Основным недостатком труда Кречмайра являются, однако, не эти неизбежные и сравнительно мелкие недочеты. Гораздо более серьезным дефектом его произведения должна быть признана общепринятая в буржуазных гелертерских кругах „беззаботность“ в отношении основной научной исторической терминологии, приводящая к произвольным и ненаучным выводам, принижающим ценность в других отношениях неплохого исторического сочинения. В данном случае мы имеем в виду термин: „капитализм“. Для Кречмайра, как и всех буржуазных историков социально-экономического направления, понятие капитализма совпадает с понятием денежного хозяйства, в чем еще Маркс справедливо упрекал „господина“ Моммзена.[379] Стоя на этих позициях, Кречмайр говорит о „капитализме“ Венеции еще в XII в.[380], причем его нисколько не смущает то обстоятельство, что цеховой ремесленный строй, эта характерная черта феодализма, складывается в Венеции, по его же собственному мнению, только в XIII в.[381] Он не согласен даже с теми из своих буржуазных собратий, кто относит возникновение капитализма в Венеции к началу XIII в., точнее — ко времени четвертого крестового похода.[382]
Серьезного упрека в труде Кречмайра заслуживает также обычное в буржуазной историографии эпохи империализма отсутствие должного внимания к проблемам классовой борьбы, и это далеко не всегда по вине источников. Венский ученый, например, довольно подробно останавливается на первой попытке кодификации в Венеции уголовного права, сделанной в догат Орио Малипьеро, в 1181 г. Он полностью приводит латинский текст этого памятника[383], передает по-немецки его содержание, пытается определить его происхождение с формально-юридической точки зрения, но не касается самого важного, классового характера этого документа.[384] Такая же формальная точка зрения преобладает в труде Кречмайра и в тех случаях, когда он говорит о проблемах колониальной политики Венеции, — здесь в качестве примера можно указать на его отношение к такому важному документу по этим вопросам, как упоминавшийся уже доклад сирийского байло Марсилио Джорджио о сирийских владениях Венеции, направленный им дожу Якопо Тьеполо в 1243 г. Кречмайр признает важность этого документа, но тем не менее не делает попытки углубиться в его содержание с точки зрения социальной и экономической политики Венеции в ее колониях.[385]
Проблемы образования Венецианской колониальной империи, важность которых совершенно очевидна, трактуются автором без достаточного внимания к различным их деталям. Приведем некоторые примеры: он очень поверхностно излагает вопрос о раннем периоде черноморских владений Венеции, излагает так, что возникает сомнение в правильности понимания автором существа дела[386]; неправильно понимает роль подеста в Константинополе, которого автор рассматривает в качестве главы всех колоний на территории Византии, хотя ему известен документ, на основании которого правильно определяется эта роль[387]; не точно устанавливаются владения Венеции, которые она должна была получить по акту о разделе империи и не подвергнут анализу самый этот документ.[388]
Независимо от этого в сочинении много интересных взглядов и верных выводов по отдельным вопросам, с которыми полезно считаться.
Заканчивая обзор общих доступных нам сочинений по истории Венеции, укажем на небольшую книжку француза Тирье, вышедшую в 1952 году под заглавием „История Венеции“. Она относится к издававшейся в последнее время в Париже серии популярных кратких сочинений на различные темы под общим заголовком „Что мне известно?“ и, следовательно, лишь очень бегло касается поставленных в нашей работе вопросов. Необходимо заметить, что эта небольшая книжка написана со знанием дела и вполне толково.
Наконец в последние годы начала выходить обширная по своему замыслу „История Венеции“ под общей редакцией Р. Чесси[389]. В 1957 и 1958 гг. вышли два ее первых тома, охватывающие древнейшие времена территории Венеции и раннюю историю Венецианского дуката до 4–го крестового похода включительно. Этот последний раздел находится во втором томе и написан редактором издания Р. Чесси. Естественно, что эта работа воспроизводит достоинства и недостатки указанной выше двухтомной Истории Венецианской республики того же автора.
2. Историки хозяйства об образовании и ранней истории Венецианской колониальной империи
Проблемы колониальной истории — проблемы столь же экономические, сколь и политические, в принципе обе эти стороны неотделимы друг от друга. Однако практически историки общей истории Венеции интересовались колониальными проблемами республики преимущественно, если не исключительно, с политической точки зрения, обращая мало внимания, или вовсе игнорируя проблемы социально-экономические.
Это побуждает нас обратиться к краткому рассмотрению некоторых трудов по истории народного хозяйства в средние века с целью показать, что и как сделано буржуазной историографией для колониальной истории Венеции с экономической точки зрения. Обращение к общим сочинениям по истории народного хозяйства, поскольку они так или иначе затрагивают проблемы венецианской колониальной истории, оправдывается тем, что история венецианского хозяйства, колониального хозяйства во всем его объеме, в частности, еще не написана, если не считать отдельных статей по частным вопросам, рассеянным в различных журналах, и отдельных попыток их обобщения, вроде рассмотренных ниже „Очерков“ Джино Луццатто. Исключением могла быть также рассмотренная ниже книга Тирье о „Венецианской Романии“, но она не охватывает вопросов венецианской колониальной политики в бассейне Адриатического моря.
В качестве введения в рассмотрение работ по экономической истории Венеции остановимся на некоторое время на более ранних аналогичных сочинениях Формалеони, Мутинелли и француза Примодэ.
Сочинения Формалеони, которое мы в данном случае имеем в виду, называется „Философская и политическая история мореплавания, торговли и колоний древних на Черном море“.[390] Работа эта выполнена по заказу императрицы Екатерины II и ей посвящена автором. Как известно, интерес к Черному морю возрос в Петербурге во второй половине XVIII в. в связи с приобретением причерноморских территорий и возникновением „греческого проекта“. Заказ был выполнен автором к 1788 г.
Работа Формалеони излагает историю Причерноморья с древнейших времен до времени турецкого господства. Интересующие нас вопросы рассматриваются во втором томе. В работе Формалеони рядом с фантастическими данными о родстве приадриатических венетов с венедами Прибалтики[391], определением первоначального населения Венеции в полмиллиона человек[392], имеются и вполне здравые суждения. К таким должна быть отнесена прежде всего общая оценка крестовых походов и роли в них Венецианской республики, — автор правильно усматривает в кресте лишь маску, под которой обделывались мирские дела и правильно замечает, что венецианцы сумели извлечь из них для себя очень большую пользу.[393] Не менее правильно расценивает автор и поведение венецианцев при заключении ими договоров с крестоносцами накануне второго взятия Константинополя, — они не хотели нести трудностей по обороне империи и Константинополя, почему и отклонили от себя почетный титул императора, сохранив за собою все экономические выгоды предприятия.[394] Едва ли можно возражать Формалеони и по поводу его положения, что до четвертого крестового похода венецианцы не вели широких торговых операций на Черном море.[395]
