— Жаль, что я не свернул ему шею.

Джеки благоразумно промолчал.

— Для завтрашнего задания мне потребуется новый человек, а ты проследи за Беном. Прежде чем он покинет этот дом, попытайся выяснить, не проявляет ли полиция интерес к его личности. Не стоит шутить со Скотланд-Ярдом. Если у тебя появятся какие-нибудь причины подозревать, что полиция заинтересовалась Беном, избавься от него. Он расколется на первом же допросе.

Коротышка спокойно выдержал тяжелый взгляд хозяина.

— Если вас интересует мое мнение, — понизив голос, произнес он, — то скажу так: я бы избавился от Бена, прежде чем он покинет этот дом. Хотел бы также кое-что добавить и о Доре. Только что она выпустила девчонку из комнаты. Далеко убежать ей не удалось, но ведь вы никому не можете позволить так небрежно относиться к своим обязанностям. Не так ли?

— Ты абсолютно прав, — согласился Поль. — Благодарю тебя, Джеки. Да, все верно. Следует сегодня же заняться Беном, а завтра ты проверишь, не установила ли полиция слежку за его домом. Нам надо быть предельно осторожными.

— Ладно, — сказал Джеки и направился к выходу. Глаза его зловеще блеснули.

Бена он обнаружил на кухне. Согнувшись над умывальником, тот осторожно смывал кровь с пораненного лица. Услышав шаги Джеки, Бен резко оглянулся, хотя явно не подозревал об опасности.

Джеки вынул из-за пояса нож.

Острое лезвие бесшумно вошло между ребер Бена, и он лишь тихо ойкнул и захрипел…

В то время, когда бандиты волокли безжизненное тело Бена по траве, стараясь оттащить его подальше от дома, инспектор Кендал шел по ярко освещенным безлюдным коридорам Скотланд-Ярда. Из-под одной двери выбивалась тонкая полоска света, и постучавшись, он вошел в кабинет. За большим письменным столом сидел суперинтендант Ян Гордон. Без пиджака, с закатанными рукавами рубашки и развязанным галстуком, Гордон удобно устроился в кресле. На столе перед ним стояли два стакана, бутылка виски и сифон, комната насквозь пропахла табачным дымом.

— Привет, Фред! Проходи, садись, — сказал он и, плеснув в стакан виски с содовой, протянул Кендалу. — Ну, что ты узнал от Рассела?

— Парень попал в серьезную передрягу. Больше всего на свете он боится, что ради спасения денег мы пожертвуем его девушкой. Думаю, Рассел ведет честную игру и, по-моему, очень тяжело переживает происходящее.

— Все сходится с тем, что я о нем слышал, — задумчиво произнес Гордон. — По моей просьбе, помощник комиссара переговорил с директором-распорядителем Мидвейского банка, неким Дандерфилдом. Типичный магнат, но ничто человеческое ему не чуждо. Он дал Расселу превосходную характеристику. Способный молодой человек, и всем известно, что он по уши влюблен в свою девушку. Помощник комиссара согласился с тем, что дело предстоит вести крайне осторожно, дабы ничем ей не навредить. Дандерфилд, в свою очередь, заявил, что требует от полиции принятия всех возможных мер для спасения невесты Рассела. Мне предоставлена полная свобода действий.

Скорее всего бандиты действительно охотятся за ветхими банкнотами, так называемой «добычей». Ограбление, видимо, намечено именно на этот четверг. И еще, — продолжал Гордон. — Теперь мы знаем, что Поль выбирает себе в напарники крутых ребят — головорезов. Чего стоит хотя бы Малютка Бен! Бандиты могут попытаться убрать Рассела, когда он выполнит все их условия, поэтому следует предупредить его об опасности и передать оружие для самообороны небольшую свинцовую дубинку и пистолет. Нельзя же оставлять беднягу на милость этих бандитов.

Кендал задумчиво покачал головой.

— И как ты намерен все это ему передать?

— Через Дандерфилда, по официальным банковским каналам, — ответил Гордон. — Дандерфилд уверяет, что с этим не возникнет проблем.

— Может быть, — согласился Кендал. — Каковы же наши планы?

Гордон быстро допил виски и поставил пустой стакан на стол.

— Пусть бандиты захватят фургон с деньгами, а мы будем держать их на прицеле. В этом деле есть два важных момента: надо постараться найти девушку Рассела, прежде чем она успеет пострадать, и выяснить, кто такой этот «Поль». И девушка, и главарь банды, очевидно, находятся в одном и том же месте. Туда же, скорее всего, и направится автомобиль с деньгами. Пусть Поль думает, что ограбление удалось, а мы, следуя за грабителями по пятам, застанем его врасплох. Надо учитывать, что Расселу грозит серьезная опасность. Не хотел бы я оказаться на его месте.

— Он готов рискнуть собой.

— Похоже на то. Между прочим, Расселу брызнули в глаза какой-то гадостью, а когда преступники начинают использовать такие игрушки, это уже становится опасным. Будем надеяться, что это был первый и последний случай. Не хочешь ли еще глоток, Фред?

Когда на следующее утро Джим распахнул двери своего кабинета, там уже вовсю звонил телефон внутренней связи, и он быстро поднял трубку.

— У телефона Джим Рассел.

— Доброе утро, мистер Рассел, — раздался в трубке женский голос. — Мистер Дандерфилд хочет поговорить с вами. Зайдите к нему.

— Мистер Данд… — выдавил Джим. — Сейчас буду. Он положил трубку на рычаг и почувствовал, как лоб его покрылся холодным потом. Дандерфилд никогда не вызывал к себе сотрудников. Даже Уилберфорс редко удостаивался подобной чести. Обычно директор-распорядитель общался с подчиненными через своего заместителя. Этот вызов мог означать только одно — ему будет официально предложена работа за границей.

Чтобы не встречаться со своими коллегами, Джим воспользовался боковой дверью, ведущей прямо в коридор. Кабинет директора находился двумя этажами выше, и ему пришлось вызвать лифт. Собравшись с силами, он постучался в дверь приемной и, услышав, как секретарша сказала: «Войдите», переступил порог.

Приемная, где сидела секретарша, по размерам не уступала кабинету Уилберфорса и была со вкусом обставлена дорогостоящей мебелью.

— Мистер Дандерфилд ждет вас, — с улыбкой проговорила секретарша, миловидная девушка в строгом светло-сером костюме, и распахнула дверь в кабинет директора-распорядителя.

— А, Рассел, входите! — Дандерфилд поднялся со своего места. Это был крупный, упитанный мужчина с вкрадчивым голосом. — Входите, — повторил он и, дождавшись, когда дверь за Джимом закрылась, запер ее на ключ. — Сейчас мы можем говорить конфиденциально. Меня просили передать вам послание от мистера Гордона.

Во рту у Джима пересохло.

— От Гордона?!

— Именно так. Мистер Гордон будет поддерживать связь со мной. Если захотите что-либо передать ему, то сможете сделать это через меня. — Дандерфилд улыбнулся и сразу стал похож на простого смертного. — Взгляните на письмо, собственноручно написанное суперинтендантом. — Он протянул Джиму конверт. — Гордон благодарит вас за обстоятельный письменный отчет.

Джим взял письмо и мельком взглянул на него.

— Благодарю вас, сэр.

— Рассел, — спокойно продолжил Дандерфилд, — я хочу, чтобы вы запомнили следующее: как бы ни закончилось это крайне щекотливое дело, банк будет в большом долгу перед вами.

— Спасибо, сэр.

— К сожалению, вынужден сообщить, что пока нет никаких новостей о мисс Ли. Гордон обещал дать мне знать, как только у них появится какая-нибудь зацепка.

— Благодарю вас, сэр, — еще раз пробормотал Джим.

Больше в этот день ничего не произошло.

Среда началась относительно спокойно. Из филиалов поступили новые сведения о суммах денег, отправленных в адрес главного офиса. Часть их уже доставили в банк, а часть еще находилась в пути. Поступившая сумма превысила сто тысяч фунтов стерлингов, а это означало, что вся «добыча» определенно составит не менее четверти миллиона. Сразу после поступления в банк деньги переносили в подвал и складывали в сейфы. Это была обычная процедура, не требующая дополнительных мер предосторожности, но в полдень Джим все же спустился вниз, понаблюдать за ходом работ. Так обычно поступал Уилберфорс.

Служащие вынимали из контейнеров пачки денег и аккуратно укладывали их в специальные сейфы, встроенные в стены. Три клерка, один молодой и двое пожилых, сверяли полученные суммы с цифрами, указанными в документах. Джим еще раз просмотрел счета, пересчитал пачки, перебрал ветхие банкноты. Большая часть их будет передана в Английскийбанк, откуда после тщательной проверки отправится на один из лондонских мусоросжигательных заводов, где эти банкноты сожгут. Имеет ли он право рисковать жизнью Кэрол ради какой-то груды обгорелой бумаги?