Объяснение должно существовать, и если мы его не видим, то только потому, что ищем там, где его быть не может. Правильное объяснение, как правило, оказывается самым простым. Вот очень простое объяснение: мусульмане хотят совсем не того, чего, по нашим представлениям, им следует хотеть. Оно прекрасно подтверждается заверениями самих мусульман, что смерть дорогa им так же, как нам — жизнь. Мы не в состоянии понять, что целый народ может предпочесть смерть жизни. Но попытался ли хоть один мусульманский лидер отвергнуть это заявление? Никогда. Что же тогда заставляет нас сомневаться в его искренности? Только наша наивная вера, что все люди в своей глубинной сути одинаковы.

Но разве не все люди рождены равными?

Конечно, все, но только перед законом и только в тех немногих странах, где такой закон принят и соблюдается. Во всех остальных отношениях все люди рождаются невероятно разными и остаются разными в большей степени, чем мы можем себе представить. И мечты у разных людей, сами понимаете, тоже разные.

Если взглянуть на арабов с нашей стороны разделяющей нас пропасти, то понять, к чему они должны стремиться очень легко. Арабы должны объединить все свой страны в пан-арабскую федерацию, в которой ранее независимые государства будут играть роль штатов, принять с минимальными поправками американскую конституцию, перейти в христианство и, используя изобилие природных ресурсов, которыми непонятно за что наградил их Господь, стать сверхдержавой и повести за собой человечества по дороге всеобщего образования и беспредельного прогресса. То же самое можно сказать короче: человеку легче преуспеть и быть счастливым, если он — американец, а не араб. И, тем не менее, арабы остаются арабами, независимо от нашей точки зрения на то, что для них хорошо, а что — плохо.

Мечтают ли «палестинцы» о свободной «Палестине»? Мы бы на их месте только о ней и мечтали бы. Но это — мы. А они? И если да, то почему они упрямо упускают одну возможность превратить арафатник в государство за другой? Почему Арафат отверг то, что Барак в Кемп Дэвиде преподнес ему на блюдечке?

Потому что принять это предложение означало бы оставить Израиль в покое, а это явилось бы непростительным предательством арабской мечты об уничтожении Израиля. Потому что «палестинский народ» — это название оружия, созданного специально для уничтожения Израиля. Как только Израиля не будет, никто не вспомнит про «палестинскую» мечту о независимости. Бывшие «палестинцы», сделав свое дело, вернутся к своим племенам, чтобы вести нормальное арабское существование рядом со своими верблюдами. Это — в лучшем для них случае.

Стоит мне напомнить читателям, что «палестинского народа» нет и никогда не было, кто-нибудь тут же радостно обвиняет меня в расизме. И это — несмотр на то, что до лета 1967 года никаких упоминаний о «палестинцах» не существовало ни в западных источниках, ни даже в арабских.

Давайте зададим глупый вопрос: а иорданский народ существует? До 1921 года Иордании не существовало. Мы все слышали, что большинство ее населения составляют несуществующие «палестинцы», но никто никогда не говорит, кто еще живет в этой стране.

В 1925 году англичане помогли дому аль-Сауда окончательно разбить Хашемитскую династию, правившую на Аравийском полуострове, когда ей удавалось оттеснить последователей аль-Саудов. То, что осталось от Хашемитов, англичане пересадили в другие районы арабского мира. Файзал I был назначен королем Ирака, а его брат Абдулла I — королем специально с этой целью созданной Трансиордании, как сначала называлась эта страна. Что же такое «иорданский народ»?

А что такое «иракский народ»? В недавно проведенном опросе общественного мнения подавляющее большинство жителей Ирака назвали себя арабами или курдами, суннитами или шиитами, членами того или иного племени. Только 3% опрошенных заявили, что считают себя иракцами. Возникает вопрос, существует ли иракский народ? И если да, то чем он отличается от всех остальных арабов?

Правда состоит в том, что арабы и сегодня живут в племенном обществе, и их принадлежность к своему племени превалирует над их принадлежностью к любым другим социальным структурам. За пределами своего племени они — арабы. За пределами арабского мира они — мусульмане. Если бы нашу планету оккупировали инопланетяне, то поведение арабов определялось бы не их принадлежностью к виду Homo Sapiens, а готовностью инопланетян перейти в мусульманство.

Существование племенной ментальности в современном мире может показаться невероятным, но арабы не живут в современном мире. Отсутствие какого-либо прогресса в течение четырнадцати веков не ограничено наукой и технологией. Возведя своего фюрера-педофила в ранг последнего пророка, арабы навеки обрекли себя на жизнь по канонам мудрости VII века. Дар-эль-Харб двигался вперед. Дар-эль-Ислам навеки остался тем, чем он был с самого начала.

Откуда взялась у нас уверенность в том, что мы в состоянии хоть как-то понять людей, отделенных от нас почти полутора тысячелетиями ничем не потревоженного застоя? И тем не менее, мы спокойно рассуждаем о том, чего они хотят и какие возможности упускают. Вся идея «мирного процесса» на Ближнем Востоке основана на вере в то, что существуют условия, при которых арабы могут согласиться мирно сосуществовать с Израилем. Сами арабы никогда ничего подобного не утверждали ни прямо, ни намеками. Так почему же мы до сих пор пытаемся их умаслить, как будто не знаем, что умасливание врага может привести только к нашему поражению? Потому что мы, без малейшего на то основания, верим, что наша любовь к миру является общечеловеческим качеством, в то время как наши враги продолжают открыто нас ненавидеть больше, чем они любят собственных детей, в полной уверенности, что мы ненавидим их точно так же.

Разгул самой отвратительной анархии в покинутой Израилем Газе ничем Израилю не поможет. Арабы не сделают там ничего такого, чего они уже не сделали миллион раз в недавнем прошлом. Мир это знает и продолжает ненавидеть Израиль. Единственный вывод отсюда это то, что элементарная порядочность не является определяющим качеством рода человеческого. Международный суд распял Израиль за попытку построить забор. В то же время на планете творились настоящие зверства, уносящие каждый день тысячи жизней, но ни правительства, ни пресса, ни общественное мнение не проявляли к ним ни малейшего интереса. До какой бы мерзости не докатились арабы, оккупировавшие Газу, это не поможет Израилю выжить.

Учтите при этом, что сегодня джихад еще только набирает силу. То, что нам предстоит, — гораздо хуже всего, что мы видели в прошлом. В противоположность нашим снисходительным заверениям, наши враги никогда не упустят возможности устроить нам очередное кровопускание. Израиль, Европа, Соединенные Штаты и вся наша цивилизация обречены терпеть одно сокрушительное поражение за другим до тех пор, пока мы не поймем, что ислам является нашим смертельным врагом и начнем воевать с ним по-настоящему.

Надеяться же на то, что наши нынешние лидеры поведут нас к победе — абсурдно.

Помните, как противники нашей войны с Ираком вопили, что Америка хочет украсть иракскую нефть? Как жаль, что это была неправда!

На самой дешевой бензоколонке в моей округе бензин стоит 2 доллара и 99,9 центов за галлон. Не 3 доллара, а 2 доллара и 99,9 центов. Благодаря этому, если бак вашей машины вмещает 15 галлонов, то вы на каждой заправке, которая обходится вам в 45 долларов, экономите полтора цента. Вам не приходило в голову вложить эти сбережения в нефтяную промышленность?

Штат Нью-Джерси судит несколько нефтяных компаний за искусственное вздутие цен. Штат Нью-Джерси потратит миллионы, а, возможно, десятки миллионов долларов на адвокатов и неизбежно проиграет свой иск. Иначе просто быть не может. Но допустим, что Нью-Джерси победит. Вы полагаете, что правительство компенсирует жителей штата за разницу между реальной ценой бензина и тем, что, по мнению правительства, было бы его справедливой ценой? При всем моем безудержном воображении, мне это почему-то никак не удается вообразить.