Интересы Statoil очевидны — газовые месторождения Норвегии постепенно истощаются, что заставляет местные компании проводить активный поиск новых очагов добычи сырья, в то же время в российской акватории Баренцева моря сосредоточены крупнейшие запасы природного газа из оставшихся на планете. Активность норвежских компаний играет на руку и «Газпрому». В скором будущем добыча сырья на традиционных континентальных месторождениях монополии начнет падать, и «Газпрому» придется компенсировать падение добычи за счет разработки новых газосодержащих пластов, что является технологически сложным и финансово затратным процессом. В условиях постоянно растущего долга «Газпрома» перспективы роста финансовых отчислений не могут не тревожить руководство компании. В этой связи привлечение иностранных концернов может существенно снизить издержки монополии. Тем более что участвовать в данном проекте готова и другая норвежская компания — Norsk Hydro.

Французская нефтяная компания Total заявила о своем намерении инвестировать в российскую нефтяную отрасль 4,7 млрд.$. Интересно, что Total выбрал объектом своих инвестиций Ванкорскую группу нефтяных месторождений, лицензии на которые принадлежат все той же «Роснефти». В свете объединения последней компании с «Газпромом» можно предположить, что свое предложение об инвестициях Total делает непосредственно руководству газовой монополии. При этом шансы на успех французской компании достаточно велики. Контролирующим «Газпром» «силовикам» выгодно привлечение иностранных инвестиций, что позволит использовать данный факт как свидетельство «справедливости» их политики в российском НГК.

Стратегия развития российских корпораций предполагает выбор между поставками нефти на внутренний рынок и расширением экспорта углеводородного сырья. Пока явное преимущество остается за экспортной стратегией. Цена на нефть растет, что стимулирует корпорации к наращиванию экспортных поставок. Тем более что, согласно прогнозам, в ближайшие годы нефть останется наиболее востребованным энергоресурсом.

Осенью 2003 года Россия впервые вышла на первое место в мире по количеству добытой нефти и на второе — по объему ее экспорта. По данным Международного энергетического агентства, добыча нефти в сентябре 2003 года составила 8,5 млн. баррелей в сутки, в то время как крупнейший производитель нефти ОПЕК — Саудовская Ара-

Ираке, Силовое вмешательство США и их союзников не слишком сильно повлияло на общемировой расклад сил на топливном рынке, однако деструктивный потенциал напряженности на территории страны, третьей в мире по совокупным запасам нефти, продолжает вызывать ожидания скорого развала всей мировой структуры торговли топливом. Победа над одиозным режимом Саддама Хусейна далась США «малой кровью», но проамериканской администрации и войскам коалиции не удается справиться с возросшей активностью повстанцев из числа бывших сторонников иракского диктатора, взявших на вооружение принципы и тактику партизанской войны. Причем удары местных «бандформирований» наносятся не только по вооруженным силам США и их союзников, но и по объектам восстанавливаемой нефтяной отрасли страны, что непосредственно сказывается на мировой системе торговли энергоресурсами.

В этой связи особый интерес вызывает развитие отношений между независимыми экспортерами углеводородного сырья, в число которых входит Россия, и четко структурированной Организацией стран — экспортеров нефти (ОПЕК). Опасаясь дестабилизации мировых цен на энергоносители, ОПЕК последовательно проводит активную политику сдерживания негативных тенденций на мировом рынке. Для этого в течение 2003 года систематически принимались решения об ограничении добычи нефти членами картеля. Однако руководство ОПЕК понимает, что в одиночестве организация не сможет достичь желаемого результата. Следствием становятся все более настойчивые попытки картеля найти точки соприкосновения с интересами независимых производителей нефти, зачастую проводящих политику захвата ниш, освобождаемых очередным сокращением ОПЕК.

Россия не составляет исключения. Отчасти выход РФ на первое место по добыче нефти обусловливается именно агрессивным заполнением брешей в мировом спросе на нефть — ведь основой интенсификации добычи, как правило, является спрос на ресурсы при сравнительно выгодной динамике цен на них.

В таких условиях действия ОПЕК обречены на неудачу. Поиск компромисса с независимыми производителями необходим, и ОПЕК предпринимает попытки него достижению. В самый разгар операции США в Ираке руководство нефтяного картеля сделало рискованный политический шаг — в Москву был направлен президент ОПЕК Абдулла бен Хамад аль-Атыйя, который имел полномочия для заключения «пакта о ненападении» с Россией. Президент нефтяного картеля заявил, что вступление России в ОПЕК было бы выгодно всему мировому сообществу. А представители России дали понять, что РФ готова поддержать действия картеля не только декларативно, но и на уровне практического сотрудничества в вопросах координации планов поставки нефти на мировые рынки. Впрочем, далее следовала оговорка, что эти действия России могут быть обусловлены лишь «требованиями рыночной конъюнктуры». В переводе с дипломатического языка такая позиция означала отказ от сотрудничества до тех пор, пока мировые цены на нефть отвечают показателям, заложенным в бюджет государства.

«Миротворческая миссия» крупнейшей институциональной структуры — регулятора мирового топливного рынка находит отражение не только в официальных декларативных заявлениях ОПЕК, но и в устах представителей верховной власти стран, входящих в картель. Так, заявления о необходимости сотрудничества прозвучали от наследного принца Саудовской Аравии — центрального звена в системе ОПЕК, — в начале сентября 2003 года посетившего Кремль с официальным визитом. Формально российское правительство признало, что перспективы наращивания объемов производства нефти независимыми странами в условиях неопределенности со сроками восстановления нефтяной промышленности Ирака представляют угрозу для планов экономического развития России. Именно поэтому среди документов, подписанных 2 сентября в Москве, основной — «Соглашение о сотрудничестве в области нефти и газа», — по словам министра топлива и энергетики Игоря Юсуфова, предусматривает координацию поставок нефтепродуктов на внешний рынок. В то же время достигнутые договоренности не были подкреплены реальными действиями российских властей. Напротив, поощрялась экспансия российских энергетических компаний на зарубежные рынки.

Неудачи в процессе выработки единой линии поведения между представителями ОПЕК и независимыми производителями не могли не сказаться на внутриполитическом климате картеля. Сдача позиций на традиционных рынках сбыта нефтяной отрасли в пользу конкурирующих производителей вызвала раскол в рядах ОПЕК на сторонников самоограничительной линии в области добычи углеводородного сырья и защитников сохранения текущих показателей нефтедобычи. Процесс принятия консолидированных решений в рамках ОПЕК стал протекать в более напряженной обстановке, которую усугубляли систематические взаимные обвинения ряда членов картеля в несоблюдении уже достигнутых договоренностей по квотам на добычу нефти.

Картель, извлекающий треть общемирового объема добычи нефти, по-прежнему опасается роста ее поставок из Ирака и России. Однако реальная ситуация на международной арене сложилась таким образом, что любые действия нефтяного картеля, направленные на стабилизацию нефтяных цен и защиту интересов членов организации, на руку «независимым». Снижая квоты, ОПЕК теряет свои позиции на мировом рынке нефти. Ее вытесняют Россия, Норвегия, Оман и Мексика. Поддерживая высокие цены, ОПЕК все более явно выступает в роли организации, субсидирующей остальных нефтедобытчиков, которые не склонны учитывать интересы картеля при составлении критериев своей деятельности.