– Это похоже... похоже на что-то естественное. Но естественным, скорее всего, не является.

– Да. Это – дело рук людей. Продолжай. Настрой изображение.

Увеличение достигло предела. Структура псевдоперсоналии не была похожа ни на что известное Микелю. Чем больше становилось увеличение, тем более совершенной и упорядоченной казалась внутренняя структура.

– Это имитационные персоналии. Большинство из них “списано” с исторических личностей. Имитационные разумы или что-то в этом духе. Они были изобретены для воссоздания исторических событий, для их изучения, но ученые также пытались использовать их для современных космических битв. Вместо живого мозга. Они ведь тоже часть нашего всеобщего разума, только уже отошедшего в прошлое.

– Я слышал об этом. Но я не знал, что...

– Это иногда дает нам преимущества над врагом. Иногда, правда.

Микель слушал не очень внимательно. Он был поражен тем, что видел теперь на экране. Не столько возможностями псевдоперсоналии, сколько мастерством, с каким действовал артефакт.

– Они, когда работают, перемещаются в дробном, или, как говорят инженеры, фрактальном измерении. Ты знаешь, что это такое?

Микель пожал плечами. Он плохо знал термины, которые взрослые с техническими наклонностями любят употреблять.

– Что-то маленькое?

– Если очень грубо, приблизительно, выразиться, то линия – это одно измерение, точка не имеет измерения. Фрактальное измерение занимает промежуточное положение.

Микель оторвал глаза от экрана, одним пальцем потрогал угол кейса, подключенного к пульту, и затем спросил:

– И этим можно заменить человека, используемого в качестве оператора “Ланселота”?

– Не в полном объеме. Иначе мы не были бы здесь. В любом случае, будем надеяться, что эту персоналию не собираются использовать.

– Почему?

– Ты просто не знаешь, кто такой этот Красный Барон. Ему они не захотят доверить “Ланселот”. Как и мне, пожалуй, – говоритель Фрэнка издал щелкающие звуки, которые Микель посчитал за насмешливый смех. – Черт возьми, даже я могу лучше управлять “Ланселотом”, чем они! Именно это я и хотел тебе сказать. Ты и я – мы живые. А они – техника, приборы. Многие люди, которые любят поболтать на философские темы, не видят разницы между одним и другим, – в голосе Фрэнка все явственнее слышалось презрение. – Если бы эти изобретения – наши последние достижения – могли бы делать свою работу лучше, чем я или ты, то Тупелоф, вряд ли, стал бы притаскивать тебя с Элиайна, и ты не стал бы принимать участие в тестах на второй день после своего прибытия. Мы – человеческие существа. Люди. И мы – лидеры, когда речь идет о сотрудничестве с машиной. И еще – нам нужно выиграть войну.

– Фрэнк! А можно я задам еще два вопроса?

– Валяй!

– Кто же действительно будет использовать “Ланселот” в бою?

Фрэнк поколебался, прежде чем ответил, потом пояснил:

– Тот, кто умеет его должным образом использовать.

Микель кивнул понимающе. Это он уже и сам знал. Но об этом стоило еще поразмыслить.

– И второй вопрос. Где находится испытательный полигон?

– Боже, да они тебе даже этого не сказали?! Кольца Урана и его спутники и есть полигон, который мы используем. Требуется примерно шесть часов, чтобы добраться отсюда туда.

Около десяти стандартных лет назад на поверхности спутника Урана Миранде была основана станция. Под одной крышей жили и работали сотни людей. И хотя обстановка не была роскошной, помещение было довольно удобным.

Согласно положению, опубликованному Президентом Земли, Центр мог принимать представителей разумных цивилизаций. Правда, пока еще никто не нанес сюда визита.

– Я же говорил им, когда они строили этот Центр, что мы никогда не увидим здесь толп кармпанцев, – заключил Тупелоф, водя по залам Центра управления одну единственную гостью, которая чувствовала себя явно одинокой. Становясь с каждой минутой все серьезнее, Тупелоф провел Кармен Джеулинкс из вестибюля через жилое помещение в центр управления. В этом доме почти все стены состояли из иллюминаторов.

– Ах! – восхищенно сказала Кармен. А затем безо всякой нужды добавила: – Вот и сам Уран.

Такого чудесного вида она никогда не видела в той части Солнечной системы, где она жила.

Кармен, опираясь на руку Тупелофа, подошла с ним к иллюминатору. Окутанный дымкой, зелено-голубой гигант был залит солнечным светом. Казалось, он почти касался стеклянной поверхности иллюминатора. Миранда, даже утопая в солнечном свете, порождала пугающие отблески.

Кармен на секунду отпрянула, Тупелоф протянул ей руку, приглашая пойти дальше. Он показал на луны Оберон и Ариэль, ярко сверкающих уменьшенных подобий Урана. Аквамариновый свет, льющийся на ландшафт Миранды, слегка окрашивал и тусклые осколки двух лун.

– Титания и Умбриэль, очевидно, спрятались за Папочкой, – сказал Тупелоф.

Как прекрасны кольца планет! – выдохнула Кармен.

– Иногда их не видно даже отсюда.

Но сейчас, огромные браслеты, напоминающие кольца Сатурна, разрывали солнечный свет на множество тусклых разноцветных лоскутков.

Тупелоф отважился на еще одну метафору:

– Пестрая балетная юбочка для полненькой планеты-танцовщицы.

Кармен тактично оставила его слова без комментария.

– Где Земля? – спросила она наконец. Он подошел прямо к стеклу и прищурился от яркого света:

– Вон там! Голубая звезда.

Кармен подошла ближе. Внезапно ему захотелось положить руку ей на плечо. Она была одного с ним роста.

– Кажется, что она находится близко к Солнцу, – сказала Кармен.

Хотя даже на этой высоте не могло быть сомнения относительно того, какая звезда находится в центре.

– Да, действительно, очень близко. Мы находимся в девятнадцать раз дальше от Солнца. Вон – Марс, видите, огненно-красный, как раз около Земли.

– Да, мне кажется, я вижу Венеру. Она ярче остальных.

– Да, вы правы.

– А там дальше... Это Орион? Вы мне показывали его, когда мы были на Мунбейз. Отсюда он выглядит точно так же, как и тогда.

Тупелофу показалось, что Орион был ярче. Выйдя из Центра, они поднялись на холм. Оглянувшись, они увидели, что гора, расположенная за зданием, осталась прежней. В угловом измерении она казалась слегка сморщенной. Если же смотреть прямо, она казалась намного больше из-за того, что дома и улицы сократились в размерах.

Интересно, что получится, если соединить человеческое сознание и почти сверхъестественное зрение “Ланселота”?

– Нравится Микелю его путешествие? – спросил Тупелоф, когда они вернулись на объект.

– Я думаю, да. Хотя он мне никогда не говорит о своих чувствах. У вас с Верой есть дети?

– Нет, – Тупелоф попытался придать своему голосу доброжелательность.

– Спасибо, что не пожалели своего времени и показали мне все это.

– Не за что.

Он потратил бы это время на дела первой необходимости в то время, как шла подготовка к испытаниям модернизированного оборудования.

– Я раскрою вам один секрет, – сказал Тупелоф конфиденциально, несмотря на то, что в огромном зале кроме них было еще человек двадцать. – Быть внимательным к одним является частью моей работы, точно так же, как и быть взыскательным к другим. Но к вам я был бы внимателен в любом случае.

Эта атлетически сложенная леди не поняла, что он хотел ей сказать. Они наконец отошли от иллюминаторов, и он повел ее в центр зала.

– А вот лунный Тиккер.

– Тиккер? Почему вы его так называете?

– Я думаю, что древние механизмы, действительно, тикали.

Тиккер служил основным средством связи на станции. На экранах тиккера текли потоки информации, имеющей отношение в основном к системе защиты. Это были ответы на вопросы, посланные отсюда на Мунбейз час назад.

Видите ли, для того, чтобы отправить сведение при помощи солнечного луча, необходимо два часа. В ожидании ответа на ваш запрос вы можете расслабиться и поболтать с кем-нибудь.