В Тескоко прибыло пятьдесят тысяч тласкальцев во главе с Хикотеикатлем. В лагере неожиданно вспыхнула ссора между воином-испанцем и одним из тласкальских касиков. Касик был опасно ранен и немедленно отправлен обратно в родной город. Кортесу ничего не сообщили об этом неприятном инциденте.

Раненый касик был близким родственником Хикотенкатля. Гордый и смелый вождь, глубоко переживая случившееся, на первом же привале покинул войско конкистадоров и вместе со своими приближенными отправился обратно в Тласкалу.

Узнав об уходе Хикотенкатля, Кортес послал ему вдогонку отряд тласкальцев и индейцев из Тескоко с приказом задержать беглецов и уговорить их сейчас же вернуться. Капитан-генерал прекрасно понимал, какие последствия для испанцев может иметь бегство Хикотенкатля.

Но тласкальский вождь не захотел слушать гонцов, восхвалявших благоразумие его соплеменников и отца, поддерживавших с испанцами дружеские отношения.

– Тем хуже для тласкальцев, – промолвил он. – Если бы они вняли моему совету, они никогда не стали бы игрушками в руках коварных чужестранцев.

Узнав, что эта миссия не увенчалась успехом, Кортес решил действовать беспощадно.

– Хикотенкатль всегда был врагом испанцев, – заявил он, посылая всадников для поимки беглеца. – Он выступал против нас и открыто и тайно: сначала в бою, а затем на военном совете. Не стоило даже тратить время на переговоры с этим коварным индейцем.

Кортес тотчас же сообщил о случившемся военному совету Тласкалы, добавив, что испанцы за дезертирство карают смертью. Совет и даже отец Хикотенкатля были согласны выдать конкистадорам молодого вождя.

Всадники схватили Хикотенкатля, заковали его в цепи и привезли обратно в Тескоко, где его ожидал суровый суд. После объявления приговора он был повешен на городской площади. Все его имущество – земля, рабы и золото – было конфисковано в пользу испанского короля.

По замыслу Кортеса, сначала надо было захватить все три дамбы, которые вели через озеро в Теночтитлан, и таким образом отрезать столицу от внешнего мира. Поэтому Кортес разбил свое войско на три отряда: Сандоваль должен был атаковать столицу с юга, а Олид и Альварадо – обогнуть озеро с севера, снова взять Тлакопан, от него двинуться к Чапультепеку и разрушить там водопровод, снабжающий Теночтитлан водой.

Решающее сражение за Теночтитлан началось 13 мая 1521 года.

Свои первые боевые операции Альварадо и Олид провели успешно. Город Тлакопан был уже покинут населявшими его тепанеками: они то ли ушли к ацтекам, то ли укрылись в горах. Испанцы заняли город без боя и двинулись затем к Чапультепеку. Отсюда брал начало городской водопровод. Сложенный из кирпичей акведук шел по узкой дамбе через все озеро. По нему из горных источников и озер поступала в столицу прекрасная питьевая вода. Ацтеки яростно защищали акведук, но не смогли отразить натиск испанцев, и водопровод был разрушен.

На следующий день испанцы направились к дамбе с намерением захватить ближайший мост.

Как и в незабываемую «Ночь печали», дамба была сплошь заполнена ацтекскими воинами. Во многих местах ее пересекали баррикады, поэтому испанцы продвигались вперед лишь с большим трудом. По озеру сновали бесчисленные пироги с ацтекскими воинами. На челнах были установлены огромные щиты, и оружие испанцев не причиняло ацтекам особого вреда.

После длительного и ожесточенного боя, потеряв около пятидесяти человек убитыми и тяжелоранеными, испанцы позорно отступили. Они не отваживались возобновить атаку до прибытия Кортеса с бригантинами.

Тем временем Сандоваль отправился в Истапалапан. Путь его пролегал по местности, населенной дружелюбно настроенными племенами. К небольшому отряду испанцев в Чалько присоединилось огромное количество индейцев (число союзников-индейцев в войске Кортеса достигло впоследствии ста двадцати пяти тысяч человек). Под Истапалапаном завязался бой, и Сандоваль занял расположенную на суше часть города, жители которого укрылись на озере в свайных постройках.

Куаутемок, последний властелин ацтеков (с рисунка мексиканского художника Л. Мендеса).

Получив известие о том, что его офицеры заняли на берегах озера выгодные позиции, Кортес приказал флотилии поднять паруса. На высоком скалистом островке (со времен Конкисты носящем название Маркизовой скалы) укрепился ацтекский отряд, осыпавший градом стрел и камней следовавшие мимо бригантины. Кортес с отрядом из ста пятидесяти воинов высадился на этом острове и вскоре уничтожил всех его защитников. Однако ацтеки успели разжечь на вершине скалы большой костер – сигнал о приближении флотилии конкистадоров. Не успел Кортес вернуться на судно, как на озере появились сотни индейских челнов (Кортес пишет, что их было пятьсот, а Берналь Диас – что свыше четырех тысяч). По спокойной глади озера челны стремительно двинулись навстречу испанским судам.

Кортес считал бригантины своим главным козырем и надеялся в первой же битве нанести противнику решительное поражение на воде. Но, как на зло, в самый ответственный момент ветер утих и паруса беспомощно повисли на мачтах бригантин. Ацтекские гребцы тоже остановились, со страхом и удивлением взирая на невиданные чудовища с огромными белыми крыльями. И тут опять налетел ветер и наполнил паруса. Впоследствии кое-кто из историков усмотрел в этом (в который уже раз!) божье провидение и счел доказательством помощи всевышнего воинам христовым. Бригантины стремглав понеслись вперед и врезались в гущу ацтекских челнов, дробя и опрокидывая их, расстреливая из орудий. Вскоре озеро покрылось обломками челнов и тонущими индейцами.

Ацтеки пытались обстрелять бригантины, но тщетно. Тогда они обратились в бегство и гребли изо всех сил, стараясь укрыться от ядер. Но спасения не было: корабли, сея ужас и смерть, настигали их, и грохот орудий разносился по всему побережью.

Победа эта превзошла самые смелые ожидания Кортеса, и теперь он окончательно убедился, что при взятии столицы бригантины будут иметь огромнейшее значение: они станут прикрывать сухопутные войска и поддерживать их в битве за дамбы, помогут и в осаде города.

К вечеру бригантины встали на якорь у Холоки – населенного пункта, расположенного в полулиге от Теночтитлана, при пересечении западной дамбы с главной. Здесь у ацтеков были укрепления – две каменные башни, окруженные стенами. То была выгодная позиция, и Кортес взял ее стремительным штурмом, а затем разбил там свой главный лагерь.

В течение пяти-шести дней после взятия Холоки ацтеки, против обыкновения, тревожили испанцев днем и ночью. По ночам ацтекские воины подкрадывались к конкистадорам, осыпая их градом стрел, таким густым, что стрелы сплошь покрывали землю.

Многие индейцы закрепились на западном склоне дамбы, недоступном для испанских бригантин, и оттуда обстреливали захватчиков так метко, что конкистадорам пришлось прорыть канал в дамбе и перетащить по нему две малые бригантины, чтобы прикрывать дамбу и с другой стороны. По озеру по-прежнему сновали лодки, но держались они на почтительном расстоянии от бригантин.

Бригантина спешит на помощь пехоте (из старинной мексиканской рукописи).

Итак, испанцы захватили уже две дамбы, ведущие к Теночтитлану – южную и западную. Оставалась еще третья дамба – северная. Она переходила в главную магистраль, пересекавшую центр города. В случае поражения осажденные могли отступить по ней. Пока же она служила для связи с побережьем и доставки в город продовольствия. Это заметил Альварадо со своего наблюдательного пункта в Тлакопане и доложил капитан-генералу.

Кортес приказал Сандовалю занять северную дамбу и оттуда начать наступление, чтобы взять Теночтитлан в кольцо. Однако командующий отнюдь не собирался спокойно ожидать, пока голод и жажда заставят ацтеков сложить оружие. Он приказал начать энергичное наступление со всех сторон, согласуя атаки судов и пехоты. Бригантины двигались по обе стороны дамбы за пехотой, поддерживая ее огнем, заходили в тыл ацтекам, нападали на них с флангов.