Самуэль отправился в Марокко, чтобы обсудить с султаном, как окончательно укрепить трон Зидана и удовлетворить его жажду мести. Брат султана к тому времени был убит бывшим сторонником. Гибель вождя оставила мятежников без поддержки испанцев, и они рассеялись. Зидан смог направить войска на подавление другого бунта, поднятого исламскими радикалами. Они жаждали избавить Марокко от евреев и принять другие меры для восстановления «прежней чистоты ислама»[133]. Зидан, желавший отплатить королю Филиппу за помощь мятежному брату, дал Самуэлю каперский патент и инструкции: «Чинить вред испанцам и воевать с ними»[134].
Самуэль, собиравшийся получить охранную грамоту от англичан, отправился выполнять миссию, объединившую трех врагов Испании — голландцев, мавров и евреев. На носу его корабля был изображен феникс, волшебная птица, которая живет тысячу лет, затем гибнет в огне и возрождается из пепла. Этим символом он хотел показать, что инквизиторы могли сжечь отдельных евреев, но им не под силу уничтожить веру отцов[135]. Любопытно, что Самуэль соблюдал еврейские религиозные обычаи, поэтому взял в экспедицию повара-еврея, который готовил ему кошерные блюда.
Палаччи захватил португальскую каравеллу и испанский галион, шедшие с Санто-Доминго. На судах он взял груз сахара и кож, который отправил в Голландию. Когда судовладельцы подали протест, Генеральные Штаты ответили, что Палаччи действует от имени Марокко и Голландия не может отвечать за иностранного капера[136].
В конце 1614 года Палаччи возвращался в Голландию и угодил в шторм. Ему пришлось высадиться на английский берег, в Плимуте. Узнав об этом, испанский посол в Англии граф Гондомар немедленно обратился в Тайный совет и потребовал принять меры против Самуэля, обвинив его в пиратстве. Посол заявил, что Палаччи был испанским подданным и христианином, который перешел в иудаизм и занялся морским разбоем: «Он повинен в пиратстве, ограблении и надругательстве над подданными короля, он отверг веру в Христа, нашего Спасителя, и стал евреем, затем ушел к маврам, стал корсаром и захватил два судна»[137].
Двадцатого ноября 1614 года Самуэля арестовали. Гондомар требовал повесить пирата. Узнав о случившемся, принц Мориц немедленно направил королю Англии Якову I послание, в котором высмеял «злонамеренные обвинения посла испанского короля. Палаччи не совершил ничего, кроме как выполнил приказы берберийского короля, своего господина, с которым у Голландии договор о мире и союзе»[138].
Мориц попросил Якова отпустить Палаччи. Английский король колебался, но все же не заточил Самуэля в Тауэр, а обходился с ним как с гостем при дворе. Палаччи был помещен под домашний арест и жил в доме лорда-мэра Лондона сэра Уильяма Крейвена, с кем регулярно ужинал. Сэр Уильям даже позволял Самуэлю, под честное слово, свободно гулять по городу[139].
Популярность Самуэля в Лондоне росла, в том числе благодаря тому, что англичане неприязненно относились к графу Гондомару. Когда экипаж Палаччи врезался в экипаж Гондомара и разъяренный испанец был вынужден идти пешком, лондонские газеты писали: «Прохожие хорошо повеселились за счет посла». Другой случай произошел, когда Гондомар следовал по городу в носилках. Прохожий, увидев его, крикнул: «Вот дьявол едет в тачке для навоза!» Когда слуга Гондомара попытался заставить его извиниться, то лондонец «ударом в ухо сбил того с ног»[140].
Защищая себя перед Тайным советом, Палаччи говорил, что Марокко ведет войну против Испании, и отмечал, что у него есть законный каперский патент, а также английская охранная грамота. Голландский посол Ноэль де Карон выступил с длинной речью, суть которой сводилась к следующему: Палаччи, конечно, «еврей и бербер» и не заслужил отношения лучшего, чем собака, но международное право очень важно соблюдать. Так как он располагает каперским патентом, выданным законным и признанным государем, то его действия были легитимны, поэтому государственные интересы требуют отпустить его. Делегация английских юристов тоже призвала снять обвинения, опираясь на охранную грамоту, которой так мудро успел обзавестись Палаччи. Граф Гондомар начал возмущаться и обвинять англичан в том, что они предпочитают евреев христианам. На это Карон ответил, что тому есть причина — ведь испанцы не делают различия между евреями и англичанами и сжигают как тех, так и других[141].
Двадцатого марта 1615 года раввин-пират вернулся в Амстердам, где его встретили как героя. Жить ему осталось всего десять месяцев, но почить на лаврах Палаччи так и не удалось. Этот краткий период был преисполнен драматизма. Человек со многими обличьями, в августе он закрутил такую интригу, что историки сегодня ставят под сомнение его лояльность и истинность его веры. Посол Испании во Фландрии написал Гондомару, что к нему обратился Палаччи и предложил передать очень важные для Испании секретные сведения. Палаччи казался столь убедительным, что Гондомар, не скрывавший отвращения к «проклятому еврею», рекомендовал взять его на службу. В ноябре 1615 года Самуэль согласился шпионить в пользу Испании за двести эскудо в месяц. Он пообещал дать информацию о связях Марокко и Голландии с Англией, Францией и Турцией, а также гарантировал, что убедит султана Зидана прекратить торговать с этими государствами. Король Филипп лично подписал договор с Палаччи, но не без оговорок. Хотя Палаччи время от времени присылал ему сведения о планах врагов, монарх по-прежнему подозревал, что Самуэль — двойной агент, как он признался герцогу Медине-Сидонии[142].
В договоре есть пункт, проливающий свет на возможные причины «предательства» Самуэля. Пункт касался «трофейных книг». Речь шла о библиотеке из четырех тысяч томов, принадлежавшей отцу Зидана. После смерти старого султана библиотеку везли к Зидану, но по пути ее захватил испанский пират, который отправил книги в Испанию. Зидан предложил выкуп в размере ста тысяч дукатов, но испанский Государственный совет отказал ему. Вместо этого Испания потребовала от него освободить всех испанских пленных в качестве предварительного условия для начала переговоров. Затем король поднял ставки, подарив библиотеку монастырю Эль-Эскуриал. Турецкий посол, осмотревший коллекцию книг, сказал, что она бесценна[143]. Так называемые «трофейные книги» стали яблоком раздора между Испанией и Марокко. Предположительно, Самуэль действовал с ведома Зидана, предложив испанцам свои услуги в обмен на библиотеку. Но из этого соглашения ничего не вышло. Вскоре Палаччи заболел и в зимние месяцы оказался прикованным к постели в своем амстердамском доме.
Шестого февраля 1616 года раввин-пират умер. Похоронные дроги тянули шесть лошадей в черных попонах. За катафалком шли принц Мориц и члены городского совета, отдававшие дань уважения человеку и общине, которую он возглавлял[144]. Следом шествовали еврейские старейшины с покрытыми головами, все в черном одеянии. На улицы вышла вся еврейская община, числом тысяча двести человек. Среди них был Йосеф, брат Самуэля, сменивший его в роли агента султана, а также пять сыновей Йосефа, продолжавшие работу дяди по укреплению отношений Марокко с Голландией, постоянно интриговавшие и прибегавшие к двойной игре ради достижения своих целей. Новый посол Франции в Мадриде Декарт пришел к выводу, что семья Палаччи «всегда обманывала и одну, и другую сторону ради собственной выгоды»[145]. Но то, что Самуэль и его семья делали «ради собственной выгоды», шло на пользу и его народу[146].
