Разумеется, всё это раздражало, но я бы не была собой, если бы позволила кому-то увидеть свою слабость, особенно, практически незнакомому человеку.

Но это только сначала, а затем Жан откровенно стал от меня шугаться. Когда это началось?! Да, с того вечера, как Дед сначала вывел меня из себя, а потом я его. Развлеклись мы тогда знатно…

А теперь он ШУГАЕТ меня!

В смысле, буквально вчера тихо подкрался ко мне, когда я рассматривала одну старинную(хотя там больше бы подошло слово ветхая) картину. Так вот, Жан подошёл совсем тихо и довольно громко произнёс над самым ухом:

— Госпожа!

Как я подскочила! Как подскочила! Не удержала равновесие и вписалась плечом в стену… А, я ещё в тот момент рукой сбила картину, которой любовалась. И… В общем, была одна картины, а стало много маленьких, да ещё и весьма интересной формы! М-да…

Хотя, возможно, и не всё там, так страшно. По крайней мере, тот же Жан, помогая мне собирать фрагменты, что толковый реставратор устранит дефекты!

Кстати, совместная работа сближает: пока мы с дворецким играли в «собери мозаику», успели нормально (относительно, конечно) поговорить.

— Я очень рад, что вы здесь появились, Хлоя! — нежданно-негаданно заявил слуга.

— Да?! — выражая полнейшее недоверие пробормотала я.

— Да. — спокойно подтвердил Жан. — Вы делайте этот дом живым. Для вас это, разумеется, незаметно, но поверьте на слово…

Конечно же, поверить хотелось. Я ещё принять слова дворецкого как комплимент… Но уж слишком быстро произошла перемена в отношении, я бы сказала даже «скачкообразно».

Переход из полного равнодушия в такую же полную доброжелательность. Непривычно, но это наживное!

Так что поводов печалится не было! Пока не было…

Но есть шанс, что появится часиков так через три-четыри, ведь именно через столько времени, закончится моё занятие с детьми, на котором изъявил желание присутствовать Босс!

Так оно и получилось!

Я долго думала, как примирить непримиримое: в частности, как задействовать Стефана, чтобы и ему скучно не было, и чтобы он не возникал, не раздражал, не мешал! Придумала… Кто ж знал, что всё боком выйдет?!

А всё планировалось просто и поэтому гениально… То есть, я действительно долго думала о роли Босса на уроке, в итоге, пошла по самому простому пути и предложила ему снова побыть моделью. Да, и теорию на тему роли модели в фотографии детишкам дала.

В общем, всё должно было получится мило и даже гармонично, но… Ну, почему всегда есть вот это «но»?

Сначала ребята сжались, застеснялись… Можно сказать, ушли в себя. Пришлось долго их подбадривать как и мне, так и Боссу, за что я ему честно благодарна.

Долго ли коротко, но увещевания дали результат: дети становились всё более и более активными, энтузиазм всё закипал и закипал, а идеи искрили всё большей творческой выдумкой.

И всё было неплохо, даже больше… Замечательно! Вот только до поры до времени, пока один «умник» не вспомнил мою фразу, что толковая модель помогает осуществить самую безумную задумку фотографа… Так вот, этот «хороший» мальчик решил проверить толковость Стефана и начал гонять того по кустам, по кустам и ещё раз по кустам.

Я-то хотела остановить безобразие: творческий полет или нет, но все должны остаться целыми и невредимыми, хотя бы относительно, а это весьма проблематично, когда в Ботаническом саду наравне с культурными растениями, произрастают и всякие сорняки, всеобразные колючки и даже ядовитое разнотравье.

Да, я честно хотела ограничить «веселье», перечитать правила безопасности и прочее, прочее, прочее, но… Опять это «но»! Мой «любимый начальник» решил подыграть маленькому выпендрёжнику, а ещё, видя мою реакцию, наверняка поиграть на моих нервах.

А он действительно играл! Да, я знаю, что Аланит Крупноцветковой очень красив, но можно попозировать на его фоне, а не лезть в куст! В конце концов, он ядовит и причём сильно!

А зачем ползать по Клетчатой Роснице?! Да, она колоритна, но волоски на её листьях только выглядят мягкими и шелковистыми, а на самом деле впиваются в кожу как занозы!

Вот зачем?! Всё это делать?! Зачем?! Объясните мне глупой!

Да, я три раза пыталась остановить это безобразие, но сама себя тормозила.

Во-первых, это всё же мой НАЧАЛЬНИК! Причём, самый главный!

Во-вторых, Стефан выглядел взрослым, неглупым мужчиной(Выглядел, ибо кем был на самом деле я не то, что не знаю или не знала, но сейчас точно сомневаюсь!), а отчитывать взрослого перед детьми в высшей степени неэтично!

В-третьих, он Мужчина! Причём, который действительно увлекся «игрой»!

А я что?! А я точно себе не враг и не сумасшедшая! Поэтому и оставалось стоять в сторонке, пустить всё на самотёк и мысленно повторять, повторять и повторять:

— Так, пусть делает, что хочет! И с последствиями пусть тоже мучается сам! — на этом моменте мысли становились ещё более тревожными и призывающими к действию, но разум, эгоизм и чувство самосохранения настойчиво напоминали: — По крайней мере, они не должны серьёзно пострадать. Во-первых, в Саду нам первым делом дали вдыхнуть противоаллергенной воздушной смеси, а, во-вторых, дали по чайной ложке универсального дезинтоксикационного сиропа. В общем, ничего серьёзнее ссадин, царапин, заноз быть не может, а это неприятно, но не смертельно…

Как ни стыдно признать, но я вздохнула с облегчением, когда занятие, ранее приносившее одни положительные эмоции, закончилось. Улыбаясь вполне себе добродушно, проводила ребят к детдомовскому флайбусу, перепоручила их водителю и другой воспитательнице. Перебросилась с ней парой фраз, отказалась от любезного предложения подбросить домой и меня, попрощалась, помахала ручкой, а как только флайбус скрылся из виду, развернулась и пошла к медпункту Ботанического Сада. К Стефану, ведь он находился там.

Нет, меня туда вели отнюдь не ответственность, не жалость, не воспитание и, тем более, не желание угодить, а совершенно другое чувство: любопытство. Да, мне было жутко любопытно узнать, чем же всё же думал этот МУЖИК, когда участвовал во всём этом!

В медпукте меня сразу не пустили к «пострадавшему». Медсестра сказала, что ему сейчас вкалывают основную дозу блокиратора потому что, того что нам вкололи в качестве профилактики в случае Стефана явно недостаточно.

Девушка предложила подождать и указала на очаровательный розовенький диванчик.

Разумеется, я тут же воспользовалась приглашением: присела, распрямила уставшие ноги, вот только насладиться всем спектром удовольствий, который может подарить короткий отдых-передышка не смогла. Появившиеся волнение за жизнь и самочувствие одного самозванца настойчиво мешали расслабиться.

Почему самозванца?! А как назвать человека, который создает образ, отягощенный интеллектом, а на самом деле…

Я не хотела отвечать за чужую глупость, не хотела тратить свои нервы на это, но тратила и подозревала, что отвечать придётся…

Чтобы не расстраиваться ещё больше, я сочиняла истории, что я сделаю со Стефаном, когда всё обойдётся. Конечно же, в реальности я, вряд ли, осмелюсь, но мечтать же не запретишь!

Вот, например, я определенно точно уверена, что тот голубенький вазончик, стоящий на подоконнике, просто идеально подойдёт голове Босса…

Наконец-то, мне разрешили войти в палату — и один вид МакЛейна полностью выбил из моей головы кровожадные мысли. Просто он был каким-то жалким… Весь покрытый какими-то пятнышками, которые отсвечивали всеми цветами радуги, а ещё заметно впавшие щеки, синяки под глазами и четко обрисованные морщинки в уголках губ. Нет, Стефан не хотел казаться жалким, держал лицо, но от этого становилось только хуже.

Босс смотрел куда-то в стену, когда я вошла, но, услышав мой голос, спрашивающий фельдшера о состоянии пациента, тут же устремил свой взгляд на меня. И пусть завтра у меня полетит моя камера и вся система, сопряженная с ней, если там не было чувства вины!

— Вы побудете с ним? — спросил фельдшер. — Ему ещё минут тридцать нельзя передвигаться, а мне бежать надо. Срочный вызов: опять кто-то с дерева неудачного свалился…