Правда, возникший из-за этого недопонимая ступор продлился недолго. Властный голос из-за спины так его испугал, что он чуть не свалился.

- А ну сейчас же спускайся вниз, придурок!

Сам не свой от испуга, действуя скорее инстинктивно, чем обдуманно, англичанин разжал руки и, рискуя свернуть шею, спрыгнул со стены в сад

Он приземлился в заросли пушистого мирта, которые немного смягчили удар. Невредимый, хоть и слегка потрепанный, англичанин отполз в сторонку и укрылся в тени живой изгороди. Всё произошло так быстро, что, когда Пакита взглянула в ту сторону, откуда донеслись до нее шум и голос, она увидела лишь незнакомца, чьи голова и плечи торчали над стеной сада.

Неожиданное появление высунувшейся из-за стены красной физиономии ее испугало и вырвало из глубокой молчаливой задумчивости. Она вскрикнула и, не обращая внимания на призыв нарушителя спокойствия не поднимать тревогу, побежала к двери в дом. Та уже открылась, и встревоженный криком Пакиты дворецкий выбежал в сад с дробовиком в руках. С быстротой и проворностью цепного пса он спустился по лестнице, огляделся по сторонам, заметил незнакомца, поднял винтовку и собирался уже выстрелить, но тут его остановила Пакита.

Тем не менее, всё еще целясь, дворецкий приказал нарушителю поднять руки, на что тот ответил, что не может этого сделать, не свалившись на улицу. Он сделал это разумное уточнение, бросая взгляды на сад и вертя головой, чтобы его восприняли и водители, которые, услышав крики, бросили свой пост у автомобилей и побежали по переулку с пистолетами в руках, призывая злоумышленника сдаться.

Ситуация развивалась бы и дальше в том же духе, если бы через короткое время из дома не вышел герцог в сопровождении трех генералов. В ответ на немой вопрос хозяина дворецкий ответил, махнув дулом ружья в сторону высунувшегося из-за стены злоумышленника.

- Вот это мило! - воскликнул герцог, глядя на висящего в столь необычной позе незнакомца. - Откуда взялся этот парень и что он делает там наверху, наполовину внутри, наполовину снаружи?

- Я его не знаю, ваша светлость, - ответил дворецкий. - Но если ваша светлость пожелает, можно оторвать ему голову, а там видно будет.

- Нет-нет, ни в коем случае! - воскликнул герцог. - Никаких скандалов в моем доме, Хулиан! И уж тем более сегодня! - добавил он, кивая на трех генералов, стоящих у него за спиной.

Все остальные молча наблюдали эту сцену, пока, наконец, генерал Франко, преодолев свою обычную лень, не взял инициативу на себя; он подошел к самой стене и звонко окликнул нарушителя чужих владений своим резким и звонким голосом:

- Эй, любезный, кто бы вы ни были, немедленно оставьте в покое стену и спускайтесь сюда, в сад!

- Не могу, - ответил нарушитель. - Я инвалид. Инвалид войны, генерал.

- Генерал? - воскликнул Франко. - Вы знаете, кто я такой?

- К сожалению, не имею чести быть с вами знакомым, генерал, но, тем не менее, я прекрасно вас знаю. Я имел честь сражаться под вашими знаменами в Лараче. Там я был ранен, повышен в чине, награжден и уволен с действительной службы. Сейчас я служу в Главном управлении госбезопасности. Капитан Коскольюэла, всегда к вашим услугам. И скажите, пожалуйста, тем, снаружи, чтобы они в меня не стреляли.

В эту минуту, не желая отдавать всё внимание присутствующих своему коллеге, подал голос Кейпо де Льяно.

- Спрячьте ваше оружие, болваны! Хотите, чтобы весь Мадрид об этом узнал? А ты, который на стене - где, ты сказал, ты служишь?

- В Главном управлении госбезопасности, под командованием подполковника Марранона, - ответил капитан Коскольюэла.

- Ах ты ж, дерьмо собачье! Повтори, что ты сказал? Этот козел Асанья приставил к нас соглядатаев.

- Вы здесь ни при чем, генерал, - запротестовал капитан Коскольюэла. - Мне нужен англичанин.

- Англичанин? - переспросил Мола. - Что англичанину делать в доме сеньора герцога де ла Игуалады? Или вы держите нас за дураков?

- Никак нет, генерал.

- Что ж, - заметил Кейпо де Льяно, - возможно, устранить его - не такая уж плохая идея, в конце концов. Не хуже той, чтобы следить за нами под видом слежки за кем-то другим, а когда будет делать отчет, он упомянет о нас.

Мола нахмурился, поглаживая себя по подбородку.

- Должно быть, вы этим и занимались, капитан? - спросил он.

- Нет, генерал. Я лишь слежу за передвижениями англичанина.

- И кто же этот пресловутый англичанин? - спросил Франко. - Шпион?

- Нет, генерал, он то ли профессор, то ли что-то в этом роде.

Наблюдающие за эти допросом герцог и Пакита, каждый по своим причинам, воздержались от того, чтобы подтвердить заявления капитана. Из своего укрытия Энтони следил за развитием этого фарса, который сам спровоцировал и в котором принимали участие все, кроме него. Хотя физическая близость Пакиты затуманила его разум, он понимал, что теперь невозможно переговорить с ней с глазу на глаз и крайне необходимо покинуть особняк до того, как его обнаружат, или до того, как капитан Коскльюэла убедит генералов в его существовании.

Если бы он смог, прячась в тени изгороди, обойти всю эту компанию, то ему, возможно, удалось бы, пользуясь возникшей суматохой, достичь беседки и, поднявшись по лестнице, пробраться в дом, благо дверь непредусмотрительно оставили открытой. Потом, при некоторой удаче, он мог бы отыскать дверь в подвал, где находилась картина, спрятаться там и дождаться вечера. Тогда он спокойно выйдет в сад, переберется через стену и окажется в безопасности.

План был, конечно, безумным, однако осуществить первую его часть оказалось даже легче, чем он предполагал: все присутствующие были заняты капитаном Коскольюэлой, а тот, хоть и находился к Энтони лицом, но смотрел во все глаза лишь на своего бывшего военачальника, который, в свою очередь, был занят лишь своей пламенной речью.

- Послушайте меня, капитан! Независимо от того, какую должность вы сейчас занимаете, вы всё еще офицер испанской армии. Повторяю: вы - офицер испанской армии! Вы меня слышите? Вижу, что слышите. В таком случае, вам должно быть известно, кому вы обязаны подчиняться, а кому - не должны, и не только потому, что выполнять приказы старших по званию - ваш долг, а потому, что в данном случае ослушаться приказа - значит предать интересы своей страны, и тот, кто это сделает - недостоин носить звание офицера нашей славной армии. Испания в опасности, капитан! Коммунисты только и дожидаются, когда Советы устроят у нас революцию и погубят Испанию. Капитан Коскольюэла! Испанский офицер обязан хранить верность Испании, и мы здесь как раз представляем саму Испанию.

- Остерегайтесь провокаций! - добавил Кейпо де Льяно чуть насмешливым тоном, от которого, однако, оратор окаменел. - И помните, что мы можем поставить к любой стенке.

Как раз во время этой зловещей шутки Энтони подобрался к двери, проскользнул внутрь и оказался в квадратной прихожей, из которой вела дверь в коридор.

С опаской, тихо и быстро Энтони Уайтлендс побежал по коридорам особняка и с растущей тревогой убедился, что чем дальше он продвигается, тем больше теряет ориентацию и в результате оказывается всё дальше от возможного спасения. Время истекало, и в любую секунду, за любым поворотом он мог столкнуться лицом к лицу с кошмарным дворецким или с грозной троицей генералов. Он уже начал сожалеть, что не послушал капитана Коскольюэлу, который теперь являлся для Энтони воплощением правопорядка, как вдруг звук шагов заставил его быстро найти укрытие. К счастью, в пестром убранстве особняка не было недостатка в портьерах, и одна из них, из толстого алого бархата, дала ему возможность спрятаться и слышать, хотя и не видеть, всё происходящее в коридоре.

Сердце чуть не выпрыгнуло у него из груди, когда он услышал глубокие женские рыдания, который могли исходить только из уст Пакиты. Он сдержал горячее желание немедленно предстать перед ней, заключить в объятья и предложить свою любовь и утешение, не только из-за уверенности в том, что именно он и являлся невольной причиной ее страданий, но и потому, что услышал топот других шагов, более твердых, которые направлялись в то же место, но из другой части дома. Встреча удивила обоих, не замечающих ничего вокруг и погруженных в свои мысли.