Михаэль Виттманн стал живым воплощением современного офицера, который не дистанцировался от своих людей, но, сохраняя с ними дружеские отношения, делил свою судьбу с унтер-офицерами и солдатами. Он сам прошел длинный путь о простого пехотинца до самого успешного танкового офицера Второй мировой войны. Теплые отношения с его подчиненными не мешали Виттманну быть ответственным офицером. Именно по этой причине он отказался от предложения преподавать в танковой школе и вернулся в Нормандию. Именно по этой причине, со словами «Я должен быть с ними», он ринулся в свой последний бой.

Всей своей не очень длинной, но яркой жизнью Михаэль Виттманн показывал, что не искал для себя ника-

Виттманн играет с белкой

Витгманн беседует с конструкторами «тигра»

ких наград и привилегий. Он был абсолютно невосприимчив к лести. Во многом он был необыкновенным человеком и исключительным солдатом. Он никогда не придерживался устоявшихся форм. Ему были чужды военно-тактические клише. Несмотря на свое невысокое происхождение и трудные годы юности, Михаэль Витт-манн вырос весьма образованным и многосторонним человеком. Любую передышку он использовал для того, чтобы пополнять свои знания. Он много читал, а многое воспринимал из окружавшей его действительности.

Незнакомым людям Виттманн казался замкнутым, но отнюдь не робким. Нет сомнений в том, что этот прославленный танкист был идеалистом, который строго следовал установленным для себя моральным кодексам и требовал того же от своих подчиненных. Он был великолепным офицером не только в силу своих тактических способностей, но и потому, что считал своей неотъемлемой задачей воспитание молодых солдат. Он чувствовал себя ответственным за их судьбу. Солдаты отвечали ему любовью, которую на войне завоевать удавалось отнюдь не каждому офицеру. Подчиненные Витт-манна считали его неисправимым оптимистом. Он никогда не терял голову. Он сохранял самообладание даже во время тяжелых боев 1943—1944 годов. Виттманн верил, что правильная оценка обстановки могла быть залогом успеха в любой ситуации. Все его тактические успехи были результатом кропотливого труда. Он не был «везунчиком», но, как бы мы сейчас сказали, был «трудоголиком». Он был разведчиком, танкистом и тактическим теоретиком в одном лице. Естественно, все это надо было помножить на его естественные способности. Многие отмечали, что на принятие правильного решения ему требовались секунды. При этом он никогда не недооценивал своих противников. Как настоящий солдат, он относился к ним с определенным уважением.

Итоги многих боев показали, что Виттманн был типом, который можно бы назвать воином-индивидуали-стом. Он ставил крест на знаменитой пословице: «Один в поле не воин». Всех своих самых потрясающих результатов он смог добиться именно тогда, когда сражался один против нескольких танков. Можно сказать о том, что он идеально использовал свой «тигр». В некоторых ситуациях казалось, что эта грозная боевая машина просто-напросто не могла выполнить боевую задачу, которую ей «поручал» Виттманн. Многие приписывали успехи Виттманна его военным талантам, которые граничили едва ли не с гениальностью. Это ошибочное мнение. Его врожденные способности вряд ли могли бы привести к столь потрясающему результату, если бы за его плечами не было годов боевых действий, а сам он не был склонен к предельно тщательному планированию.

Пример Виттманна вдвойне удивителен тем, что он не дал природным склонностям сформировать его характер. Как уроженец Баварии, известной своими весе-дыми застольями и склонностью к веселящим напиткам, Виттманн был равнодушен к алкоголю.

Он избегал шумных вечеринок, которые хоть изредка, но случались во время войны. В данных ситуациях он предпочитал тратить свое свободное время на отдых. В его дружеских отношениях с солдатами не было ничего панибратского. Он всегда был готов поддержать их, подбодрить, но при этом он никогда не отпускал сомнительных шуток.

О его моральных качествах говорит хотя бы один факт: во время своего стремительного взлета, когда за какие-то полгода он превратился из хорошего танкового офицера в лучшего танкиста Германии (а по большому счету в лучшего танкиста во всей военной истории), он не зазнался, он не стал ставить себя выше всех. Многие офицеры «Лейбштандарта» удивлялись, когда видели, как кавалер Рыцарского креста вместе со своими танкистами по колено в грязи чинил свой «тигр». Он не был чужд подобной работы даже тогда, когда один за другими после Рыцарского креста получил к нему Дубовые листья, а затем и Мечи. Он не смог оставить свою часть даже тогда, когда попал в военную элиту, а его имя знали не только в Германии, но и за ее пределами. Он сделал долг смыслом своей жизни, что и позволяет нам сейчас говорить о Михаэле Виттманне как о величайшем танкисте Второй мировой войны.