«Петербургские либералы» стали отвечать за стратегию экономических реформ. Они сразу же продекларировали, что видят для топливно-энергетического комплекса иное будущее, чем хотелось бы владельцам вертикально-интегрированных корпораций. Либералы заявили главной целью экономических реформ снятие страны с «нефтяной иглы», для чего необходимо перенаправить потоки инвестиций с сырьевого комплекса в обрабатывающую промышленность. Поэтому «либералы» заявили о необходимости увеличить налоговые сборы с нефтяных компаний, что привело бы к росту инвестиционной привлекательности других отраслей и увеличению доли обрабатывающей промышленности в структуре валового внутреннего продукта.

В то же время «либералы» во многом сходились со «старомосковскими» по вопросу собственности. Они считали, что государство не может эффективно управлять собственностью в реальном секторе, и поэтому поддерживали курс на строительство частных трубопроводов и начало реструктуризации «Газпрома».

«Петербургские силовики», наоборот, показали себя сторонниками усиления роли государства в экономике в целом и в нефтегазовой промышленности в частности. Выходцы из спецслужб пользовались особым доверием Владимира Путина и могли рассчитывать на поддержку своих планов. Лидерами этой группировки стали назначенные в начале 2000 года заместителями главы президентской администрации Игорь Сечин и Виктор Иванов, директор ФСБ Николай Патрушев, сменивший в 1999 году на этом посту Владимира Путина. (После начала административной реформы весной 2004 года Сечин стал одним из двух заместителей главы АП, а Виктор Иванов получил должность'помощника президента.)

Новые «силовые» выдвиженцы представляли костяк достаточно реакционного направления политического спектра, неудовлетворенного итогами правления Бориса Ельцина. Эта относительно молодая и крайне амбициозная часть управленческого аппарата долгое время не могла обеспечить себе широкомасштабное присутствие на политическом Олимпе и играла далеко не первые роли в процессе распределения госсобственности в России. Распад СССР застал большинство представителей «новой» элиты на этапе карьерного развития, не позволяющем обеспечить доступ к процессу раздела государственного «пирога» (в том числе и нефтяного). В этой связи приход к власти Владимира Путина дал им уникальный шанс изменить существующее «несправедливое» положение вещей. Основными задачами «силовиков» стали изгнание «старомосковской» группировки из системы управления государством, а также изъятие у близких к ней бизнесменов собственности в сырьевом комплексе.

Представителям «силового» блока удалось достаточно быстро взять под свой контроль функции курирования крупнейших государственных нефтегазовых корпораций «Газпром» и «Роснефть». Таким образом были удовлетворены первичные амбиции лидеров «силового» лагеря. Постепенно были сведены на нет все попытки «старомосковских» и «либералов» довести до этапа практической реализации планы реструктуризации «Газпрома» и приватизации «Роснефти». Кроме того, «силовикам» удалось провести достаточно успешную агитационную компанию по привлечению на свою сторону крупнейших представителей частного нефтедобывающего сообщества, руководимых бывшими крупными государственными функционерами советского периода, испытывавшими мощное давление со стороны своих более молодых и маневренных коллег. В итоге в орбиту влияния «силового» лагеря были со временем включены такие нефтегазовые гиганты, как «Сургутнефтегаз» и «ЛУКОЙЛ». Их руководители, как выходцы из советской системы, прекрасно поняли изменение расклада сил и были готовы согласиться с предложением политической поддержки со стороны «государственников» — «силовиков».

В то же время амбиции «силовой» элиты постепенно разрастались. Им хотелось получить контроль и над ведущими нефтяными корпорациями, остававшимися в частных руках и не желавшими переходить под «протекторат» «силовиков». Это, прежде всего, компании «ЮКОС», ТНК и «Сибнефть». «Силовики» все больше хотели стать «сырьевиками».

Кроме того, владельцы ВИНК начали искать способы защиты своей собственности и в качестве одного из вариантов секьюритизации своих активов избрали продажи части акций стратегическим иностранным инвесторам. Фактически был начат процесс оформления взаимовыгодных союзнических отношений между пулом иностранных инвесторов и российских ВИНК, чьи транснациональные интересы активно лоббировались средствами мощного политического прикрытия государственных чиновников «старомосковской» группировки.

Первой частной компанией, сумевшей реализовать данный подход, стала ТНК. Объединение российских активов концернами ВР и ТНК, окончательно оформленное во время государственного визита Владимира Путина в Великобританию, было заявлено как серьезный прорыв в сотрудничестве между двумя странами.

Однако сразу же после образования «танкистами» единой англо-российской корпорации ТНК-ВР перспективы дальнейшей транснационализации отечественных ВИНК оказались под угрозой. «Силовики» поняли, что переход крупных пакетов акций частных ВИНК в руки иностранных корпораций сделает невозможным их национализацию — Владимир Путин врядли решился бы на столь громкий международный скандал. Слишком комфортно он чувствовал себя в обществе западной политической элиты.

Поэтому «силовики» вынуждены были спешить. Особенно насторожили их начатые Михаилом Ходорковским переговоры о продаже блокирующего пакета крупнейшей российской нефтяной корпора-' ции «ЮКОС».

Кроме того, в 2000–2003 годах наблюдался серьезный рост цен на нефть на мировых рынках, что стимулировало рост экспорта нефти из страны, а следовательно, и увеличение доходов нефтегазовых корпораций. По результатам 2003 года рост показателей добычи нефти составил рекордные 11 % по отношению к предыдущему году.

Рост экономических показателей нефтегазового комплекса стимулировал борьбу за будущее отрасли в треугольнике: «старомосковские» — «силовики» — «либералы». Причем характер противостояния между двумя первыми группировками со временем стал принимать антагонистические формы. «Силовики» приступили к «охоте» на частные нефтяные компании, которые не горели желанием менять правила игры в отношениях с государством и переходить под патронаж «новой» элиты. Но без контроля над крупнейшей нефтяной компанией страны — «ЮКОСом» — вряд ли «силовики» могли бы считать экспансию в нефтегазовый комплекс завершенной.

Борьба за собственность в нефтегазовом комплексе обрела черты дискуссий о стратегических путях развития ТЭК. «Силовики» нуждались в грамотном идейном обосновании начала «черного передела». А их оппоненты пытались выстроить надежные бастионы защиты своих интересов.

В российских властных структурах и деловой элите давно уже сформировалось два ключевых подхода к роли ТЭК в современной российской экономике, а также его места в проводимых экономических реформах.

Первая точка зрения заключается в том, что ТЭК является ключевой отраслью, которой следует помогать развиваться. Это приведет к стабильному росту добычи нефти и газа, что, в свою очередь, выразится в росте бюджетных поступлений, а также в увеличении инвестиций в отрасли, работающие на НГК. Такой подход отстаивается, прежде всего, частными нефтяными вертикально-интегрированными корпорациями, которые лоббируют отказ от жесткой налоговой политики в отношении НГК, строительство новых трубопроводов для экспорта углеводородов на Запад и Восток.

Аргументация нефтегазового комплекса характерна для большинства сырьевых отраслей. Указывается, что увеличение налоговых сборов приведет к резкому уменьшению инвестиций в НГК, что, в свою очередь, вызовет стагнацию отрасли. По убеждению защитников НГК, нельзя подходить к отрасли исключительно с потребительскими запросами. В настоящий момент, по их мнению, НГК находится не в таком простом состоянии. Многие месторождения оказались в стадии падающей отдачи, геологоразведка ведется не слишком впечатляющими темпами, но особенно печально состояние нефтехимии. Физический износ основных фондов многих российских нефтеперерабатывающих заводов достиг критического уровня.