Лиана негромко засмеялась:

— Договорились. Спи, давай.

— Уже, — и вскоре раздалось ровное дыхание Матвея.

Лиана уснула позже, решив, что обязательно поговорит с дочерью на днях. Хватит уже мучить Димку, пусть разбирается в себе.

Утром капитану Якушеву позвонил лечащий врач Спиридонова.

— Егор Васильевич ночью ненадолго пришел в себя.

Якушев тут же спросил:

— Можно его допросить?

Доктор не скрывал своего неодобрения:

— Сейчас он спит, не стоит его беспокоить. Дайте ему пару дней, чтобы окончательно прийти в себя. Он ещё слишком слаб.

Якушев не слушал аргументов врача.

— Чем раньше мы узнаем, как все было, тем быстрее мы поймаем преступника. Я приеду после обеда.

— Хорошо. — Не попрощавшись, доктор положил трубку.

После процедур Ангелина спустилась в реанимацию и, увидев плачущих родителей Егора, почувствовала, как сильно сжалось сердце от чудовищного предчувствия:

— ЧТО????

Лидия Владимировна улыбнулась сквозь слезы:

— Егор пришёл в себя.

Геля выдохнула:

— Слава Богу!

Одной тяжестью на душе меньше. Если бы с Егором что-нибудь случилось, она бы себе этого никогда не простила.

Вернувшись в палату, Ангелина собрала контейнеры в пакет. Туда же сложила и вещи. Димка сегодня приедет или по-прежнему будет игнорировать её?

Через час в палату заглянул Дмитрий, и Геля бросилась к нему. Обняла, поцеловала:

— Привет, я соскучилась!

Дмитрий отстранился от жены и просто взял старый пакет с вещами и вышел из палаты. Геля была в растерянности. Неужели Димка, такой любящий, понимающий не простил маленькой оплошности? Неужели из-за этой ерунды разрушится их семейная жизнь? Раньше бы Геля даже подумать про такое не могла, а сейчас… Сейчас все изменилось. Неужели все, что связывало их с Димой, уходит безвозвратно?

— Егор Васильевич, — доносился чей-то голос.

Спиридонов пытался открыть глаза и покрутить головой, но ничего не получилось.

— Егор Васильевич, — снова пробивался мужской голос, — пора просыпаться.

Спиридонов вновь попытался открыть глаза, покрутил головой, но ничего не вышло. Снова. Он хотел дотронуться до переносицы и понял, что не может поднять руку, чтоб дотянуться до неё. Что такое?

Похлопывания по щекам заставили его отрыть глаза: светло-бежевые стены, выкрашенные краской, местами облупившейся. Два больших окна, четыре кровати, возле каждой множество приборов, противный писк, бьющий по ушам. Где он? В больнице? Тело ужасно болело, дыхание давалось с трудом, неимоверно хотелось пить.

— Ну что, проснулся дружок? — радостно спросил мужчина в белом халате.

Разлепив губы, Егор ответил:

— Да, — звуки были каркающими и он закашлялся: — Хочу пить и почесать нос.

Доктор широко улыбнулся и развязал руки пациента, а потом потянулся к тумбочке, где смочил бинт водой и обтёр губы Егора.

— Вам пока ещё нельзя пить, только так спасаться будете.

— Спасибо, — шепнул Егор и с наслаждением почесал переносицу, а потом ощупал своё лицо и спросил: — Давно я здесь?

— Несколько дней, — доктор сел рядом на стул: — У вас проникающие ранения грудной клетки и живота, сотрясение головного мозга. Сломано ребро и другие травмы.

Егор потер пальцами лоб, они так и не восстановились ещё, слушались плохо.

— А что с Гелей? Она была со мной. — Судьба девушки волновала Егора больше всего. Что произошло после того, как он упал на асфальт? Ведь Ангелина осталась наедине с преступником. А что если… Если она сильно пострадала, а если не дай Бог…? Нет, о таком ему думать даже не хотелось. Егор перевел взгляд полный надежд на доктора и следил за его лицом. Если что будет не так, он сразу поймет это.

Доктор не стал мучить пациента и сразу сказал:

— Она в порядке, травмы не серьёзные.

Егор с облегчением выдохнул, даже попытался улыбнуться непослушными губами, вышло криво. Доктор с сочувствием похлопал Егора по руке и сказал:

— К вам хочет зайти сотрудник полиции, ему необходимо допросить вас. Вы в силах побеседовать с ним или лучше перенести его визит на то время, когда вам станет лучше?

Егор прислушался к себе: несмотря на боль и некую путанность сознания, он был в состоянии поговорить с полицейским.

— Пусть приходит, — тихо ответил молодой человек.

Доктор проверил показания приборов и вышел. В палате сразу же появился мужчина средних лет.

— Здравствуйте, Егор Васильевич, — поприветствовал Спиридонова мужчина. — Я капитан полиции Якушев Иван Дмитриевич. Побеседуем?

Егор кивнул и правой рукой взял бинт с кружки, чтобы смочить губы. Хотелось пить нормально, а не выдавливать на губы по капле!

— Вы помните, что произошло в тот день? — деловито спросил Якушев, приготовив листок и ручку, чтобы записывать показания потерпевшего.

— Да… Мы с Гелей возвращались с объекта, потом задержались в офисе. Когда я вышел на улицу, то увидел испуганную Ангелину, она бежала к зданию компании… — Медленно, с трудом переводя дыхание говорил Егор, по памяти восстанавливая события того вечера. — Тут же за её спиной появился мужчина, преследующий её, и мы с ним сразу же сцепились… — Спиридонов перевел дух. — А потом он сильным ударом уложил меня на асфальт… — Егор зажмурился, переживая этот момент, и продолжил чуть позже: — Негодяй бросился к Геле, ударил её несколько раз ножом, но тут уже подоспел я.

— Вы видели лицо преступника?

— Там было темно, — прошептал Егор. — Он дважды ударил меня ножом и лишь после этого я упал. — Молодой человек замолчал, и перед его глазами почему-то появилось лицо Борисова. Неужели это он напал на них? Спиридонов застонал: точно, так все и было, он вспомнил! Прежде, чем упасть, он хорошо разглядел лицо Фиксы.

— Егор Васильевич, вам плохо? — Якушев с беспокойством склонился над Спиридоновым.

— Больно дышать, — с большим трудом вымолвил Егор. — Я видел лицо преступника.

— Сможете описать его нашему художнику? — сразу откликнулся Якушев, воодушевленный словами потерпевшего. — Мы составим фоторобот и направим его во все отделения полиции.

— Я его знаю… — Егор вновь закашлялся. Черт, как же болит в груди!

— Кто он? — Якушев тут же подобрался, словно хищник перед прыжком.

— Фикса… — Спиридонов замолчал, ловя воздух губами.

От знакомой клички Якушев чуть не закричал от радости, но видя состояние пациента, выбежал в коридор:

— Эй, кто-нибудь! В шестой палате срочно требуется помощь!

Доктор и медсестра побежали к палате Спиридонова. По пути доктор успел окинуть капитана укоризненным взглядом, прежде чем скрылся за дверью палаты.

Якушев вышел из реанимации и отправился в нейрохирургию. Анну Набутову он застал в палате, женщина лежала на кровати.

— Здравствуйте, Анна Сергеевна, — Якушев видел все последствия разговора Набутова с женой. Мужик вообще с катушек съехал, какой бы ни была эта Набутова, а судя по характеристикам, дрянью она была первостатейной, бить её все равно было нельзя.

Анна повернула голову на голос и увидела капитана, приходившего к ним дома.

— Здравствуйте, с чем пожаловали?

— Да вот поговорить хотел, — Якушев, взяв стул, расположился рядом с кроватью Набутовой. Оглядев соседок по палате, он добавил: — Наедине. — Женщины ворча, вышли в коридор, оставив Анну и капитана одних. — Я только что посетил потерпевшего Спиридонова.

— Егор пришёл в себя? — резко спросила Анна, и Якушев уловил в её голосе беспокойство.

И это очень заинтересовало капитана на тот момент, капитану сейчас известно о причастности Анны к преступлению. Боится, что узнают об этом?

— Да. Егор Васильевич очнулся, — не стал вдаваться в подробности Якушев. — Скажите, Анна Сергеевна, по какой такой причине ваш муж избил вас?

Набутова смерила капитана злым взглядом и резко ответила:

— Какое это имеет отношение к делу?

— Прямое, — Якушев был спокоен. — Ваш муж дал показания, и из них стало ясно, что именно вы наняли кого-то для нападения на Соболевскую, в результате чего пострадали ещё два человека.