Горячая, нестерпимо приятная волна ударила, выгнула, в порыве удовлетворения вожделенное тело и я, закрывая глаза…
— А…а…а!!!
Потому и мультик такой со мной приключился.…
И надо вам прямо сказать, впервые, ведь, в моей жизни такой!
И это непроизвольно запомнилось. И, вот же, она так в меня с этим мультиком прямо и не то что туда, а в самые мои мозги, в самую суть моего эго, вместе с этим моим мультиком…
Все это невольно и все — от наших инстинктов. Так себя успокаивала.… Успокаивала, но о ней все время, почему-то, думала… Утром проснулась, а у меня настроение….
Что, прекрасное и ты словно летаешь?
Нет, конечно же, озабоченно-спокойное настроение у меня. Хотя я, тут же, о своей очереди к нему вспомнила.… Но теперь мне все в другом свете.… Теперь я спокойная…
Ну, а все остальное как, а прическа, нет, стрижка-то твоя — как?
А что, стрижка? Стрижка мне очень даже понравилась! Главное, мне это самой так все понравилось!
Вы меня хоть не осуждаете, что я вот такая и что я перед вами, после таких откровений, не выгляжу какой-то распутной и грязной? Нет? Ну, тогда спасибо…
Это, знаете ли, не очень — то и легко, тем более — для девушки, молодой женщине, о себе такое рассказывать. А, ведь, вы же сами об этом просили?
И потом, я ведь, так старалась быть честной и откровенной, до самого сокровенного с вами, ну, чтобы вам было интересно и чтобы вы мое откровенье приняли и оценили…
Я сама знаю, что это сложно. С одной стороны — откровенно, а с другой — остаться в ваших глазах порядочной и чтобы вы потом, ко мне с уважением относились, тем более, что я вам дальше начинаю о себе рассказывать…
Отпад
Вы когда — нибудь пьесу Ревизор видели? Ах, нет? Тогда советовала бы к нам, на второй день и вместе со мной на кафедру пожаловать.…Ну, точно, как в той пьесе.… Как, ревизор — все? И словно оцепенели… Вот и у меня так на кафедре…
— Как, это ты? — И точно, ведь, так и оцепенели…
Я, не задерживаясь, вышла из помещения кафедры, иду на занятия, а он, ну тот самый, кто со мной или это я должна была быть с ним? Ну, новый наш преподаватель.… С кем я должна была быть третей…Он за мной следом и всю дорогу пытается остановить, семенит у меня за спиной….
А я иду, нет, я лечу, как бабочка, словно крылышками машу своими легенькими и еле — еле ножками, ведь, достаю ими до пола.… А все потому, что у меня настроение…. такое!..
Сначала мои, а следом и буквально, ведь — через минуту-другую, на меня все, в том числе и с соседней кафедры, сбежались все посмотреть.… А мне весело, мне смешно, но я делаю такой вид, будто бы ничего не происходит.…
Ну, да! Не происходит!
Потом в дверь неожиданно просунулась головка любопытной старшекурсницы, и она громко сказала то, о чем все только и думали:
— Отпад, да и только! Нет, вы видели, видели?
А потом все за ней следом… «отпад, отпад, ведь»…
И только наша некрасивая, та, что мечтала с ним и чуть ли ни до самой свадьбы его довести, подошла к моему столу и, упершись на него выпрямленными руками…
— Ну, знаешь, Жанка! Это уже — слишком! Это, это,… — и выскочила из помещения.
А я за ней следом, как будто бы чтобы ее успокоить, а на самом — то деле, это я для того чтобы с ними ничего не обсуждать, а во — вторых, во — вторых.… Ну вот, я такая, не простая и знаю, что и он за мной тоже следом потянется.…И пока я иду, высоко и гордо задрав головку и подбородок, да по коридору, и не иду ведь, а лечу, то чувствую у себя за спиной его нетерпеливые шаги.
Может обернуться? Да, нет же, пусть тянется! Пусть настрадается еще немного в неуверенности моих ответных действий и кажущейся моей недоступности ему. Ничего, пусть еще пострадает! Так он, желание со мной встретиться и пусть его, как следует, нагуляет, да натерпится.…Вот он и тянется за мной следом, как собачонка блудливая, а я?
А что я? Я! Тем более что и студенты, к процессу моего свободного полета подключились, и кто-то уже здоровается, непривычно широко улыбаясь, увидев во мне изменения, и во весь рот, а кто-то из парней взял и даже присвистнул мне вслед. И хорошо — то ведь, как! Приятно ведь — помолодеть и почувствовать, что я еще так привлекательна! Особенно от того, что чувствую, как снова кровь заиграла в жилах моих и гормоны, так и кипят, предвкушая скорейшее их использование в ближайшее время. А он что?
На повороте коридора внезапно оборачиваюсь, как будто бы с кем-то здороваясь, а на самом-то деле, проверить: он не ушел, не повернулся.… И вижу, как он от испуга, за головами студентов, что веселой и шумной толпой валили по коридору, он тут же за ними шарахнулся и скрылся у них за их головами.
Ой, и умора! Ой, и пугливый какой, ты мой такой оказываешься…
Пугливый? И что, так разве же это здорово?
Конечно! То, что мне надо от взрослого мужика…
И всего-то? А как же все то, зачем ты так все время гоняешься? Разве же, с таким пугливым и скромным тебе хорошо?
Уже хотела себе рассказать, как тут звонок прерывает мои рассуждения и я, не оборачиваясь и как бы, его не замечая, открываю дверь в аудиторию.…И даже, заметьте, не оборачиваюсь, и его не разглядывая. Ведь я теперь уверенна, что он уже у меня в руках, как рыбка, выброшенная волною на берег, так и он выброшен моей волной сексуального желания…
Потом я вошла в класс, здороваюсь, а в ушах все слышу от них всех удивленный и одновременный вздох и этот их вздох — «ах», и эти глаза удивленные и оценивающие меня, словно меня раздевающие, все это на меня действует и я в ударе!
Начала занятия на большой скорости, говорю, говорю материал лекции, а потом, потом я постепенно успокаиваюсь. Но я в таком ударе и в таком состоянии.… И они, мои ученики, это замечают, конечно же, подключаются, начинают комментировать все происходящее, а тут звонок на перерыв и я выхожу в коридор.
Потом ко мне этот. Оказывается, он и не уходил, стоял и ждал перерыва между пар.
—А можно вас попросить, пожалуйста, и вы могли бы сегодня со мной, нет, простите, я не думал, я вообще…
Снизошла к его мольбам и унижениям, разрешила меня и проводить, и куда-то даже пригласить.… Но вот что интересно, ведь я только что так мечтала об этом, а тут?…
Никакого воспарения у меня нет, наоборот, жалость какая-то к нему…Он мне сразу же стал неинтересен! Вот!
Я потом себе так и отметила, что как только мужчина начинает у меня что-то жалобно простить, то он мне неинтересным становиться и даже более того, он мне неприятен. Я, почему-то, сразу же ставлю себя на его место. Неужели бы и я так же унижалась? Да я бы такую, как я, как бы взяла в оборот, а потом бы ей как взяла, да как бы ей дала!
Так, простите, что-то я увлеклась с этим своим мужским образом.
А пока я сама, на него посмотрела свысока и сказала вот так!
— Нет, дорогой мой! Не ты, а я сама приглашаю тебя в кабак! Эх, гулять, так гулять! Ну как? Ты как?
Он замялся и мямлит что-то.… Нет, так не пойдет, такого мужика мне не надо… Я посмотрела на него и он, поднимая глаза…
— Хорошо! Когда и где тебя, простите, вас ждать?
Сказал он, а я все еще в сомнениях о его способностях и снова зашла на урок. И пока я веду его, то мысли о нем все время прерывают ход привычного восприятия всего.… А может, я зря дала свое согласие?
И эта мысль, потом, до самого вечера с ним так и не отпускала меня.…И не зря!
Не надо мне было с маменькиными сынками связываться! Не надо! Да и вам, девочки — не советую!
Помня, о своем возбуждении от всего мужского и открытого в себе, я ему стала уступать и уступала, думая, что я так избавлюсь от своих…ну, своих комплексов, что ли? Потому и решила отвлечься с ним. А так, как я так решила, что я все буду не так, как все они, не буду ждать от него, потому и сама его в ресторан пригласила.
Ресторан
— И это твой выбор? По-моему, ты достойна большего, чем за таким тюфяком вочиться.
