Республиканец Тоби,[45] выступивший с обличительными речами против бесчинств гангстеров, стал сенатором еще во времена «сухого закона». Незадолго до образования комиссии Кефовера он был вновь избран в сенат при поддержке контрабандистов алкогольных напитков, в частности гангстера Вилли Моретти. Юридический советник комиссии Холли получил свою должность по протекции дона мафии Фрэнка Костелло, заправлявшего в демократической партии Нью-Йорка. Ясно было, что столь «неподкупные» государственные деятели вряд ли серьезно возьмутся за ликвидацию или ограничение организованной преступности.

И не удивительно, что на допросах в этой комиссии мафиози чувствовали себя абсолютно спокойно. Если какой-нибудь сенатор ставил мафиози в тупик своим вопросом, то сразу следовала ссылка на пункт 5-й поправки к Конституции США: «…никто не может быть принуждаем давать в криминальных случаях показания против самого себя как свидетель…»

Итак, пустопорожние допросы в сенатской комиссии тянулись много дней. И нужно было быть Вилли (Сальваторе) Моретти, чтобы сенаторы выудили кое-что ценное из его допроса.

Еще десять лет тому назад Костелло, Адонис и Дженовезе настояли на том, чтобы Моретти, бывший компаньон известного рэкетира Эбнера Цвильмана и приятель Лучано, в течение некоторого времени «показал себя в деле» в Калифорнии и научился наконец держать язык за зубами. Ну а теперь, когда Моретти давал показания перед сенатской комиссией, боссам «Коза ностры» пришлось поволноваться. Вначале казалось, что все идет как полагается. Разумеется, Моретти никогда в жизни не слышал слова «мафия». На вопрос, как он познакомился с Костелло, Лучано и Аль Капоне, он ответил: «У этих людей открытый характер. Для того чтобы познакомиться с ними, не нужно никаких рекомендаций, они делают это запросто».

На следующей неделе Моретти получил новую повестку. В кругах «Коза ностры» поползли слухи, будто Моретти «запел». А он кое-что знал, скажем, о деле Эйба Рилза, а также правду о коррупции в Бруклине, где мафиози купили всю полицию.

4 октября 1951 г. Моретти вышел из дома, чтобы встретиться со своими друзьями и развлечься на ипподроме… Когда же труп Моретти был распростерт на кафельном полу ресторана «Джойз» в Клифсайд-Парке в Нью-Джерси, официантка рассказала полиции: «Они оживленно размахивали руками и отпускали шутки на итальянском языке. Несколько минут спустя я услышала два выстрела. Когда я вбежала в зал, он лежал на спине, его лицо и голова были в крови. Стрелявшие скрылись».

Позднее мафиозо Джозеф Валачи уточнил, что выстрелы по поручению донов мафии произвел Джон Робилотто, само же убийство Моретти Валачи объяснил так: «Мы думали, что Моретти душевнобольной».

И действительно, человек, который столь легкомысленно хотел нарушить омерта́, должен быть не в своем уме.

Моретти замолчал навсегда, однако другой свидетель, Уильям О’Дуайер, приятель мафиози, бригадный генерал, губернатор Нью-Йорка в послевоенные годы и американский посол в Мексике при президенте Трумэне, запутался в противоречиях, отвечая на вопросы сенаторов по поводу дела Аурелио.

После ухода О’Дуайера с поста губернатора Костелло распорядился, чтобы его преемником стал некий Чарлз X. Сильвер. Один из лидеров демократической партии, Чарлз Липски, со своей стороны предложил на этот пост кандидатуру шефа пожарной команды Фрэнка Дж. Кьюэла. Липски пришлось съездить на виллу Костелло в Санд-пойнте, чтобы переубедить мафиозо и склонить его к поддержке другого кандидата.

На вопрос в сенатской комиссии: «Считали ли вы необходимым при выборе кандидата заручиться поддержкой Костелло?» — лидер демократов Липски ответил: «Конечно. Поэтому я и поехал к нему!» Итак, Костелло оставался хозяином Нью-Йорка.

Чтобы скрыть сотрудничество лидеров демократов и мафии, партийное руководство постоянно и назойливо вмешивалось в работу комиссии Кефовера, тем более что Нью-Йорк был не единственным городом, где это сотрудничество было явным. Не менее интересные факты удалось обнаружить в других штатах, в частности в том, откуда происходил Гарри С. Трумэн, в ту пору президент США.

Еще в 1943 г. полиция обратила внимание на мафию г. Канзас-Сити. Давно уже было известно, что в начале 20-х годов Аль Капоне основал здесь филиал, который со временем вырос в самостоятельную «семью». В том же 1943 г. была раскрыта сеть сбыта наркотиков, ниточка от которой вела в Канзас-Сити.

В одном из номеров отеля в Канзас-Сити служащие бюро по борьбе с наркотиками установили скрытые микрофоны и подслушали разговор между мафиози Энтони Лопипаро и Джузеппе Энтинори. Эта операция дала возможность полиции поймать нескольких мелких гангстеров. Но «Коза ностра» Канзас-Сити прочно держала власть в своих руках. Граждане города еще очень хорошо помнили «кровавые выборы» 27 марта 1934 г., когда гангстеры в черных автомобилях разъезжали по улицам и беспощадно расстреливали своих политических противников.

Канзас-Сити в то время подчинялся Тому Пендергасту, по прозвищу Большой Том. Пендергаст был одновременно бутлеггером и бизнесменом, но это не мешало ему быть еще и председателем городского клуба демократов. В 1908 г. он принял в свой клуб молодого редактора газеты «Канзас-Сити стар» и содействовал его карьере. Протеже Пендергаста, сделавшего вскоре головокружительную карьеру, звали Гарри С. Трумэн.

Пендергаст был достаточно осведомлен, чтобы не знать, какая экономическая и политическая сила стоит за «Коза нострой». Поэтому он заключил союз с мафией. Джонни Лазиа, дон мафии, прибывший из Чикаго, стал заместителем Пендергаста и одновременно главой демократической партии 1-го избирательного округа Канзас-Сити.

Джонни Лазиа сошел со сцены вместе с «усатыми» при смене поколений в мафии. Его место на иерархической лестнице демократической партии занял дон Каролло. На местных выборах 27 марта 1934 г., памятных «кровавых выборах», с помощью испытанных методов мафии он одержал убедительную победу над всеми противниками Пендергаста. А в ноябре того же года протеже Пендергаста Гарри С. Трумэн абсолютным большинством голосов был избран в американский сенат. Мафиози расчистили ему путь.

Но даже новоиспеченному сенатору не удалось отвести от Каролло карающую десницу Фемиды — в 1939 г. он оказался за решеткой. В том же году Пендергаст умер, и Трумэн присутствовал на роскошных похоронах своего покровителя.

Преемником Пендергаста стал его племянник Джим, а место Каролло занял Чарли Бинаджо. Их союз просуществовал до 1946 г. Затем Бинаджо посчитал себя достаточно сильным, чтобы самостоятельно выступить на политической арене: на выборах он выдвинул свою кандидатуру против кандидатуры Джима Пендергаста и, будучи уверен в победе, уже принимал поздравления, но тут вскрылось, что результаты выборов были фальсифицированы. 71 человек предстал перед судом по обвинению в подлоге. Правда, конфискованные избирательные бюллетени и урны вскоре бесследно исчезли из Дворца провосудия Канзас-Сити. Об этом позаботились парни Бинаджо.

В 1948 г. настал срок новых выборов, на этот раз на должность губернатора штата Миссури. На этот пост претендовали два демократа: Смит — кандидат Бинаджо и некий Маккатрак. Позднее в сенатской комиссии по расследованию Кефовером был оглашен разговор между Маккатраком и Бинаджо.

Бинаджо. Ты должен выйти из игры. Парни из Восточного Сент-Луиса не станут тебя поддерживать.

Маккатрак. Если ты так решил, то я — пас: пробьется лишь тот, кого ты поддержишь.

Бинаджо. Ты можешь стать генеральным прокурором штата Миссури.

Маккатрак. Почему ты хочешь, чтобы я стал генеральным прокурором?

Бинаджо. Мы не уверены, что Смит — достаточно сильный человек, а если ты станешь генеральным прокурором, то вынудишь его действовать потверже.

Избрание Смита обошлось «Коза ностре» в 100 тыс. долл. Бинаджо запросто бывал у нового губернатора. Долги нужно было платить. Губернатор и генеральный прокурор держали под своим крылом противозаконный бизнес мафиози. Когда демократы из Канзас-Сити давали торжественный обед в честь председателя партии Уильяма Бойла, мафиозо Чарлз Бинаджо сидел рядом с самым почетным гостем — президентом Соединенных Штатов Америки Гарри С. Трумэном.