путь. Теперь меня уже никто не собьёт, — буду мстить и бороться до последнего издыхания.

Себастьян со страхом и уважением смотрел на пылающее лицо Тонио, полное решимости и гнева.