– К счастью, конвой, с которым я прибыл на Альпин, задержится здесь на пару дней. Решение пригласить Майкла в Академию было принято всего полгода назад, на Земле, и я без промедления отправился к вам. Мне повезло, сюда как раз вылетал конвой. У нас даже не было времени выслать вам предварительное уведомление или, вернее, спросить, принимаете ли вы наше предложение.

– О, это понятно. Естественно, люди, связанные с Искусством, – прописная буква была отчетливо слышна, – всегда несколько… Разумеется, мы без колебания принимаем ваше предложение. Но неужели у Майкла есть всего два дня?

– Ровно через два дня конвой трогается в обратный путь. А кто знает, когда следующий корабль стартует на Землю… Вы же знаете, до нее лететь несколько месяцев.

– Да-да, конечно.

Откуда-то снизу донесся приглушенный грохот: возможно, с лесовоза скинули тяжелое бревно.

– Я понимаю, у вас очень мало времени. Однако, согласитесь, вам предоставляется редчайшая возможность. На членов Академии произвели огромное впечатление работы Майкла, дошедшие до них.

– Наш агент говорил, что уже начал торговать ими на Земле, но я никак не думала… Ой, всего два дня! Сикст, ну?..

Сикст, улыбаясь, качал головой. Снизу снова донесся шум: мощная пила с аппетитом вгрызалась в дерево. Ломбок уже успел выяснить, что современные средства обработки древесины не позволяют получать нужную фактуру спила. Еще он узнал, что в доме находится целая бригада рабочих: столяры, резчики по дереву, подмастерья.

Затянувшееся молчание становилось напряженным.

– Я видел одну работу Майкла в сувенирной лавке в космопорту. Я горю от нетерпения встретиться с ним. Он?..

– Да-да, разумеется. Майкл будет рад познакомиться с вами. – Кармен озабоченно подняла взгляд. – Наверное, он сейчас работает у себя.

Джейлинксы провели Ломбока по лестнице наверх, затем по длинному коридору. Сикст, забрав у землянина чемодан, по пути занес его в полутемную спальню, пахнущую свежевыструганными сосновыми досками. Внутренняя отделка дома, как и наружная, была выполнена в подчеркнуто сельском стиле.

В конце коридора находились несколько массивных неотделанных дверей, одна была чуть приоткрыта. Кармен, осторожно толкнув ее, первой заглянула в комнату.

– Майкл? У нас гость. Он хочет с тобой познакомиться.

Комната была очень просторная, хотя служила одновременно и спальней, и мастерской. Освещена она была словно витрина ювелирного магазина. В дальнем углу под широким незашторенным окном, теперь, с наступлением ночи, зияющим чернотой, стояла незаправленная кровать с огромными подушками.

У двери вдоль стены протянулся верстак, заваленный инструментами для обработки дерева и материалом. У верстака, взгромоздившись на табурет, сидел мальчик десяти-одиннадцати лет с длинными бесцветными волосами. Услышав слова матери, он повернул к гостю строгое лицо.

– Здравствуйте, Майкл, – сказал Ломбок.

– Здравствуйте.

Голос у мальчика был слабый и невыразительный. Волосы его были не столько светлые, сколько выцветше-пыльные. Узкое вытянутое лицо и большие широко раскрытые глаза придавали ему хрупкий болезненный вид, однако Майкл, смело взглянув Ломбоку в глаза, крепко для своих лет пожал ему руку. Он был босиком, в пижаме, обсыпанный с ног до головы стружками и опилками.

– О, Майкл! – воскликнула Кармен. – Ну почему ты не переоделся? Мистер Ломбок решит, что ты болен и не можешь… Дорогой, как ты смотришь на то, чтобы отправиться в далекое путешествие?

Майкл сполз с табурета и встал, лениво потирая одну ногу пяткой другой.

– Куда?

– На Землю, – ответил Ломбок, разговаривая с ним как со взрослым. – Я уполномочен предложить вам учебу в Академии.

Брови Майкла едва заметно взметнулись вверх – и тотчас же его лицо растянулось в улыбке десятилетнего подростка.

Десять минут спустя взрослые сидели на террасе. Легкое дуновение инфракрасных волн от невидимого источника отгоняло вечернюю прохладу; бесшумно подкативший робот подал напитки.

– Должно быть, вы гордитесь Майклом, – заметил Ломбок, потягивая коктейль и внимательно следя за собеседниками.

– Так, словно мы его биологические родители, – вмешался Сикст. – Разумеется, мы с женой тоже резчики по дереву. В центре усыновления проделали большую работу по генетическому подбору.

Сделав еще один глоток, Ломбок осторожно поставил стакан.

– Я понятия не имел, что Майкл вам не родной сын, – солгал он, притворяясь заинтересованным.

– Но это так. Разумеется, он все знает.

– Знаете что… мне только что пришло в голову… Можно задать один вопрос личного характера?

– Пожалуйста.

– Понимаете… Вы никогда не предпринимали попыток установить, кто родители Майкла, что с ними сталось?

Хозяева покачали головами.

– Сам премьер Альпина не сможет выжать из центра усыновления ни крупицы подобной информации, – заверил гостя Сикст. – Разумеется, истории болезней родителей выдаются по первому требованию – из соображений заботы о здоровье ребенка, но все остальное хранится за семью печатями.

– Ясно, – задумчиво протянул Ломбок. – И все же, думаю, мне стоит попробовать. Видите ли, наш заместитель директора разрабатывает теорию о взаимосвязи образа жизни родителей и артистических дарований их детей. Центр усыновления находится здесь, на Альпине? Надо будет завтра туда наведаться.

– Он в Ледник-Сити. Но у вас вряд ли что-либо получится.

– Согласен, надежда очень маленькая, но по крайней мере я отчитаюсь перед начальством, что сделал все возможное. Утром я слетаю в Ледник-Сити. Да, насколько я понял, вы принимаете предложение?

Прежде чем Джейлинксы успели ответить, на террасе появился сам Майкл, теперь уже полностью, хотя и несколько небрежно, одетый. Он с размаху плюхнулся на стул.

– Подумать только, сколько в нем энергии! – пожурила его мать.

Мальчик окинул гостя пристальным взглядом.

– Вам приходилось видеть берсеркера? – без обиняков спросил он, по-видимому, следуя ходу своих мыслей.

Сикст фыркнул, и Ломбок попробовал обратить вопрос в шутку.

– Нет, я до сих пор жив-здоров и невредим. – Разумеется, это нельзя было назвать ответом, а землянин видел, что мальчик с нетерпением ждет его. – Нет, не приходилось. Наша планета в последнее время не подвергалась прямому нападению. А межзвездные путешествия я совершаю нечасто. Как я уже говорил, полет сюда прошел без приключений. Мы летели в составе сильного конвоя, к тому же нам сопутствовала удача.

– В Горловине было спокойно? – Это уже спросил Сикст. – Должно быть, вы прибыли этим путем?

Праздный и в то же время болезненный вопрос, ибо другой дороги в систему Альпина, окруженную многими парсеками плотной космической пыли и межзвездного вещества, непригодными для астрогации, просто не существовало.

– Абсолютно спокойно, – подтвердил Ломбок. Он внимательно вгляделся в лица взрослых. – Знаю, многие сейчас относятся с опаской к длительным межпланетным путешествиям. Но давайте взглянем правде в глаза. При нынешнем состоянии дел Альпин – далеко не самая безопасная точка заселенной галактики. Если только Горловина будет перекрыта – неважно, в результате дрейфа туманности или же ее заблокируют берсеркеры, – вся система Альпина окажется в осаде.

Все это Джейлинксам было хорошо известно. Но гость говорил о том, что, вероятно, ждет их в самом ближайшем будущем, поэтому все трое слушали затаив дыхание.

– Лично я, – продолжал Ломбок, – рад тому, что через два дня улечу отсюда. Предстоящее путешествие беспокоит меня гораздо меньше, чем перспектива остаться здесь.

Сикст взглянул на затянутое непроницаемым мраком небо, точно фермер, пытающийся определить, не угрожают ли нежным всходам сгущающиеся грозовые тучи.

– Я должен остаться на Альпине, – наконец объявил он. – У нас здесь много дел. И семья большая. У меня есть сестра – она замужем, имеет детей. Не надо забывать о рабочих, у нас много заказов… Нет, я не могу бросить все и за пару дней сорваться с места.