Септимус вышел на увитую плющом веранду.

   Домик на берегу моря. Мечта.

   Птица кхе-кхе вырыла себе в песке уютную ямку и, угнездившись в ней, грелась на солнышке. Рядом на раскладном стуле сидела Джульетта и сортировала какие-то экзотические плоды.

   С рынка вернулся Ганс:

   - Вот, - сказал он, потрясая многочисленными тюками, - купил все, что ты просил. А здесь одежда для вашего бешеного носорога.

   - Он не наш, он Мирры, - безучастно поправил Септимус. - Печенкой чую: он увяжется за нами. Знаю я таких типов: с виду мрачные одиночки, но на самом деле они физически не могут существовать без кого-то. Им нужна путеводная звезда, маяк, да хоть вонючая керосинка, которая будет указывать им путь, оправдывать смысл их существования. Зараза! Он думает, Мирра бессмертная. Она так ему сказала. Не стала уточнять детали. Правильно, конечно. Если каждому встречному-поперечному выкладывать все начистоту, пукнуть не успеешь, как окажешься с перерезанным горлом на дне канавы. Только он теперь ведь будет всюду следовать за ней. А значит и за мной. Вот счастье-то свалилось на мою седую голову! Прямо обрушилось!

   - Да не преувеличивай, - махнул рукой Ганс, но в голосе его не было и капли убежденности. Поняв это, Ганс поспешил сменить тему: - Ты твердо решил уехать? Может, передумаешь? Деньги у тебя есть. На крайняк губернатор без проблем найдет для тебя работенку.

   Септимус покачал головой:

   - Нет. Вероника уперлась всеми четырьмя лапами: хочет путешествовать по миру, изучать медицину и...

   - ...помогать людям, - в один голос закончили они.

   Ганс усмехнулся:

   - Ребенок!

   - Ты же понимаешь, - продолжал Септимус, - в одиночку она и недели не протянет. А так мы с Миррой за ней присмотрим. Надеюсь, в будущем отыщется какой-нибудь хороший головастый парень, а пока...

   - Папочка и мамочка будут рядом, - докончил Ганс.

   Они помолчали. Ганс выглядел смущенным. Откашлявшись, он заговорил:

   - Ну...Знаешь...Не подумай, что мне плевать на Веронику. Но только Джульетта...И дом...Работа...Я обещал...И...Короче, я останусь на Эс-Марини. Мы останемся.

   - Разумеется, - кивнул Септимус. - Странно все как-то обернулось. Зараза, мы ведь даже толком не знаем, что с нами случилось, почему, зачем. Волшебники говорят, во всем есть смысл, надо только суметь его увидеть. Смысл. Точка отсчета. Поворотный момент. Причины и следствия. Целой жизни не хватит, чтобы разобраться в этом дерьме. Думаю, поэтому волшебники условно бессмертны. А если у тебя в запасе нет нескольких тысячелетий, то все происходящее для тебя - кромешный хаос сумасшедших случайностей. С этим нужно смириться. Но ты все равно ищешь треклятый смысл. Ищешь себя. Свое место. Свое сердце. Свой мир. Здесь нет правильных ответов. Кто-то обнаруживает своё предназначение в мирной семейной жизни, честном заработке и покупке домика на берегу моря. А кто-то внезапно понимает, что смысл его существования в вечном, непрерывном поиске.

   - Зашиби меня бобёр, ну ты загнул! - на веранду, потягиваясь и зевая, вышла Мирра.

   Следом за ней семенила Вероника. Переминаясь с ноги на ногу, она жалобно посмотрела на Септимуса и извиняющимся голоском пропищала:

   - Мирра говорит, вы решили тоже ехать на Эс-Шеллы. Ничего если я пока...в общем...если я с вами...

   - Конечно, - невозмутимо отозвался Септимус, - нам ведь по пути.

   - Ну да, - Вероника опустила голову. - А...А куда вы собираетесь потом?

   - К Синим горам, - неопределенно мотнул головой Септимус.

   - Ничего себе! Это же другой конец континента!

   - Ага. Далековато.

   - Ясно... Ммм...Ну а маршрут вы уже выбрали?

   - Нет. Сориентируемся по ходу дела.

   Вероника притихла. Септимус украдкой усмехнулся в бороду:

   - Ты ведь тоже вроде направляешься в ту сторону?

   - Кто? Я?! - удивленно воскликнула Вероника. - А...Да! Конечно! Синие горы! Это да...

   - Вот видишь: можем пока путешествовать вместе.

   - Вот и славно! - подхватила Мирра. - Хорошая подбирается компания: одна умная, двое сильных и врач.

   Паром отчалил от берегов Эс-Марини и неторопливо поплыл к Эс-Шеллам. Среди пассажиров выделялась компания из четырех человек, явно приезжих. Здоровенный амбал молчаливо стоял у бортика и задумчиво смотрел на удаляющийся остров. Молодая девушка с огромным рюкзаком суетилась вокруг какой-то старушки, на которую накатил приступ морской болезни. Бородатый мужчина, поругиваясь, держал на пояс рыжую женщину, которая, взобравшись на ограждение, размахивала "Иллюстрированным путеводителем по Эс-Марини", пыталась при этом стучать каблуком о каблук и с безмятежной радостью вопила:

   - Паром! Паром! Неси меня на Эс-Шеллы, к солнцу и пальмам!

   - Какой красивый, вежливый и добрый молодой человек. Сразу видно: редкостная мразь.

   Они стояли на берегу. Впереди колыхалось море, сливающееся с небом, позади искрилась песком пустыня, отсечённая от неба линией горизонта. Ботинки Вероники стояли на песке под бдительной охраной Маркуса и Септимуса. Восходящее светило медицины, босая, бродила по кромке воды, выискивая ракушки. Позади нее, по безопасно сухому берегу, параллельным курсом ходила Мирра. На фоне желто-оранжевого песка её рыжие волосы отливали медью.

   - Может, хватит уже? - Мирра предприняла очередную атаку. - Пойдем на станцию! Скоро наш экспресс!

   - Через полтора часа, - терпеливо отозвалась Вероника, не отрывая пытливого взгляда от воды, испещренной золотыми изломами. - А станция - за тем барханом. Ты же сама проверяла. Трижды.

   - Не аргумент. Я туда ходила двадцать минут назад! За это время что угодно могло случиться!

   -Например?

   - Ну...Я не знаю...Там...Зыбучие пески, например. Или бешеный верблюд. Пустыня коварна! Знаешь, как оно бывает: стояла себе станция, стояла, потом ап! - и нету станции!

   - Не говори ерунды.

   Мирра задумалась. Потом решила сменить тактику:

   - На кой тебе сдалась эта гадость?!

   - Ты уже десятый раз спрашиваешь. Ракушки - не гадость. Они красивые. Я сделаю из них ожерелье. И, может быть, серьги и заколку, если найду подходящую фурнитуру.

   - Раковины - это гробики мертвых моллюсков! Не стыдно заниматься мародерством?! Ты хоть понимаешь, что раковина - это позвоночник моллюска, его орган, его часть! Бедная улиточка, или устричка, или кто там ещё... скончалась и выгнила, но её невинная душа живет в крохотной раковинке...

   - Перебор, - пробормотал Септимус.

   Слезно-фальшивый некролог улиточкам не пронял даже сентиментальную Веронику. Она лишь покрутила пальцем у виска и продолжила поиски ракушек.

   Мирра подобрала плоскую гальку и зашвырнула её в море. Отпечатывая блинчики, камешек заскакал по водной глади.

   Мирра резко повернулась к Септимусу и Маркусу и с вызовом спросила:

   - Кто сможет больше?

   Маркус пожал плечами, подобрал камешек, бросил его и сбил пролетавшую мимо чайку. Птица неловко завалилась на бок, но удержалась в воздухе и, громко ругаясь, унеслась прочь.

   Размышляя о будущем, человек прикидывает, куда его может забросить жизнь. В первой тройке таких мест золотой дворец, комфортабельный офис и кладбище. У каждого человека также есть список под заголовком "Я бы никогда туда не...". Но иногда нелегкая заносит человека в такие места, о которых он даже помыслить не мог. Септимус не предполагал, что однажды отправится на общеконтинентальную конференцию врачей.