Литмир - Электронная Библиотека
A
A

— Напрасно, уважаемый Валерий Иванович, вы обратились к этому печатному изданию, — вздохнул, откинувшись на спинку кресла, «Воландин».

— Почему? — вопросительно глянул Шумилов.

— Да потому, что под это туманное определение можно подвести почти любого и каждого, а уж тем более командующих другими людьми. Вам должно быть известно, что на протяжении всей своей жизни люди подвержены изменениям. А уж тем более эти изменения нарастают, когда в силу определенных обстоятельств они занимают руководящее положение. И чаще всего через непродолжительное время избранник начинает подумывать о себе уже как о выдающейся личности и чрезвычайно болезненно относится к критике. Хотя изменилось лишь название его должности, а сам он качественно никаких изменений не претерпел. Как видите, налицо нездоровые изменения и болезненные симптомы. Ну а ежели процесс руководительства затягивается на долгие годы, то изменения эти, как вы понимаете, приобретают уже хронический характер. Как и в случае с вашим начальственным и грозным Львом Петровичем и многими ему подобными…

А вот, кстати, — посмотрел пронзительно гость на Шумилова, — жесткие и справедливые требования к поведению в вашей серьезной организации на вашего замечательнейшего директора, не менее примечательного снабженца или добрейшего и внимательнейшего к самому себе Николая Семеновича Лужина, видимо, почему-то не распространяются?.. Так? А на больного и неравнодушного к сладкому летчика — тут уж будьте любезны? Да и тяжесть проступков у них очень уж сравнима — кулек конфет и… то, что вы увидели и узнали…

Хозяин кабинета сильно сконфузился и попытался что-то объяснить, но могущественный собеседник его тут же перебил:

— Понимаю, понимаю, голубчик… что они вам, как говорится, не по зубам… И ничего вразумительного вы сейчас мне в качестве аргументов не приведете… Но это лишний раз доказывает, и вы согласитесь со мной, как все же далеко находятся друг от друга слово и дело… Ну да ничего, мы сами с ними… при случае немного пошутим… А шутники у нас, уж будьте уверены, найдутся! — и он словно кому-то загадочно улыбнулся.

Валерий Иванович взял авторучку и на перекидном календаре у себя крупно пометил: «Пылаев — поликлиника», а гость, затушив сигарету, поинтересовался:

— Да, а доклад свой… о перестройке, уважаемый, вы все же дописали?.. Мы с помощничками не очень остудили накал ваших искренних мыслей?..

— Да, конечно, Петр Петрович, все в порядке, — недоумевая на тон вопроса, ответил хозяин кабинета, — но чувствую в ваших словах некоторую недосказанность или скрытый смысл… о чем говорит заключенная в них легкая ирония. Скажите, вас что-то в моем выступлении не устраивает?..

— Поверьте, любезный Валерий Иванович, ничем не хотел вас обидеть. Перестройка так перестройка… Как хочешь, так и назови. Хотя, думаю, в ближайшие пять-десять лет ничего хорошего из этого мероприятия не выйдет. Жадность, честолюбие и жажда власти будут вам всем испытанием. И много крови… Это ваш «кремлевский мечтатель», — и он кивнул на портрет, висевший на стене у двери как раз напротив Шумилова, — думал о том, что стоит только людям объяснить, что и как надо сделать, и все сразу у них получится. И много, ох как много времени он потратил, размышляя над этими самыми вещами… Что даже заболел головой… Но не получилось, уважаемый. Хотя нужно признать, что немало светлых мыслей в его мыслительном аппарате бродило. И работал помногу, но ошибся…

А дело-то все в пороках человеческих… Ведь не зря же у вас говорят: хочешь познать человека, дай ему власть. Ох, и заразнейшая штука эта самая власть, но, к сожалению, необходимая. А вы, как мне кажется, не больны этим страшным недугом, Валерий Иванович?.. Ну, это и хорошо.

В этот самый момент в дверь постучали, и перед взорами сидевших возникла секретарь Шумилова Валентина Александровна.

— Валерий Иванович, извините, что нарушаю ваш разговор, но мне крайне необходимо… — сказала она скромно, несколько волнуясь и краснея в лице.

— Да-да, пожалуйста, Валентина Александровна. Что за вопрос?

— Нельзя ли мне сегодня уйти немного пораньше? Понимаете, у сына проблемы со здоровьем… Надо бы с ним сходить в поликлинику, врачу показать, — и глаза ее, повлажнев, заблестели слезами.

— Ну конечно, конечно, идите… Не волнуйтесь, — тут же участливо отреагировал Шумилов, — никаких срочных дел сейчас вроде бы не предвидится, — и секретарь, поблагодарив его, тут же вышла.

И только дверь за женщиной успела закрыться, как занимающийся своей странной игрой с биноклем и хранивший до этого молчание Аллигарио, вздохнув, невозмутимо произнес:

— А она нагло врет! Ни к какому врачу она и не собирается, а спешит на свидание к дяденьке Кружкову.

От неожиданности Валерий Иванович вытаращил глаза и вопросительно кольнул взглядом сначала автора кощунственной фразы, а затем и «Воландина»:

— Не может быть… Это неправда?!

— Ну почему же не может быть, уважаемый, — спокойно отреагировал Петр Петрович, — детям с красными галстуками надо доверять, ведь они — ваша будущая смена и опора, — и он хитро улыбнулся, глядя на рыжего мальчишку. — Как ни прискорбно вам это сообщать и травмировать ваши благородные побуждения и готовность помочь, но все так и есть… В нашем ведомстве ошибаются гораздо реже, чем у вас…

— Прравильно, ме… Петрр Петрович, горраздо реже… У нас почти не ошибаются, — отозвалась соскучившаяся по общению птица и бесшумно возвратилась на плечо мальчугана.

Шумилов, чувствуя себя обманутым в лучших своих побуждениях, недовольно пробурчал:

— Ну и люди, не знаешь, кому и поверить… Врут безбожно на каждом шагу!..

— А что же вы хотели, чтобы она вам правду сказала? — спокойно продолжал невозмутимый гость. — Других осуждать всегда проще…

При этой фразе Шумилов сильно покраснел и принялся сосредоточенно протирать ладонью руки поверхность своего стола.

— Да не переживайте вы так, Валерий Иванович, — проговорил «Воландин», — этому свиданию все равно состояться не суждено, — и, видя его удивленный взгляд, многозначительно улыбаясь, добавил, — зато произойдет другое, куда более интересное и волнующее свидание… Интереснейший спектакль состоится!.. Короче говоря, этим вопросом поручено заняться Филомене. Я вам уже рассказывал при нашем знакомстве, что опыт у нее богатейший и дело свое она знает мастерски. Для нее соблазнить любого сердцееда, как совсем недавно говорила наша новая знакомая, что два раза на асфальт плюнуть…

— Веррно, веррно, — поддакнула угодливо птица, — запрросто, никаких прроблем…

— Вы знаете, Петр Петрович, — заговорил возбужденно Шумилов, — ко мне иногда приходят навязчивые мысли о том, что вот мы, люди, каждый день общаемся друг с другом, говорим на одном и том же языке, но чаще всего друг друга не понимаем. Или понимаем, но превратно и частично… И это удивительно!.. Уж кажется, что ты объяснил все популярным и доступным языком. Без всяких там ненужных словесных выкрутасов. И по лицу собеседника читаешь, что он все понял, а, когда начинает что-нибудь делать или говорить, то ясно видишь, что информация до него не дошла. И это так печально!.. Оказывается, что главная проблема у нас в обмене информацией, в понимании друг друга, на что и тратится наибольшая часть всей нашей энергии… А ведь все бы могло быть иначе…

— Но здесь нет ничего удивительного, уважаемый, — спокойно отреагировал гость, — это все просто и очевидно. Как технически грамотный человек вы должны понять, что любая мысль имеет, как у вас говорят, определенный диапазон частот, или скорость. Если люди мыслят с одинаковой скоростью, они понимают друг друга и от этого чувствуют удовлетворение. Если же не понимают друг друга, значит, их частоты не совпадают, и они испытывают при общении в какой-либо степени дискомфорт и даже внутреннее раздражение. А в зависимости от тренированности, от чувствительности и уровня развития аппарата, — и он постучал пальцем по виску головы, — возможна и его подстройка. Как, например, оркестр подстраивается под певца или наоборот. Или когда исполнители поют дуэтом. И с мыслью тоже самое… Петь в унисон, думать в унисон — никакой принципиальной разницы. Понимаете?… Самое главное, чтобы было чему подстроиться, — и он откровенно рассмеялся. — Вот почему вас, людей, всегда тянет в «свой круг», почему вы неосознанно стремитесь найти между собой взаимопонимание. А причина-то здесь проста…

40
{"b":"239412","o":1}