Нефтяной проект в Находку устраивает «Роснефть» и «Сургутнефтегаз», а газовый маршрут на берег Тихого океана — «Газпром». Задачи две — связать их с Сахалинскими проектами и использовать конкуренцию между Китаем, Корей и Японией для повышения цены на топливо. Это станет хорошим лекарством для борьбы с «турецким синдромом» — строительство «Голубого потока» для монопотребителя привело к огромным сложностям для «Газпрома». А ведь китайцы известны как еще более жесткие переговорщики.
Правда, пока Китай выступает в качестве союзника «Газпрома» в борьбе с ТНК-ВР за Ковыкту. Так, в октябре с. г. «Газпром» подписал с китайской CNPC соглашение о сотрудничестве, которое фактически означает смену переговорщика по поводу контракта на продажу «голубого топлива» в Китай. В итоге переговоры между ТНК-ВР и потребителями прекратились; кроме того, очевидно, что ТЗО, подготовленное компанией «РУСИА Петролеум», не получит одобрения правительства.
Китай рассчитывает, что «Газпром», получив контроль над Ковыктой, все равно пустит экспортную трубу в «Поднебесную». Китай вместе с ТНК-ВР активно используют прогнозы о «захлопывающемся окне возможностей». Они уверяют, что если строительство трубопровода в Китай не будет начато в 2007–2008 гг., то тогда уже к 2009–2010 гг. Китай может сделать ставку на СПГ и потребности в трубопроводном газе из Восточной Сибири у него исчезнут.
Однако пока такие доводы не приносят особых результатов. С одной стороны, «Газпром» готов сделать ставку на экспорт сжиженного газа — транспортировку с восточносибирских месторождений, смешение его в Находке с сахалинским, сжижение и экспорт морским путем на рынки Японии, Китая, Кореи и западное побережье США. С другой — он оперирует прогнозами, согласно которым реальная потребность в данном газе возникнет у Пекина только к 2012 году, когда внутренние запасы в западных провинциях Поднебесной не смогут удовлетворять потребности бурно растущей экономики. Тогда вероятна ситуация крайне неудовлетворенного спроса на газ (как сейчас — на нефть), когда китайские потребители будут скупать все излишки предложения «голубого топлива» на мировом рынке.
Пока «битва за Ковыкту» не окончена, «силовой» консорциум начал работать над ТЭО проекта создания единой системы газоснабжения в восточной части России, которая объединит и шельфовые ресурсы (за исключением «Сахалина-2», уже реализуемого в рамках соглашения о разделе продукции). Участники консорциума решили, что основой единой системы газоснабжения в данной части страны станет строящийся в рамках федеральной целевой программы газопровод «Сахалин — Комсомольск-на-Амуре — Хабаровск». По их мнению, это позволит объединить ресурсы сахалинских проектов и перспективных проектов в Иркутской области, Якутии и Красноярском крае для полноценного снабжения газом восточных регионов РФ и выхода на рынки государств АТР.
Данный газопровод начали строить несколько лет назад в рамках программы газификации Хабаровского края, а основным локомотивом выступал местный губернатор Виктор Ишаев. Пропускная способность газопровода запланирована на уровне 4,5 млрд. кубометров, стоимость — 11,5 млрд. руб. К концу текущего года планируется построить 270 км трубы (из 502 км). Изначально предполагалось, что в него будет поступать часть газа с «Сахалина-1» и «Сахалина-2», которые реализуются в рамках СРП. Однако топливо со второго проекта на материк не попадет.
На сегодняшний день «Сахалин-2» предусматривает реализацию только сжиженного газа и нефти. Компания-оператор Sakhalin Energy, которую контролирует англо-голландская нефтегазовая корпорация Royal Dutch/Shell, уже заключила долгосрочные контракты на поставку 3,3 млн. тонн СПГ в год при мощности завода, строящегося в рамках проекта, в 9,6 млн. тонн в год. До конца года, по всей видимости, она подпишет договоры на оставшиеся объемы с корейской KOGAS и с американскими операторами терминалов по регазификации СПГ на западном побережье США и Мексики. Сейчас «Газпром» ведет активные переговоры с Shell о вхождении в проект, что было бы логично в связи приходом концерна в сахалинские проекты. Российская компания предлагает Shell участие в Штокмановском проекте и в освоении валанжинских залежей Заполярного месторождения в обмен на долю в «Сахалине-2». Однако сложность в том, что «Газпром» рассчитывает получить функции экспортера сахалинского газа под свой контроль, что для Shell неприемлемо.
По всей видимости, концерн попытается самостоятельно развивать проект строительства этого газопровода. Основной идеей его постройки будет приоритет российских потребителей газа, газификации Приморья и Хабаровского края, однако реальных целей две — политическая и экономическая. Первая заключается в желании продемонстрировать акционерам Ковыкты возможность создания системы не вокруг их проекта, а на объединенной газопроводом базе сахалинских и Чаяндинского газонефтяного месторождения в Якутии, которое пока находится в нераспределенном фонде недр (но, скорее всего, достанется «Газпрому»). У слияния двух ресурсных баз есть и экономическая подоплека. Запасы более дешевого сахалинского «голубого топлива» невелики, в то время как доказанные месторождения очень дорогого (около 60 долл. за тыс. кубометров на скважине) газа на Чаянде оцениваются в 1,2 трлн. кубометров. Объединение этих объемов позволит обеспечить долгосрочную ресурсную базу для экспорта газа в страны АТР с приемлемой себестоимостью.
В принципе создание единой системы газоснабжения — рациональное решение в свете необходимости страховки экспортных рисков, безопасности поставок «голубого топлива» и интеграции регионов. Однако для организации аналогичной системы в европейской части страны понадобилась мощь всей мобилизационной экономики Советского Союза, и даже «Газпрому» вряд ли удастся решить задачу такого масштаба — тем более, в условиях рынка и подотчетности концерна своим акционерам. Создаваемый консорциум в альянсе с ТНК-ВР теоретически способен осилить эту задачу. Решение ее силами одного «Газпрома» практически невозможно.
К тому же расчетные объемы инвестиций, необходимых для реализации амбициозной программы комплексного освоения Восточной Сибири и Дальнего Востока, неизменно растут. Если год назад менеджмент «Газпрома» оценивал их в 30 млрд. долларов втечение 20 лет, то уже накануне последнего годового собрания акционеров сумма увеличилась производственным зампредом «Газпрома» Александром Ананенковым в полтора раза — до 40–45 млрд. долларов.
Необходимо первоочередное создание «с нуля» газотранспортной инфраструктуры, которая потребует до 60 % всех средств в первые 5–7 лет реализации программы. Учитывая огромные потребности «Газпрома» в средствах на поддержание добычи «голубого топлива» в Западной Сибири (на основных своих месторождениях), освоение ресурсов полуострова Ямал, поддержание и развитие газотранспортной системы, закрепление на европейских розничных рынках и т. д., аккумулировать такие деньги будет довольно сложно.
В то. же время Восточная Сибирь признана руководством страны зоной повышенного внимания, поскольку существует высокая опасность экономической, а вслед за ней и политической дезинтеграции с остальной частью федерации. Следовательно, создание транспортной (в том числе трубопроводной) инфраструктуры и активное вовлечение регионов в экономическую жизнь России является одним из приоритетов госполитики. Проводником данной линии должен стать консорциум из двух государственных компаний — «Газпрома» и «Роснефти», а также максимально лояльного к ним «Сургутнефтегаза». После решения о слиянии «Газпрома» и «Роснефти» кооперация в рамках освоения Восточной Сибири несколько застопорилась из-за конфликта между Миллером и Богданчиковым. Однако именно Восточная Сибирь должна стать тем регионом, где родится единая нефтегазовая корпорация. Поэтому сотрудничество в рамках консорциума «Газпрома», «Роснефти» и «Сургутнефтегаза» будет продолжено.
«Тройственный союз» «Газпрома», «Роснефти» и «Сургутнефтегаза» с целью освоения Восточной Сибири стал прообразом будущей государственной супермонополии. Уже объявлено о слиянии «Газпрома» и «Роснефти». И хотя процесс слияния проходит непросто, тенденция налицо. В результате может произойти радикальная перекройка российской нефтегазовой карты. В ТЭКе появится государственный суперконцерн, конкурировать с которым будут лишь западные транснациональные корпорации, работающие в России. Практически все действующие игроки в отрасли могут оказаться втянутыми в масштабный процесс слияний и поглощений, спровоцированных «силовой» элитой. В перспективе это должно привести к новым боям между «силовиками» и «либералами». Ведь появление одного крупного игрока в нефтегазовом комплексе противоречит либеральному курсу на повышение конкуренции в экономике. В тоже время снижение доли НГК в структуре валового внутреннего продукта (к нему стремятся «либералы») вряд ли устроит «силовиков», которые будут занимать все более серьезные позиции в ТЭКе.
