Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

— Можно? — спросила она, приоткрыв дверь.

— А, Люд!- сказал Буров.- Давай, давай!… (Он был с ней иногда на«вы», иногда на «ты»). Мне теперь куда лучше.

Девушка вошла, прижимая к себе цветы. Она заказала их самолетом из Москвы, это были первые весенние цветы.

Но Буров не обратил на них никакого внимания.

— А Елена Кирилловна где?- сразу спросил он.

Неужели он не мог об этом спросить хоть не сразу!.Люда, будто не слышав вопроса,сидела и рассказывала о маме,об академике,о его секретарше Калерии-Холерии, которая пытается во все совать свой длинный нос, о соседних отсеках Великой яранги, о капитане Терехове, который готовится вести ледокол в док, едва его поднимут со дна…

А о Шаховской она кратко сказала, что у нее начались головные боли, но что она вообще замечательная. Потом Люда была еще несколько раз у Бурова, передавала приветы от друзей.Буров сам уже не спрашивал о Шаховской. Он стал сосредоточенно-задумчивым.Он требовал бумаги,но ему не позволяли заниматься.

Но он все равно не щадил себя. Он продумывал во всех деталях новый дерзкий замысел. Ему не терпелось начать его осуществление. Ведь проходили недели…

Когда его наконец выписывали из больницы,рекомендовав отдых,он был уверен, что за ним придет Шаховская. Потребовал электрическую бритву, тщательно выбрился.С удовольствием скинул больничную пижаму- из дома ему по его просьбе принесли лучший его костюм.

К коттеджу подъехала автомашина.Это,конечно, Мария Сергеевна позаботилась. Буров поспешно оделся, встал, крепко обнял медсестру, поблагодарил за все.

В передней Бурова ждала не снимавшая шубки… Люда.

Буров не смог скрыть разочарования,

— А, Люд…- рассеянно сказал он. Девушка зарделась, стала что-то лепетать.

— Поехали,- не слушая ее, сказал Буров.

На улице сверкали звезды. Буров остановился, расставив ноги, запрокинув голову, смотря в сияющее огнями небо, и всей грудью вдыхал морозный воздух.

— Синоптики обещают пургу,- сказала Люда.

— Будет буря, мы поспорим,- пробормотал Буров, думая о чем-то своем.

Ехать было совсем недалеко. Люда хотела помочь Бурову войти в его коттедж, поддерживая под руку, но он рассмеялся, повернул ее к себе спиной и легонько толкнул:

— За все тебе спасибо, хороший мой Люд, наверное, лучший из людей.

Люда отпустила машину и пошла домой пешком.Здесь было недалеко. Небо затянуло тучами. Вероятно, прогноз окажется верным.

Не успела Люда прийти домой, как следом за ней на пороге появился… Буров.

Он шумно ввалился в коттедж Веселовой-Росовой, как бывало, топотал своими ножищами, отряхивая снег, ворочался в тесной передней, как медведь.

Из столовой выглянула секретарша академика Калория Константиновна.

— Ах,как я рада вашему выздоровлению!Академик будет в восторге вас видеть, — сладко произнесла она.

Буров кивнул ей. Овесян здесь? Вот это удача!

Он вошел в столовую,намеренно задерживаясь, откашливаясь и украдкой смотря на дверь комнаты Елены Кирилловны. Но Шаховская не вышла.

Перехватив взгляд Бурова, Люда заглянула к Елене Кирилловне.

Та, одетая, сидела на кушетке, поджав под себя ноги. Портьера в ее комнату была задернута, но дверь приоткрыта.

На немой вопрос Люды она отрицательно покачала головой.

Услышав кашель Бурова, в столовую выбежали Мария Сергеевна и Овесян. Мария Сергеевна бросилась на грудь Бурова и заплакала.Это было так неожиданно, что Буров растерялся. Овесян долго тряс его руку.

Мария Сергеевна усадила Бурова за стол,велела Люде поставить электрический самовар, подать чай.

— Как хорошо,что вы сразу- к нам,- говорила Мария Сергеевна, разливая чай. — Мы должны быть вам ближе всех.

Она рассказывала Бурову, какой интерес у советских ученых вызвала открытая им субстанция, какие начаты работы для ее изучения.

— Мало,- сказал Буров,- мало.

— Опять вам мало, дорогой,- мягко упрекнула Ве-селова-Росова.

— Я поспорить с вами пришел, Мария Сергеевна,- сказал Буров, беря стакан,- не терпелось.

Мария Сергеевна всплеснула руками:

— Сергей Андреевич! Да что вы, дружочек! Зачем же это?

— Вот это я понимаю! — воскликнул академик Овесян.- Значит, здоров.

Буров холодно посмотрел на Овесяна.

— Разговор у меня будет серьезный, Амас Иосифович!

— Серьезный? — обрадовался Овесян.- Давай по-серьезному! Мы только что говорили с Марией Сергеевной. Работы, проведенные в подводной лаборатории, очень интересны, их надо продолжать, но… Друг мой! Великий Резерфорд не позволял своим соратникам работать после шести часов, берег их здоровье и… считал,что людям надо дать время, чтобы думать… Поедешь на курорт, друг мой! Так решено. Все.

— У меня было достаточно времени, чтобы подумать.В одиночной палате… Я черт знает что успел передумать… о долге физиков…Теперь мне надо проверять…

— Проверять- это хорошо,- вставила Мария Сергеевна.- Если есть в науке единственный метод, который, должен быть положен в ее основу, то это метод сомнения во всем, метод проверки…

— Дотошной проверки,абсолютного недоверия! Узнаю Марию Сергеевну Веселову-Росову! — вставил Овесян.

— Мы с вами, Амас Иосифович, представляем как бы два начала в науке. Ваш практицизм, мой принцип сомнения… две стороны одной и той же медали, два начала единой науки.

— Простите,- упрямо сказал Буров.- Допускаю, что наука нужна не для науки. В конечном счете любое открытие будет использовано для практических целей. Однако ученый,делающий открытие, порой даже и представить себе не может, что он открывает. Разве мог Гальвани, наблюдавший подергивание ножки лягушки, представить себе современные электрогенераторы мощностью в сотни тысяч киловатт, электрические сети, окутывающие земной шар?

— Это был младенческий возраст науки,- возразил Овесян.- Сейчас мы можем ставить перед наукой задачи, а не заставлять ее открывать тайны природы наугад.

Калерия Константиновна сидела за столом, благоговейно глядя на ученых, которые продолжали спорить.

— Догадываюсь,- сказал Овесян.- Наш Буров хочет добавить к двум китам науки, к принципу практичности и утилитарности, к принципу сомнения и проверки еще третьего кита — фантазию.

— Фантазию, но не фантазерство,- сказала Мария Сергеевна.

— Фацтазия- качество величайшей ценности,-выпалила Люда.- Без фантазии не были бы изобретены дифференциальные уравнения. Так говорил Ленин.

— Ого! — сказал Овесян.-В бой вступают резервы. Однако что же надумал наш третий кит науки?

— Субстанция существует,- сказал Буров.- Это уже не фантазия. Но этого мало. Ее нужно не только находить в природе. Ее нужно создавать.

Овесян ударил себя по колену:

— И продавать в аптеках! Здорово! Это уже вполне практично!

— Но это разговор не для чайного стола,-прервала Мария Сергеевна, вставая.

Все поднялись. Только Калерия Константиновна осталась сидеть, опустив уголки тонких губ.

Ученые вернулись в кабинет и заговорили вполголоса. Люда словно нечаянно заперла плотнее за ними дверь и выбежала на улицу, чтобы посмотреть, не разыгралась ли пурга. Она беспокоилась за Бурова и решила, что непременно пойдет его провожать.

Когда она вернулась,то Холерии, как она звала секретаршу академика, в гостиной не было.

Дверь за портьерой в комнату Елены Кирилловны была открыта,и Люда невольно услышала конец фразы, сказанной Холерией:

— Не теряйте времени. Протяните руку… возьмите его.

— Хорошо,Марта,- ответила Елена Кирилловна. Люда опешила, ничего не понимая.

Ученые вышли из кабинета,громко разговаривая.

— Как хотите, Сергей Андреевич,- говорила Мария Сергеевна,- я верна своему методу: ничему не верить, все брать под сомнение. А вы опять фантазируете.

— Так если не фантазировать, то что же тогда проверять?- отпарировал Буров.

— Я выхожу из игры,- заявил Овесян.- Мое дело зажечь «Подводное солнце». А вы здесь можете фантазировать, проверять выдуманное, но имейте в виду- это слишком фантастично, чтобы быть практичным.

24
{"b":"239028","o":1}