‘ПГТШв иП

М'гвптн ми

III. | И

Замок, в котором располагалась 3-я рота 101-го танкового батальона СС

одной души. Виттманн решил обосноваться именно здесь. Его супруга нашла это место не просто красивым, а идиллическим. На следующий день началась подготовка к прибытию танковой роты. Первыми работу начали супруга Виттманна, его денщик штурмман СС Альфред Бернхард, «Бобби» Волль, унтер-офицер Конрад и пара украинских «хи-ви». Остальные танковые роты также смогли найти подходящие места для расположения в окрестностях Гурне-эн-Бре. К тому моменту все танковые роты имели на вооружении по четырнадцать «тигров», а штатное расписание роты выглядело следующим образом — 4 офицера, 56 унтер-офицеров, 107 солдат.

Все-таки больше всего повезло роте Виттманна — она расположилась в трехэтажном замке, увитом плющом до самой крыши. За самим зданием находилось небольшое озеро, обрамленное высокими деревьями. Посреди озерца располагался искусственно созданный небольшой островок. Виттманн со своей супругой занимали одну из комнат второго этажа. Все танкисты жили именно в замке. За пределами замка (в сторожке и в палатках) проживали только солдаты роты технического обслуживания. Казалось, что накануне очередного военного кошмара танкисты попали в некую сказку. В этом замке произошел один показательный случай, который как нельзя лучше характеризует Виттманна. Часть солдат из его роты, в распоряжении которых оказалась кухня замка, предложили своему командиру получать на завтрак свежеиспеченные пироги и кофе. Когда на вопрос: «Вся ли рота будет так питаться?» — он получил отрицательный ответ, то вежливо отклонил поступившее предложение, сказав, что будет питаться так же, как и все его солдаты.

Если говорить об отношениях с местным населением, то танкисты всегда пытались избегать эксцессов и вести себя корректно. Однажды в замке пропала фотокамера, которая принадлежала неизвестным хозяевам. Виттманн тут же построил всю роту и прочитал небольшую лекцию о неприкосновенности чужой собственности и о кодексе поведения служащего Ваффен-СС. Он дал так и оставшемуся неизвестным воришке шанс. Через час фотокамера стояла перед дверями комнаты Виттманна. Но затишье было не долгим — впереди были кровопролитные бои в Нормандии. Последним отголоском спокойных дней стала появившаяся 2 июня 1944 года журнальная заметка, в которой автор подсчитал, что шесть самых успешных командиров экипажей «тигров» (Виттманн в первую очередь) в общей сложности во время боев на Восточном фронте уничтожили три советские танковые бригады! Самое удивительное состояло в том, что это не было преувеличением.

Глава 8

30 апреля 1944 года в штаб 1-го танкового корпуса СС пришло сообщение. Немецкая разведка обнаружила, что высадка англо-американских союзников в Северной Франции должна была состояться в первые две недели июня 1944 года. 1 июня 1944 года немецкими радистами были перехвачены специальные британские радиосигналы, которые обозначали, что вторжение должно было начаться в ближайшие 14 дней. Они были адресованы французскому подполью и группам Сопротивления.

5 июня 1944 года в 22 часа 15 минут характер этих сигналов изменился, что могло означать, что высадка начнется в ближайшие двое суток. Впрочем, в штабе главнокомандующего на Западе решили, что союзническое вторжение в указанный период было маловероятным. В итоге ни 7-я армия, ни 1-й танковый корпус СС не были приведены в боевую готовность. Между тем со стороны Британии в сторону Северной Франции направлялось почти 6500 десантных судов. Британские парашютисты стали высаживаться к северу от Кан уже в О часов 15 минут 6 июня. Но немецкое командование опять медлило. В итоге дивизия СС «Гитлерюгенд» была приведена в боевую готовность лишь в 14 часов 30 минут

6 июня 1944 года, когда союзническое вторжение шло полным ходом.

Если говорить о 101-м батальоне тяжелых танков как особой тактической единице, то ситуация выглядела

Июнь 1944 года. Танки из роты Виттманна под Каном

следующим образом. Штурмман СС Герберт Клод вспоминал о событиях 5 июня 1944 года: «Это был вечер перед началом вторжения. Мы расположились в небольшой деревушке между Парижем и Нормандией. 1-й взвод обеспечивал охрану обергруппенфюрера Зеппа Дитриха, который расположился на постой в большом загородном доме. Перед домом был установлен навес, где мы расположили наш радиоцентр. Я начал нести ночную вахту, как небо оказалось заполнено бомбардировщиками и истребителями противника. Сама рота была расквартирована в деревне. Накануне полуночи пришел приказ: усилить охрану и уничтожать десантные подразделения противника. Но пока было относительно тихо». О том, что что-то было неладно, сонному Дитриху сообщили между 2 и 3 часами ночи. Он поднял свой танковый корпус по тревоге, но не предпринимал никаких действий. В итоге этого промедления в штабе фельдмаршала Рундштедта была упущена оперативная инициатива. 101-й танковый батальон выдвинулся к месту высадки союзников только около 3 часов но-

7 июня 1944 года. «Тигр» 131 готовится к бою

чи 7 июня, то есть с задержкой почти на сутки! «Тигры» устремились по шоссе Р 316 в направлении Сены. В районе 10 часов английские бомбардировщики атаковали колонну танков 1-й роты 101-го батальона.

Вальтер Лау вспоминал: «Я нашел часть нашего пути к Кану необычно интересной, так как с августа 1942 года по январь 1943 года здесь происходила реорганизация «Лейбштандарта» как танковой дивизии. Как стрелок одной из рот «Лейбштандарта» я несколько раз с грузовиками или по железной дороге ездил по делам снабжения. По этой причине я неплохо знал многие из местных деревень. Но скоро в этом знакомом нормандском пейзаже должна была пролиться кровь, в том числе и моя собственная. Война вновь началась для нас в Дрё. На выходе из одной деревни нас атаковали пикирующие бомбардировщики. Первым, кто был убит на Нормандском фронте, стал унтер-шарфюрер СС Клебер. Посмертно Михаэль Виттманн присвоил ему чин обершарфюрера. Еще на Востоке он ценил его как весьма способного командира танкового экипажа. Мы звали его «Кваксом — незадачливым пилотом». С этого момента вражеские самолеты никогда не упускали нас из виду. Командиры танковых экипажей отдали приказ установить на башнях танков пулеметы. Я вспоминаю, как Бобби Вармбрунн словно сошедший с ума стрелял по самолету, когда один из них стал заходить на нас прямо по шоссе».

Сам Вармбрунн вспоминал следующее; «В Версальском лесу наши танки попали под ковровую бомбардировку. Как и многие другие экипажи, я залез в танк в надежде пережить этот ад. Когда к нам вернулось самообладание, то мы продолжили наше движение в направлении фронта. Нас постоянно пытались атаковать около тридцати пикирующих бомбардировщиком и штурмовиков. Один из них был подбит мною из пулемета. Во время пути нам постоянно приходилось останавливаться, чтобы делать срочный ремонт». Рота Виттманна была атакована с воздуха 10 июня 1944 года, когда она двигалась в направлении Фалеза. Чтобы не останавливать движение, но и не стать легкой добычей англичан, «тигры» увеличили интервал между машинами. Несмотря на предельную опасность, все командиры танков не укрылись в машинах. Все они продолжали находиться на башне и вели огонь из пулеметов. Один из самолетов был подбит и рухнул где-то поблизости. В итоге остальные английские пилоты решили повернуть назад. О последующих событиях вспоминал Вальтер Лау: «2-я рота должна была неоднократно укрываться на проселочных дорогах. В итоге мы шли маршем по шоссе Фалез-Кан построением, в котором между танками соблюдался интервал в сто с лишним метров. Было темно, когда мы достигли Фалеза. Там мы встретились с первыми подразделениями дивизии «Гитлерюгенд».