Думаю

,

никто не будет спорить: нет в нашей банковской истории более яркой фигуры, чем Виктор Владимирович Геращенко. У него есть горячие поклонники, есть не менее уверенные в своей правоте противники. Но ни один человек не говорит о нем равнодушно. Сам Виктор Владимирович неоднократно заявлял, что писать мемуары не будет, поэтому к созданию этой книги мы шли постепенно.

Мы сразу договорились: книга не должна стать простыми воспоминаниями героя. Работать будем в жанре эмоциональных хроник. Интересно было посмотреть жизнь с разных сторон: оценить, насколько правильно было сделано то или иное дело. Поэтому в книге появились не только рассказы друзей Виктора Владимировича, но и неотредактированные воспоминания его противников.

Конечно, при этом последнее слово всегда было за нашим героем.

В общем, как говорил Ролан Быков в фильме «Айболит-66», «если вы смотрите на жизнь с разных сторон, то вы видите все, как бывает на самом деле».

Сразу договорились, что в книге не будет ненужного пафоса, а будет много иронии (незлой, убедился, это не свойственно герою) — к событиям, партнерам, начальству, а самое главное — к себе.

Память избирательна. В результате многие интересующие читателя вопросы в книгу не вошли — они не показались важными для нашего героя. К тому же Виктор Владимирович признавался мне: «Память у меня плохая на события. Иногда говорят: «Помнишь, как мы сидели в… или ездили в…?» И удивляются до обиды, что я не помню! А я действительно быстро забываю многие происшествия, особенно если дело свершилось без серьезных проблем! Зачем все это в башке держать?! Вот если что-то пошло набекрень, не совсем так, как задумывали, оказалось ж…ой или удалось плохо начинающееся дело превратить в нечто приличное, то такой случай запоминаешь крепко. Так что не могу я помнить рутину! Уж извините».

Не все, что хотелось, вошло в книгу, еще и потому, что любое коллективное дело — компромисс. Да и объем ее грозил превысить все допустимые пределы (мы только наговорили часов на 70, а сколько поднято и переработано материалов в архивах!). Поэтому решили повествование о жизни В. В. Геращенко ограничить его работой в банковской системе. Об остальном — как-нибудь позже…

А теперь о важном и необходимом.

Хочу поблагодарить тех, кто помог подготовить и выпустить это издание.

Председателя совета директоров дружественного ОАО «Народный доверительный банк» Александра Константиновича Илькевича, предоставившего мне кров и возможность работы.

С большим количеством очень интересных документов, посвященных моему герою и его окружению, мне удалось познакомиться в Российском государственном архиве экономики. В этом мне помогли чрезвычайно благожелательные и влюбленные в свое дело профессионалы: директор архива Елена Александровна Тюрина, заместитель директора Сергей Иванович Дёгтев, заведующая архивохранилищем планово-финансовых органов и статистики Татьяна Станиславовна Амелина и ведущий специалист Татьяна Васильевна Подшивалова.

При подготовке книги я обращался к прессе прошлых лет, ее электронные версии предоставила мне интернет-библиотека

Public.ru

, за что коллективу, а также генеральному директору Олегу Александровичу Владесу и заместителю генерального директора Инне Петровне Майоровой большое спасибо.

Наконец, особая благодарность Виктору Владимировичу Геращенко за терпение.

Николай Кротов

Мама, Анастасия Васильевна Клинова, родом из деревни Акулинино Галичского района Костромской области. Традиционным заработком в районе был отхожий промысел. Мой дед по материнской линии, Василий Митрофанович, вместе с двумя старшими сыновьями организовал бригаду и занимался малярным делом в Петербурге и сумел еще до революции купить маленькую двухкомнатную квартиру в рабочем районе на Петроградских линиях.

Зарабатывал, видимо, он хорошо, специалистов тогда ценили. Алексей Николаевич Косыгин вспоминал, что его отец был квалифицированным слесарем и получал 100 рублей в месяц, и это были очень неплохие деньги.

Отец, заполняя многочисленные анкеты, писал о профессии отца жены: «рабочий», «разнорабочий», «крестьянин». Позже я получил в МИДе анкету своей матери — она заполняла ее, когда ей разрешили вместе с другими женами посетить мужей, находящихся в длительной командировке в Париже на мирных переговорах. Там она красивым почерком про своего отца написала — «малярных дел мастер»! Такое было уважение к профессии.

Дед по отцу был кондуктором в товарном вагоне где-то на западном участке Российской железной дороги. Жил вроде как в уездном городке Двинске Витебской губернии (сейчас это латвийский Даугавпилс), на правом берегу реки Западной Двины. Здесь пересекались Санкт-Петербургско-Варшавская, Риго-Двинская и Двинско-Витебская железные дороги. Каждый третий вагон имел тогда тормозную площадку, на ней находились кондуктор с помощником. По знаку машиниста гудком, когда надо было остановить поезд или притормозить, когда он шел с горки, — они крутили колесо и таким образом тормозили. Отсюда, кстати, и выражение «крути, Гаврила!». В наследство от деда мне достался деревянный сундучок для сменного белья и еды (к сожалению, пустой). Он долго лежал у меня под кроватью, напоминая о нем.

Отец был культурный, образованный человек, говорил правильно, а если надо, умел дипломатично промолчать. Он был прекрасный рассказчик. Когда приходили гости, знакомые, мог в кругу семьи поведать ту или иную чрезвычайно интересную историю. А вот письменных воспоминаний не оставил. Мы его уговаривали писать. Предлагали взять стенографистку, но он все откладывал это дело и не успел…

Я вспоминаю: мне лет 12, я слежу, как отец внимательно переписывает свою анкету с ранее заполненного образца. «Пап, а ты что, свою жизнь не помнишь?» — удивленно спрашиваю я. «Сынок, — учит он меня уму-разуму, — тут в одной букве ошибешься — потом две недели будешь объяснять!»

Только в 50-х годах он перестал упоминать о важной своей характеристике — «в оппозиции не участвовал, колебаний не было». Спрашивать перестали.

Отец мой родился 26 июля 1905 года в городе Вильно, но записали в метрике его почему-то как родившегося в селе Галичи, что в Климовичском уезде Гомельской губернии Белоруссии (сейчас это Могилевская область Республики Беларусь). Начал учиться в Климовичах в школе, даже поступил здесь в гимназию. Он вспоминал, что тогда к ним приходил еврейский местечковый купец и предлагал матери: «Пусть твой Володечка ходит в реальное училище, а мой сын пойдет в гимназию вместо него!» — в то время были ограничения для евреев. В гимназии отец учил греческий и латынь, но недолго — года два. В это время в России произошла революция.