Все разом.
Солдаты, механики, чернорабочие, матросы, скульпторы, ораторы.
Разом.
Обнимите: пулеметы, ружья, броневики, орудия, станки, молоты, поезда, танки.
Обнимите.
Скажите им речь в тысячу градусов.
И дайте команду, чтобы через секунду накалились добела.
Влюбленные в работу механики, в эту ночь изобретите рупор.
И пусть бас из расстриженных дьяконов заревет во все стороны:
«Арка в Европе».
Два делегата.
Руки друг другу на плечи.
Живые ворота.
– Германцы, романты, камчадалы, англичане, славяне, евреи, тунгузы.
Без раздумья – под арку.
Гогочет арка.
Взрывами и дымом.
Колесами и паром.
Горы дредноутов.
Черепахи-танки.
Дредноуты в пропасть.
Пропасти жрут города.
Мосты на дыбы над огнем и дымом.
И в воздух.
Пальба по всем направлениям.
Водопады снарядов.
Ураган мин.
Гром молотов под землею.
Рушатся горы.
Тринадцать армий, на рытье могил!
Миллионы трупов на кранах, в могилы!
Четыре батальона сумасшедших.
С хохотом к морю.
Полк калек на костылях.
Танцуют изысканно «Марш хромых».
Обвал государств.
Пожары вопля стариков и детей.
Погромы городов голодными.
Жадность раздетых.
Народы.
Кочегары, кузнецы, пулеметчики, саперы, артиллеристы.
Вы выдержите.
Всё загогочет.
Тяжелое книзу.
Легкое кверху.
Дредноуты, танки, мосты, станки, пулеметы, солдаты, сумасшедшие, калеки, младенцы, стройтесь!
Все вместе.
Все разом.
В арку.
Голос – пальба.
Дума – машина.
Высота ее – звезды.
– Народы!
Германцы, англичане, тунгузы, евреи и русские.
Идите.
Вот вам крещенье.
В арку.
Раз, два…
Раз, два…
Арка, держись.
Все партии.
Станка.
Голода.
Пальбы.
Партия скитаний, караулов.
Под арку.
Раз, два…
Раз, два…
Вы под аркой?
Арка, смирно!
Арка, делай па-а-ль-ба.
Партия, раз, два…
Смелей!
Тверже ногу.
Ать-два.
Па-а-ль-ба.
Непогребенные трупы, сумасшедшие, калеки – на парад!
Располагайтесь за аркой И встречайте идущих.
Партии: раз, два…
Приуныли, в раздумье.
Семь поездов с голодными агитаторами, марш по Европе!
С крыльями и звоном.
С голодными воплями.
Бушуйте, агитаторы.
Дайте скорость 200 километров.
Прорежьте робких
И прямо на глазах,
Через народы, дредноуты, трупы.
Гряньте через арку:
– Па-а-ль-ба!
Батальоны, народы, стремглав за нами.
– Алло. Кто у телефона?
– «Арка Европы».
У аппарата Америка. Нам слышно через Атлантику.
Тише. Немного тише.
– Мы заняты…
– Поставьте на тихие скорости.
– Два слова: в ночь бурим колодец из Берлина прямо в Вашингтон. Мы спустим делегатов. Семь поездов делегатов…
– Довольно… Нас прерывают…
* * *
– Алло, кто у телефона?
– Земля; это Марс?
– У аппарата Марс. Нельзя ли легче?
– Здесь «Арка» и вместе с Землей несется по орбите.
– Вы по своей земной орбите?
– Возможно, что мы переключим орбиты и завернем к вам.
– Довольно… нас прерывают.
* * *
Арка в Европе!
Арка в Европе!
Выходи*
В этот город – сто железных дорог.
Мы высадимся сразу.
На дома, на заводы, на колонны.
Все соединим вместе.
Будет дом в три миллиона жителей.
Наверху зажжем неистовый жертвенник:
Факела,
Урагано-печи,
Прожекторо-пожары,
П-пах. Сразу потушим.
Ослепим материки…
Трехмиллионный дом, утонувший во мраке, взорвем.
И заорем в трещины и катакомбы:
Выходи, железный,
Выходи же, бетонный!
Высотой в версту.
Нога его – броненосец.
Ступня его – как Везувий.
Глаза его – домны.
Руки его – виадуки.
Иди.
И молча,
Ни звука.
Тяжеленными бродами.
Прогуляйся по свету.
Твой путь:
Европа, Азия, Тихий океан, Америка.
Шагай и топай средь ночи железом и камнем. Дойдешь до уступа,
Это Атлантика.
– Гаркни.
Ошарашь их.
Океаны залязгают, брызгнут к звездам.
Миссисипи обнимется с Волгой.
Гималаи ринутся на Кордильеры.
– Расхохочись!
Чтобы все деревья на земле встали дыбом и из холмов выросли горы.
И не давай опомниться.
Бери ее, безвольную.
Меси ее, как тесто.
Города и люди
Ржет Нью-Йорк.
На дыбы.
Р-рух в каналы.
Завизжало кипением море.
И вышвырнулись Гудзоны с Нью-Йорком и паром к небу.
Пята небоскребов давнула Илью Пророка.
Р-pyxl запихавшись в море опять…
Ночью шепчет Нью-Йорк на весь мир.
Ды-ш-ш-шу.
Небо задохлось.
Невмоготу.
– Америка, машины, конторы, доллары.
Америка, выстрели меня.
Полнокровный, полножелезный город.
Или затрясу материк.
– Н-на.
Верхняя челюсть – Чикаго.
Нижняя – Сан-Франциско.
Скрученный заряженный язык – стальная диагональ путей.
Пол-Вашингтона пороху.
Гренландия, рубильники…
Прямым углом к Берлину, поперек Лондона через катакомбы Парижа лязгнул и взорвал Нью-Йорк.
Саботаж, саботаж и дым.
Философия человечества вдребезги.
Или спать, или жить.
Но не читать, не учиться.
Сорок миллионов блуз.
Синие, цвета хаки, красные.
Ноги… тысяча тысяч спиц.
Кто сделает шаг на полмиллиметра больше – сжечь. Одна голова в восемьдесят верст.
Тонны жажды.
Броневое лицо.
Цемент и волосы, цемент и волосы.
Жар, лед, нот.
Жар, лед, пот.
Бацануть. Долбануть. Рявкнуть.
Зацепить за сатурны башней.
Перекувырнуть домну.
Засмеяться лавой.
Плакать пулеметом.
Элеваторы гранат… раз, два, три в Балтику!
И город поездов ко дну…
Добела сварились Скандинавы.
Четыре миллиарда болванок.
Крылья бетонного сатира – на полюс!
Два часа вам сроку.
Тропики переслать на Карское море.
А теперь танцуйте.
Двадцать два Клемансо.
Окостенелый орел ренты.
Тридцать три Вильсона.
Пухлый поп мира.
Сорок Ллойд-Джорджей.
Ораторы, картечь на рельсах.
Командуйте!
Товарищи-рабочие, сирена.
Крючники. Спина. Лестница на Монблан.
Металлисты. Бал… бал… балки. Зигзаг. Огненная жратва. Тиш… ш-ш-ина.
Каменщики. Блоки. Росты. Окна. Рупоры по городу, по морю.
Землекопы. Рвы. Меридианы. Параллели. Перпендикуляры.
Развертывайтесь крепче.
Пути. Крыши. Своды. Взнузданные взрывы. Пьяные мосты.
И вклепанные люди.
Третий. Пятьдесят седьмой. Ноль, семь, два, три, девять, три.
Карточки. Инструкции. Колеса. Установщики. Токаря. Пожарные.
Дома – серия В. Башня 7, улица 40.
Делопроизводитель Атлантического океана.
Берлин. Электрика.
Три миллиона блузников. Глаза, глаза Европы.
Эссенцы. Вас миллион. Вы знаете ваше имя? – Стрельба.
Колонна городов, ряды вздвой!
Меридианы деревень, направо!
Глыба восстаний.
Угол репрессий.
Железный знак восклицания в восемьдесят этажей.
Два восклицательных знака.
Ходули.
Революция на ходулях.
Американский хлеб перекликается с европейским голодом.
Вильсон не может ехать в Европу: голова его Штаты, сердце – Колумбия, ноги – Аргентина, шляпа – Аляска.
Если поедет, то железной магистралью штатов так и плюхнется в азиатскую грязь.
Или сожрет, или задохнется.
Но при чем тут Вильсоны?
В рельсах.
В железе.
Бетонирован мир.
И Вильсоники, Клемансики, Ллойд-Джорджики… командуйте.
