В последний день 1774 года моряки увидели, наконец, землю. Земля эта была уже им известна — южная оконечность Америки. Голые, необитаемые, мрачно-серые скалы — и все же при виде их люди воспрянули духом. Как-никак под ногами была твердая суша. Корабль зашел в защищенную бухту и бросил якорь. И вот уже нашлась и свежая питьевая вода, да и охотники вернулись с богатой добычей. На корабле раскупорили последний бочонок мадеры — вином и вкусным жарким отметили наступление нового, 1775 года!
С тех пор как Магеллан впервые посетил эти места, то есть с 1520 года, немало судов прошло через извилистый и опасный Магелланов пролив и обогнуло не менее опасный мыс Горн, но капитаны этих судов не дали себе труда нанести на карту сильно изрезанный берег и измерить лотом глубину моря. Кук и его помощники с удовольствием воспользовались представившейся возможностью и проделали этот нелегкий труд. Что касается Форстеров, они пополнили свой гербарий новыми, неизвестными растениями.
На морских картах, которыми располагал Кук, был обозначен залив под названием Саи-Себастьяно. Однако ни один человек не видел его: таких сообщений не было. Это показалось странным трезвому Куку, который верил только в то, что можно измерить и подсчитать. Теперь «Резолюшн» плыл вдоль восточного берега Южной Америки; как и предполагал Кук, на указанной широте залива не оказалось. Да и как могли его найти моряки, если он существовал только на бумаге…
С давних пор у картографов вошло в обычай, не жалея фантазии, изображать на карте со всеми подробностями земли, о которых они знали только понаслышке или вообще не знали ничего. Так было еще во времена Птолемея, тех же традиций придерживался спустя тысячу четыреста лет и Герхард Меркатор. По воле судьбы Куку пришлось исправить ошибки этих двух столь заслуженных мужей. Впрочем, давайте оставим в покое картографов древности и средневековья: не будем слишком поспешны в своих суждениях. Круг еще не замкнулся, англичане еще не обследовали участок от мыса Горн до мыса Доброй Надежды, по ту сторону 50-й параллели; этот участок океана по-прежнему оставался Terra incognita. Туда и направился сейчас Кук.
Прошло уже несколько дней, и вдруг на горизонте показались три снежные вершины. Неужели Птолемей был прав? Ничего подобного! Перед путешественниками оказался довольно большой остров. В 1675 году его впервые увидел Ларош, но потом остров позабыли, и только за 20 лет до экспедиции Кука он был открыт заново[282]. По совету Форстеров Кук взял на себя смелость переименовать остров в Южную Георгию.
Но вот англичане, вновь повернув на юг, опять вступили в борьбу с холодом и обледенением. Кук заметил, что дрейфующий лед продвинулся в этих местах очень далеко на север. Из этого он сделал следующий правильный вывод: коль скоро за стенами пакового льда, опоясывающими весь район Южного полюса, существует твердая земля, то в этих краях она особенно сильно выдается на север. У 60-й параллели на судне вдруг раздался отчаянный крик: «Впереди земля!» Но радость Кука оказалась недолгой. Перед экспедицией опять был всего лишь остров!
Остров отнюдь не привел английского мореплавателя в восторг. Вот что он писал:
«Эта новая земля ужасна. Очень высокие отвесные скалы испещряли зияющие пещеры. У их подножья бушевали волны, а их вершины скрывались за тучами; мы видели только один-единственный снежный пик. Насколько нам удалось установить, пустынным и страшным был весь этот остров, равно как и прилегающие к нему маленькие островки. Мы так и не узнали бы, что находится перед нами — земля или льдина, — если бы не черные проталины и пещеры. Единственными обитателями этих мест были большие бакланы, гнездившиеся в скалах. Мы не обнаружили здесь даже бесформенных амфибий и морских слонов, которые встречаются на острове Южная Георгия».
Этим голым скалам[283] было присвоено имя весьма непопулярного начальника британского адмиралтейства — лорда Сандвича, о котором злые языки говорили, что у него есть только одна хорошая черта—он ничего не смыслит в мореходстве…
Уже теперь стало ясно, что в этих широтах путешественников не ждут никакие неожиданности. Тем не менее «Резолюшн» продолжал плыть за кромкой дрейфующего льда. Примерно у 20° в. д. корабль пересек то место, откуда он начал свой путь. Таким образом, когда круг замкнулся, экспедиция Кука обошла весь район, прилегающий к Южному полюсу. В марте 1775 года после трехлетнего плавания, главным образом по малоисследованным районам Тихого океана, путешественники подошли к Капштадту, первому форпосту цивилизованного мира. Вот что написал Кук в своем отчете:
«Я обошел Южный океан в высоких широтах, исколесил его вдоль и поперек и с полным правом могу утверждать, что в этом районе не существует большого континента. А если в еще более южных широтах даже и есть твердая земля, не считая уже открытых мною на последнем этапе путешествия островов, то она должна находиться, очевидно, за пределами Полярного круга, в местах, недоступных для плавания, и вся покрыта льдом. Исследование этого полярного района чревато столь большими опасностями, что после меня вряд ли кто-нибудь решится снова продвинуться так далеко на юг. Надо думать, что земли вблизи полюса останутся неизведанными. А если кто-либо обнаружит решимость и упорство, чтобы разрешить этот вопрос, и проникнет дальше меня на юг, я не буду завидовать славе его открытий. Должен сказать, что миру его открытия принесут не много пользы…
Льщу себя надеждой — и, возможно, с некоторыми основаниями, — что я выполнил поставленные передо мной задачи: добросовестно изучил южное полушарие и положил конец тщетным поискам Южной земли…
Командный состав и матросы «Резолюшн» проявили в этом длительном плавании, протяженность которого втрое превышала протяженность экватора, столь же большую стойкость, что и сам корабль. Самочувствие экипажа за время всего плавания, за исключением одного короткого периода после второго вторжения в Антарктику, можно считать хорошим. Мы потеряли четырех человек — трех из них в результате несчастных случаев, которые на море, к сожалению, неизбежны. Боевой дух экипажа заслуживает всяческих похвал. Даже тот факт, что «Резолюшн» разминулся со вторым кораблем экспедиции, не отразился на людях, они сохранили отвагу и бодрость духа…»
Итак, тысячелетняя мечта человечества — Южная земля — рассеялась как дым или, если можно так сказать, превратилась в лед, что весьма огорчило европейские морские державы, которые надеялись приобрести на этой земле новые прибыльные владения.
С какими же трофеями вернулся Кук? Авантюристы и пираты прежних дней, пускавшиеся в опасный путь ради несметных сокровищ легендарной страны Офир или сказочного Эльдорадо, подняли бы англичанина на смех, для них он был бы достойным сожаления простофилей. Кук не награбил ни золота, ни драгоценных камней, ни пряностей, ни ценной слоновой кости, зато он привез целую кипу географических карт, чужеземные растения и животных, а также множество сведений о вновь открытых землях, которые давали представление об их богатствах и быте их обитателей. Как мы уже говорили, беспринципный морской волк прежних времен уступил место исследователю и ученому. Молодой европейский капитализм, медленно набиравший силы, ставил перед мореплавателями новые задачи. И происходило это потому, что методы наживы стали на новом историческом этапе более изощренными. Правнуки конкистадоров надели на себя фраки солидных коммерсантов и, сидя в своих конторах в Амстердаме, Лондоне и Париже, с важным видом распоряжались землями, которых они в глаза не видели, и тысячами людей, к которым не питали ни малейших симпатий.
А Кук не оправдал надежд купцов и адмиралтейства. Какое дело им было до географических, этнографических и ботанических открытий, если эти открытия нельзя было обратить в звонкую монету?
