Он рассказал ей всю историю Мэдиссона.

— Самое скверное, что нельзя известить полицию. Пресса тоже не должна ничего знать об этом, — прибавил он, улыбаясь.

— Записка, которую вы нашли у Морелля, при вас?

Он протянул ее через стол. Она прочла и кивнула.

— Что было в других?

Он слово в слово повторил письмо.

— Я однажды видела Рекса, — сказала она. — Мистер Байрд посвятил меня в эту историю с подлогом. Да я и сама кое-что знала — в тот день, когда они получили деньги по фальшивому чеку, я видела их у входа в банк. В тот же день мистер Мэдиссон дал мне сто фунтов — я до сих пор храню эту ассигнацию…

Они немного поговорили о «Воробье» и, выйдя из ресторана, встретили его. Он окинул их недовольным взором.

— Новая история преступного мира? Чем занимаетесь, Ганнер? Может быть, вы стали членом комиссии по проверке работы полиции?

Ганнер рассмеялся: недавно полиция арестовала невинного человека, и газеты подняли большой шум по этому поводу.

— Мы сейчас поставлены в такое положение, что я не могу без предварительного следствия арестовать человека, перерезавшего горло собственной жене, — сокрушенно проговорил сыщик. — Дело доходит до абсурда. Только что выпустили из участка одного бродягу только потому, что, когда он просил милостыню, не было других свидетелей, кроме полицейского. Каково? Так Скотленд-Ярд скоро станет убежищем для заблудившихся собак! Я слышал, вы уезжаете в Австралию, мисс Бальфорд?

Его острые глаза впились в лицо Ганнера.

— Надеюсь, вы не собираетесь в Австралию, Ганнер?

Мэри Бальфорд покраснела.

— Хочу вас предупредить, — изрек «Воробей». — Никогда еще не было вора, который стал бы кем-нибудь другим, кроме вора. И никогда еще не было девушки, которая выйдя замуж с намерением исправить своего мужа, не уходила бы в конце концов с кем-нибудь другим.

— Вы сегодня в пророческом настроении, мистер Байрд, — холодно ответил Ганнер. — Не подскажете ли, кто выиграет дерби?

«Воробей» коротко кивнул и ушел. Прощаясь с Мэри, Ганнер задумчиво произнес:

— Сегодня вы спасли жизнь одному человеку, Мэри.

Она не расспрашивала его.

Маргарита любила, и осознание этого ломало многие прежние представления о ценностях окружающей жизни. Да, теперь она любила — не со смутными чувствами девушки — со зрелым сознанием женщины, имеющей свои права и обязанности. Она лихорадочно придумывала все новые и новые планы спасения мужа.

От Ганнера никаких известий. Она ожидала звонка до двух часов ночи… На следующий день тоже…

Утром третьего дня пришел «Воробей».

— Вы отдавали распоряжение, не выплачивать денег по чекам вашего мужа, если они будут превышать тысячу фунтов?

Она кивнула.

— Рано утром такой чек предъявил некий молодой человек. Стиль не сообщил мне сразу, и птичка упорхнула.

— Это был почерк Люка? Где же он?

— За границей, по-видимому. Только за какой?

— Деньги не выплачены?

— Нет. Стиль говорит, что если бы чек был на тысячу фунтов, он бы выплатил.

Когда сыщик ушел, она позвонила Стилю.

— Человек, принесший чек, производил вполне приличное впечатление, — сообщил он.

— Вы не спросили его, где он получил чек? Мистер Стиль, как же вы могли так отпустить его?

— Почему же нет? Вы ведь сами сказали, что ожидаете несколько чеков от мужа…

Ей больше нечего было сказать.

Она долго думала. Когда Люк забрался в свою квартиру, он хотел взять паспорт и платье. Паспорт теперь у Ганнера. Она же должна была позаботиться о платье Люка на случай, если оно ему потребуется немедленно. Она поехала к нему на квартиру и тщательно собрала все необходимые вещи, не забыв даже бритвы. Впервые она исполняла долг жены, и это каким-то странным образом еще крепче привязывало ее к Люку…

Вернувшись домой, она села за письменный стол, чтобы выписать чек для хозяйственных нужд. Случайно она взяла не ту чековую книжку и тут же заметила вырванные листки. Визит Данти в ее отсутствие ясно всплыл в памяти.

Она позвонила в банк. Да, принесенный утром чек был одним из тех…

Сначала она хотела позвонить Байрду, но вовремя передумала. Полиция не должна быть замешана в это дело. Она быстро оделась, взяла такси и поехала на Халф-Мун-стрит. Пи Кольс удивленно воззрился на нее.

— Войдите, миссис, — пробормотал он, — господин дома.

Услышав ее голос, Данти вышел в коридор.

— О, какой сюрприз! Что-нибудь случилось?

— Прежде чем я расскажу о цели своего визита, — начала она, — я хочу предупредить вас, что мой слуга, если я не вернусь через три четверти часа, позвонит в Скотленд-Ярд и сообщит, куда я пошла.

Он нахмурился.

— Что все это значит? — резко спросил он.

— Где остальные чеки, которые вы украли вчера?

Он покраснел.

— Не понимаю, о чем вы говорите, — громко произнес он. — Какие чеки? Что за…

— Вы были в моей гостиной долго. Один из чеков, подписанный Люком, был сегодня предъявлен в банк. По моему распоряжению деньги не были выданы.

Краска сошла с его лица.

— Не были выданы… — пробормотал он в растерянности.

— Но меня интересуют не столько чеки, сколько мой муж. Где он?

Он тщетно пытался взять себя в руки.

— Но… милая Маргарита…

— Вы должны меня называть миссис Мэдиссон, если хотите что-нибудь сказать, — перебила она. — Я требую, чтобы вы вернули мне остальные чеки и сказали, где находится мой муж.

— Насколько я знаю, у бывшего каторжника Хэйнса, — грубо ответил он.

К его удивлению, она кивнула.

— Но теперь его там нет. Я знаю, что он ушел оттуда не по своей воле. Чек говорит о многом. Где Люк?

Он покачал головой.

— Тогда я буду вынуждена пойти на крайние меры, — сказала она. — Пусть это дело разбирает полиция, а там — будь что будет!

Она повернулась к двери, но он схватил ее за руку.

— Ради Бога, Маргарита, подумайте, что вы делаете!

Его голос дрожал от ужаса.

— Клянусь вам, я не знаю, где Люк! Он был на речной барже, где Коннор держал его. Эта собака не сказала мне, что Люк подписал чек. Он сообщил только, что тот прыгнул в реку… Клянусь, это чистая правда!

— Где Коннор?—спросила она.

— Он был сегодня утром и рассказал о бегстве Люка. Потом он ушел. Клянусь, я больше ничего не знаю…

— Можете вы найти Хэйнса?

— Хэйнса? — вскричал он. — Никогда! Это очень опасный человек, Маргарита…

— Миссис Мэдиссон, — холодно поправила она и вышла.

Дома ее ожидал «Воробей». Она удивилась, увидев у него в руках чемодан, но не произнесла ни слова, когда он молча выложил на стол какие-то вещи.

— Они были найдены у одного речного вора, — сказал он, — который собирался их продать сегодня утром. Малый не подозревал, что во внутреннем кармане была метка с именем вашего супруга.

— Имя моего мужа? — спросила она, едва дыша. — Откуда у него эти вещи?

— Я бы тоже хотел это знать. Он рассказал, что нашел вчера на берегу совершенно мокрого человека, которого взял с собой. Мы установили, однако, что несмотря на очень схожее описание, речь не может идти о мистере Мэдиссоне, который, как известно, находится в данный момент за границей.

Она прекрасно чувствовала иронию, но не подавала вида.

— Речной вор сказал, что получил эти вещи в подарок, но он, разумеется, их украл, пока их владелец находился в постели. Что вы скажете по этому поводу?

Она покачала головой.

К своему стыду, она должна была признаться, что не может опознать костюм мужа.

— Вы не узнаете его?

Она снова покачала головой.

— Это не может быть старым костюмом, который ваш муж мог отдать кому-нибудь. Под меткой есть дата. Костюм был сшит месяц назад.

«Воробей» пристально посмотрел на нее.

— История с вашим мужем кажется мне довольно загадочной, миссис Мэдиссон, и я предполагаю, что у вас сейчас большие затруднения. Я бы охотно помог вам, если бы…

Она хотела ответить, но он остановил ее.