Что-то заставило Хейвота поднять голову, и он обнаружил, где находился последний берсеркер. Гораздо более шустрый, чем его предшественник, он появился, Бог знает откуда, прямо перед входом в командный пункт. Он сбил, облаченную в доспехи фигуру Хейвота с ног прежде, чем тот успел вскинуть оружие в боевое положение. В следующее мгновение берсеркер выбрал свою собственную цель и поразил Бекки Танарат, которая почти подняла свой карабин.

Следующий выстрел, мощь которого могла пробить земные доспехи, долей секунды позже был направлен на Принсепа, в своем командирском кресле представляющем поразительную мишень. Но снаряд промчался мимо, всего в нескольких сантиметрах от командора. Он, без сомнения, убил бы его, если бы не Четвертый Путешественник, он бросил свое укрытое скафандром тело прямо под ноги машины. Руки-захваты, словно лопасти пропеллера, изрубили и разорвали его костюм и его живую плоть.

Хейвот был жив. Из распластанного положения на спине он открыл огонь из своего альфатриггерного оружия и, перебив ноги берсеркера, минутой позже поразил что-то жизненно важное в его корпусе.

Наступила гнетущая, звенящая в ушах тишина.

Медленно упираясь спиной в стену и держа оружие наготове, Хейвот стал подниматься на ноги. Доспехи спасли ему жизнь. На мгновение он был оглушен, но никаких настоящих ран не было.

Повсюду валялись мертвые тела людей. Хейвот видел, что Бекки тоже была среди них; в тот момент это едва интересовало его. Между поверженных тел и разбитой техники начал он пробираться назад в командную рубку. Принсеп все еще восседал в своем командирском кресле. Он, выживший пилот и все еще невредимый суперинтендант СЧ смотрели на Хейвота с каким-то священным ужасом.

Шли минуты, снаружи флагмана продолжал бушевать огонь сражения, звенел металл, оглушительно бухали тяжелые снаряды, волны боя то приливали, то снова отступали.

Командор с мрачным видом выслушивал сообщения о потерях, понесенном ущербе и прочих несчастьях, которые продолжали поступать со всех палуб.

Прошло еще несколько минут, сообщения о потерях продолжали поступать. Тем временем еще живые люди и не выведенные из строя машины отчаянно боролись с имеющимися на борту повреждениями, определяя позиции врагов, заряжали орудия и усиливали мощность защитных экранов,

Связь между регулярными силами флота стала непостоянной. Время от времени из-за сущего ада всякого рода излучений в ближайшем к кораблям пространстве контакт прерывался и не восстанавливался на протяжении нескольких секунд. Но конструкция шифровальщиков и передатчиков позволяла им работать даже в сущем аду, поэтому бывали моменты, когда плотные пачки информации все же прорывались к ожидавшим их людям. Несколько судов человеческого флота подверглись испарению, в то время как другие грозили врагу уничтожением.

Компьютерный мозг флагмана с невозмутимым спокойствием дал свою оценку последним событиям, сообщив, что половина сил противника отступила, должно быть, для того, чтобы изменить тактику.

Тем, кто выжил, показалось, что сражение длилось целую вечность, на самом деле эта битва, если исходить из боевой мощи сторон, была короткой — не более пятнадцати минут. Но было уничтожено несколько берсеркеров. С другой стороны, потери включали утрату половины судов, а уцелевшие потерпели значительные повреждения.

Теперь существовала опасность, что берсеркеры могли получить подкрепление.

В любом случае сигналы с дружественных судов стали один за одним угасать и вскоре совсем пропали. В арене сражения они тоже исчезли.

Принсеп выразил надежду, что хотя бы некоторым из земных кораблей, все же удалось спастись; помехи в космосе мешали отличить их отступление от физического уничтожения.

Хейвот держался одной рукой за стойку на всякий случай: вдруг искусственная гравитация корабля снова даст сбой. Он чувствовал внутреннее спокойствие.

– Что мы будем делать теперь, шеф? — поинтересовался он. И снова Принсеп едва взглянул на него.

“Ничего страшного”,— равнодушно подумал Хейвот.

Чтобы избежать возможной западни, командующий флотом приказал людям и оптико-электронным пилотам совершить очередной прыжок вперед.

Прежде, чем за иллюминаторами растворился нормальный космос, несколько уцелевших на борту людей смогли заметить, как несколько алчущих крови берсеркеров, едва различимых на приборах корабля, ринулись за своей убегающей жертвой, но вместо нее только столкнулись с почти неуловимыми частицами и испарились сами по себе, не сумев, по-видимому, выйти из боевого состояния.

Тем или иным образом “Симметрия” с повреждениями на борту и, со свистом теряя из некоторых отсеков воздух, все же перенесла этот прыжок к свободе. На своем борту продолжала она нести чувствующего себя в относительной безопасности Хейвота, горстку других уцелевших людей, половина из которых были ранены.

Поврежденные двигатели работали на пределе, стараясь из последних сил сохранить хороший ход корабля. Компьютеры, отвечающие за повреждения на судне, занялись ремонтом корпуса.

Флагман не только выжил, но и сумел постепенно вернуть потерянную скорость, мощность и маневренность, чтобы прорваться через несколько засад.

Тела мертвого Кармпана и нескольких землян все еще оставались лежать в командирской рубке и соседних с ней комнатах.

Пилот, лейтенант Тонгрес, сообщила:

– Командор, насколько я понимаю, мы вернулись к старому маршруту.

Командор, впервые за это время, выглядевший, изможденным, усталым голосом спросил:

– Есть ли еще берсеркеры впереди нас?

– Пока не видно. Но из-за пыли вообще трудно что-либо различить, так что впереди они еще вполне могут оказаться. Вообще-то сильно сомневаюсь, что это были силы, с которыми мы столкнулись.

– Слава богам космоса, что пока нам удалось уйти, надо залечить раны, подсчитать потери.

В отдаленной части корабля кто-то по каналу внутренней связи посылал отчаянные просьбы о помощи.

Ливан Принсеп, наконец, пришел в себя и начал действовать. Впервые с начала сражения он отстегнул ремни от кресла и отправился познакомиться с состоянием корабля. Живые были заняты делами, кто выполнял свои прямые обязанности по управлению кораблем, кто оказывал помощь раненным.

Хейвот, не получивший ни царапины, почти с радостью вызвался сопровождать командора в качестве телохранителя на случай, если на корабле еще скрывались штурмовики берсеркеров.

Принсеп в знак согласия кивнул.

Вскоре нашел подтверждение пугающий факт: начиная с нынешнего положения флагмана в густом веществе туманности открывался коридор, дающий относительно чистый проход. Этот грубый тоннель относительно чистого пространства вел в том же направлении, которым следовал их враг.

Пилот флагманского корабля, лейтенант Тонгрес изумилась:

– Вы только посмотрите. Он выглядит так, словно его искусственно проделали здесь.

– Похоже,— нехотя согласился младший офицер Дайнант. Но выполнение подобной работы на этом уровне развития технологий не представлялось возможным, также ничего не было известно о похожих природных феноменах.

– Я бы не удивился, если бы в этом коридоре вдруг появился берсеркер “Дирак”, преследуемый самим премьером,— продолжал он.

– Я бы тоже не удивилась.— Тонгрес перешла на канал внутренней связи.— Командор, вы здесь? Сейчас выясняется, что мы больше пострадали, чем казалось на первый взгляд. Двигатели, щиты... Всего не перечислить.

Кроме пары все еще живых офицеров в командном пункте уцелели голографические панели, которые теперь с шипением извергали белые дыры непонятных и невозможных в виртуальной реальности образов. Мониторная система, как и все остальные системы корабля, вероятно, также была повреждена. Электричество нужно было экономить, изыскивая все возможности.