Заработанные! Для этого не пришлось шнырять, подсматривать, тайком забираться куда-то, а потом испытывать гнетущее чувство вины. Может, он и не пошел бы в банду, не будь он так одинок.

Майкл никогда не признался бы в этом, но ему нравилось на кухне. Этот верзила Монти знал кучу историй. Главным героем многих из них был Олаф. Слушая эти рассказы, Майкл испытывал такое чувство, будто он сам был их участником. Конечно, такого не могло быть, подумал Майкл. Разве кто-нибудь поймет, как он был несчастен, когда Олаф ушел в море? Он остался совсем один. Правда, еще была жива мать, но к тому времени она уже не играла в его жизни никакой роли. Все ее силы уходили лишь на то, чтобы накормить, обуть и одеть его. На остальное ее уже не хватало...

Майкл хорошо помнил, как он впервые увидел сводного брата. На кухне бара. Олаф сидел у буфета и наворачивал картофельные чипсы. Он был высокий, темноволосый, слегка насмешливый и небрежно щедрый. Когда однажды Майкл набрался храбрости и поплелся за ним, Олаф не прогнал его.

Именно Олаф впервые привел его сюда и показал, как можно заставить автомат выплюнуть горсть шариков или серебра.

Именно Олаф водил его на парад морских пехотинцев. Олаф терпеливо учил его завязывать шнурки на ботинках. Олаф не давал ему бегать за мячом на проезжую часть улицы.

И именно Олаф год спустя бросил его с больной матерью и властным отчимом. Почтовые открытки и сувениры не заполняли пустоту, образовавшуюся с его отъездом.

Может, Олаф хочет теперь загладить свою вину, хочет помириться с ним? Майкл пожал плечами, а затем выругался: шарик проскочил рядом с воротами. Интересно, а сам Майкл в глубине души не готов простить его?

— Эй, Кеннеди! — Кто-то хлопнул его по плечу, и Майкл даром истратил еще один шарик.— Где пропадаешь?

— Да тут неподалеку.— Майкл исподтишка глянул на Арта, а потом снова вернулся к игре. Едва ли Арт станет спрашивать, почему он не носит куртку с надписью „Каннибалы“.

— Да ну? Я уж думал, что ты слинял из города.— Арт наклонился к автомату, любуясь искусством Майкла.— А ты не потерял хватку!

— О моей хватке можешь спросить у девочек.

Арт фыркнул и достал из кармана поношенной парусиновой куртки смятую сигарету. Сигарета была последняя. После того как Джо начал платить за краденое меньше одной десятой его стоимости, доходы его сильно сократились.

— Старик, не с твоей мордой трепаться про девчонок!

— Кто бы говорил! Ишь, красавчик... Да твоя морда моей задницы не стоит!

Майкл отошел от автомата, вполне довольный количеством набранных очков и тем, что он не утратил ловкости.

— Хочешь сыграть?

— Конечно.

Потоптавшись у автомата, Арт принялся вести шарик через ворота.

— Ты все кантуешься со сводным братом?

— Ага. Но до повторного суда осталось всего несколько недель.

Арт потерял первый шарик и взял следующий.

— Неладно получилось, Майкл. Я вот о чем, старик. Хреново мы тебя встретили в прошлый раз.

— Да ладно...

— Нет, старик, правда.— В порыве искренности Арт забыл про шарик и дал ему проскочить мимо.— Просто ребятам хотелось выпить, а ты пришел с пустыми руками.

Слегка утешившись, Майкл пожал плечами.

— Что ж, это не поздно исправить.

— Во-во! И чего-нибудь сладкого приволоки. Слушай, а работа в баре, небось, клевая! Вина, наверно, от пуза...

Майкл улыбнулся. Он не собирался признаваться, что за три недели выпил всего лишь две бутылки пива. И если бы Олаф почуял, что от него пахнет спиртным, то наверняка, черт побери, вычел бы стоимость этого пива из его жалованья.

— Ничего, брат, достанется и на твою долю.

— Я слышал, дела у вас о'кей, верно? Я имею в виду — к вам народ валит валом и все такое прочее...

— Верно.

— Небось, и девок у вас полно, ищущих клиентов?

Бар посещали в основном рабочие и семьи, жившие по соседству, но Майкл решил не признаваться в этом.

— Так и кишат. Подходи и выбирай любую. Арт понимающе загоготал и истратил свой

последний шарик.

— А сразу двумя шарами можешь? — спросил он Майкла.

— Почему бы и нет? — Майкл полез в карман за новой порцией мелочи.— Что нового у ребят?

— Да как обычно. Дика отец выпер из дома, и он теперь кантуется у меня. Храпит, скотина, что твой отбойный молоток!

— А то я не знаю! Прошлым летом он пару ночей провел у меня.

— Двое парней из „Волков“ сунулись в наш квартал. Мы им рога начистили.

Майкл знал, что это значит. Кулаки, велосипедные цепи, бутылки... Иногда и до ножей доходило. Глупо, подумал он. Глупо и бессмысленно. Как он теперь далек от всего этого...

— Да уж,— выдавил он. Больше ему ничего не приходило в голову.

— Знаешь, есть люди, которым хоть кол на голове теши... Слушай, дай сигарету, а? У меня кончились.

— Возьми сам. В верхнем кармане.

Пока Арт закуривал, Майкл успел набрать десять тысяч очков.

— Слушай, тут есть один бар со стриптизом. Здесь неподалеку, в деловом центре. Могу взять тебя на дело.

— Да? — равнодушно откликнулся Майкл, проводя через ворота очередной шарик.

— Конечно. Мне хочется предложить тебе мужскую работенку. Как-нибудь ночью я постою на стреме, а ты влезешь в окно.

— Забудь об этом

— Не, старик, честно. Будет клево. Ни за что не поверю, что проныре Кеннеди слабо слинять из дому!

— Я могу выйти когда угодно. Только надо пройти через кухню.

— С черного хода?

— Ага. Олаф обычно закрывает бар в три часа. По воскресеньям — в два. Обхитрить Монти ничего не стоит. А можно и по пожарной лестнице спуститься.

— Ты живешь на верхнем этаже?

— Ага... Твой ход.

Казалось, они заговорили о другом, но Арт продолжал свои небрежные расспросы. Деньги хранились в сейфе конторы. Меньше всего посетителей бывало по средам. Входов три: передняя дверь, черный ход и квартира на верхнем этаже.

Когда Майкл выиграл третью партию подряд, Арт выведал у него все, что требовалось. Он попрощался и пошел искать Джо.

Арт не испытывал приязни к зазнайке Майклу. Но, как ни крути, он все-таки прежде был „каннибалом“.

Олаф вышел из ванной. Слава Богу, завершился этот бесконечный день. И дело не в том, что ему пришлось заниматься бумажками. Не сказать, чтобы эта работа ему нравилась, но, по крайней мере, он ее не ненавидел. Точнее, ненавидел, но относился к ней как к неизбежному злу.

Он подсчитал заказы, выписал накладные, подвел месячные итоги. Что ж, если не считать последнюю неделю, можно сказать, дела идут неплохо.

Эта работа была неотъемлемой частью его бизнеса, и никуда от нее не деться.

Он привык к бару, хотя вначале занимался им скрепя сердце. Просто больше некому было вытягивать дело из болота. Болезнь отца истощила их сбережения. Уплата залога за Майка, конечно, подпортила сальдо, но на следующий год, пожалуй, он сможет купить яхту, а не только любоваться картинками в каталогах.

Интересно, согласится ли Эйджи взять месяц отпуска и поплавать с ним под парусом? Ему нравилось представлять ее загорающей в соблазнительном бикини на полированной палубе или с развевающимися волосами стоящей на юте.

Конечно, много времени уйдет на отладку и оснастку яхты. Он подумал, что неплохо бы и Майка пригласить на денек. А, может, и на целый уик-энд. Как было бы замечательно, если бы им обоим удалось оторваться от бара и от города с его суетой.

Обмотавшись полотенцем, Олаф пошел в спальню одеваться. Он искренне надеялся, что воскресный обед в семье Гайдов поможет парню стать менее диким. Когда Эйджи говорила о своей родне, он невольно думал, как многого лишились они с Майком.

Пацану нужно хоть одним глазком взглянуть на нормальную семью. Миновала уже половина испытательного срока, но, если не считать нескольких стычек, все шло более-менее гладко.

Натягивая джинсы, Олаф подумал, что благодарить за это надо Эйджи. Вообще ей спасибо за многое. Она не только помогла ему со второй попытки наладить отношения с Майком, но и внесла что-то неведомое в его жизнь. Что-то, чего он не ожидал.