Тем временем американцы вели бои на различных островах Тихого океана, в ходе которых они несли немалые потери. 9 января 1945 года американцы начали высаживаться на филиппинском острове Лусон. После почти двухмесячных тяжелых боев 23 февраля была взята столица Филиппин — Манила. Однако, как отмечал адмирал Маршалль, «партизанская война на острове Лусон продолжалась до начала 1946 года. Возвращение Филиппинских островов обошлось американцам в 60 тысяч убитых и раненых; японцы при этом потеряли примерно 300 тысяч человек, в том числе 7 тысяч пленными».
19 февраля американцы произвели десант на небольшом островке Иводзима (размеры его не превышают 5 на 8,5 километра), относящемуся к островам Рюкю. Против японского гарнизона в 23 тысячи человек было брошено 220 тысяч американских солдат. Для поддержки операции было привлечено свыше 1500 самолетов, которые начали бомбить остров еще до начала десанта. Они продолжали бомбардировку в течение 70 дней. Лишь 17 марта 1945 г. японский гарнизон был уничтожен.
1 апреля американцы начали десант на Окинаву — главный остров архипелага Рюкю. Десант осуществлялся под прикрытием 10 линкоров, 13 крейсеров, 23 эсминцев и 500 самолетов. Маршалль писал: «Понадобилось почти два месяца непрерывных боев с введением колоссального количества техники, прежде чем американцы, преодолев несколько километров предполья, вышли к основной полосе обороны японцев… Для того чтобы подавить огневые сооружения японцев, артиллерии главного калибра американских кораблей пришлось выпустить по ним до 1300 сверхтяжелых бронебойных и фугасных снарядов. В этих боях был убит командующий американской десантной армией. Японцы, расчлененные на три отдельные группы, продолжали сопротивление до 21 июня».
Американские военные отдавали себе отчет в том, что вторжение на Японские острова потребует долгих месяцев борьбы и таких людских потерь на поле боя, которые Штаты не знали за всю историю своих войн, включая гражданскую. Поэтому рассуждение о том, что применение атомной бомбы может спасти жизни американцев, могло служить весомым аргументом в пользу нового оружия. В то же время игнорировались некоторые обстоятельства, которые позволяли избежать использования атомного оружия.
Адмирал Маршалль обратил внимание на то, что продолжавшаяся подводная война против торгового флота Японии приводила ее промышленность к параличу: «За последние 7 месяцев войны… японский торговый флот был почти уничтожен: в портах Японии оставались суда, общий тоннаж которых не превышал 670 тысяч тонн… С апреля 1945 года подвоз нефти в Японию полностью прекратился, а с июля в связи с недостатком стали и угля начали останавливаться и промышленные предприятия. Подвоз продовольствия также прекратился».
Одновременно американцы осуществляли интенсивные бомбардировки Японии, в ходе которых было убито 260 тысяч человек, ранено 412 тысяч, лишилось крова более 9 миллионов человек. Эти бомбардировки наносили огромный ущерб и военному потенциалу империи. В течение авианалетов, совершенных за месяц с начала июля, американцы и англичане потеряли 362 самолета, уничтожив в 9 раз больше японских самолетов. Были выведены из строя 4 японских линкора, 4 авианосца, 6 крейсеров, 24 эсминца, находившихся ввиду отсутствия топлива в портах Японии. Продолжение таких бомбардировок могло оставить Японию без флота и авиации.
В соответствии с планами американского военного командования вторжение на Японские острова намечалось не раньше 1 ноября 1945 года. Лауреат Нобелевской премии П.М. Блэккетт позже писал: «Если это так, то почему мы не подождали с применением бомбы до 1 ноября? Тем временем мы могли бы проводить интенсивные воздушные бомбардировки и осуществить военно-мор-скую блокаду, если бы и это не привело к капитуляции, то тогда мы могли бы применить бомбы до начала вторжения».
Отвергая официальную версию, писатель Гор Видал писал: «Широко распространено мнение, будто эти бомбы были сброшены ради спасения жизней американцев. Это неверно. Бомбы были сброшены, чтобы запугать нашего нового врага, Сталина. Наши ведущие военачальники времен Второй мировой войны, в том числе Дуайт Эйзенхауэр, Честер Нимиц и даже Кёртис Лимэй… все до единого не одобрили применения атомных бомб против разгромленного врага, идущего к капитуляции».
Оправдывая решение правительства США, многие американцы ссылались на то, что японское правительство 28 июля отвергло Потсдамскую декларацию США, Великобритании и Китая от 26 июля, в которой Японии предлагалось безоговорочно капитулировать. Указывая на решение США применить атомное оружие в начале августа, Аврелл Гарриман ссылался и на то, что в это время американские военные настаивали на непременном участии СССР в войне с Японией и их желании синхронизировать атомную бомбардировку с началом боевых действий Красной Армии.
По словам ученого-физика Артура Комптона, с которым беседовал Трумэн, последний «всякий раз, встречаясь со Сталиным в Потсдаме, спрашивал, скоро ли начнется наступление русских армий в Маньчжурии. Если, считал Трумэн, наступление русских начнется одновременно с сокрушительной демонстрацией мощных новых бомб, это приведет в чувство даже преисполненных решимости японских милитаристов. «8 августа, — объявил Сталин, — самый ранний срок, когда советские войска на Маньчжурском фронте смогут быть приведены в полную боевую готовность». Как объяснял мне Трумэн, на этом основывалась тщательно продуманная американская стратегия». По словам Комптона, Трумэн не был уверен, что «даже в случае атомной бомбардировки и объявления Россией войны будет возможно добиться капитуляции японского правительства».
И все-таки вызывает сомнения, что Трумэн правильно изложил Комптону свои соображения в пользу атомной бомбардировки в начале августа. С одной стороны, Трумэн на самом деле стремился, чтобы бомбардировки совпали с началом советского наступления и заставили Японию капитулировать. С другой стороны, он старался сделать так, чтобы советские войска не успели далеко продвинуться от границ СССР и занять значительную часть территории Китая, Японии, Кореи. Трумэн боялся весьма вероятного грандиозного успеха Красной Армии в войне против японских войск. Для подобных мыслей имелись веские основания. Весь предшествовавший ход войны свидетельствовал о том, что Красная Армия воевала гораздо успешнее, чем англо-американские союзники.
В то же время к началу наступления советских войск существовал ряд неблагоприятных факторов, осложнявших их боевые действия на Дальнем Востоке и делавших их значительно труднее, чем операции американцев в Тихом океане. Во-первых, отсутствовал фактор внезапности. Понятно, что американцы не оповещали японцев заранее о начале своих десантов, а старались обеспечить внезапность наносимых ими ударов. Советское же правительство объявило войну Японии за сутки до начала боевых действий.
Во-вторых, в отличие от американцев, штурмовавших отдельные небольшие острова, Красной Армии предстояло развернуть наступление на огромном протяжении фронта в Маньчжурии и одновременно осуществлять многочисленные десанты на островах Курильской гряды.
В-третьих, следует учесть, что японская оборона на многих островах, которые атаковали американцы, была плохо подготовлена, потому что японцы овладели этими островами за 1–2 года до американских десантов. Оборонительные же сооружения на всем протяжении границы в Маньчжурии создавались японцами 14 лет, а на Сахалине и Курилах в течение нескольких десятков лет. Эти сооружения казались неприступными. Против Красной Армии стояла Квантунская армия, которая давно готовилась к войне против СССР и была превосходно вооружена и укомплектована.
Наконец, в последние часы перед началом боевых действий возник еще один отрицательный фактор. На значительной части фронта в ночь с 8 на 9 августа внезапно разразился тропический ливень, который сорвал авиаудары и артподготовку перед наступлением. Пришлось отказаться и от использования прожекторов, которые были с успехом применены в ходе наступления Красной Армии на Берлин 16 апреля.
