В тюрьме Махно вел себя вызывающе, постоянно спорил с тюремщиками, выражал недовольство по любому поводу. Пробыв в Бутырках всего несколько недель, он в графе «поведение» удостоился записи «скверное». За это он в течение девяти лет, вплоть до освобождения 2 марта 1917 г., пробыл закованным по рукам и ногам40.
В делом же Махно стойко переносил все тюремные невзгоды и безусловно верил, что рано или поздно выйдет на свободу. Один из бутырских заключенных Д. Пивнев вспоминал, что Махно не
раз говорил своим друзьям по несчастью, которые дали ему кличку «Скромный», что непременно станет «большим человеком, когда выйдет из тюрьмы»46.
Узнав, что в 1771 г. по приказу императрицы Екатерины для заключения крестьян, участвовавших в народных бунтах, был построен московский Бутырский тюремный замок и что в одной из башен тюрьмы перед казнью, закованный в кандалы и рогатки, томился Емельян Пугачев, Махно начал называть себя борцом за крестьянские интересы.
Февральскую революцию, свержение романовской монархии Махно воспринял как результат и своей бунтарской деятельности. Вместе с другими заключенными он вышел на свободу, но сразу же потерялся среди бурлящей толпы. Вечно молчавшие, скрывавшие в годы самодержавия свои мысли и чувства люди спешили высказать все, что накипело на душе. Махно ничего толком не мог понять в этом водовороте борьбы различных идей, диаметрально противоположных взглядов и стремлений. После многих лет тюремной тишины он был буквально оглушен происходившим и поспешил в родное Гуляйполе.
Поезд шел долго, часто останавливаясь на различных станциях и полустанках, где Махно наблюдал ту же, что и в Москве, картину. Слушал пламенные речи различных ораторов, читал те же лозунги. Он понял, что революция могучей волной стремительно понеслась по всей огромной стране. После свержения царизма к политике, по словам В. И. Ленина, потянулось «неслыханно громадное число обывателей». «Гигантская мелкобуржуазная волна» подняла на своем гребне множество представителей различных партий47. В этой ситуации Н. Махно не мог стоять в стороне.
В деревне новости всегда разносятся с большой быстротой. О том, что 25 марта 1917 г. в Гуляйполе вернулся из Москвы освобожденный каторжник Махно, стало известно мгновенно. В глазах гуляйпольцев он был несомненным авторитетом, человеком, пострадавшим за крестьянские идеалы. Поскольку других революционеров им видеть и слышать не доводилось, то в их глазах Махно олицетворял собой борца за народное счастье. Он с умилением слушал стихи местного поэта А. Монюшко «Привет каторжанам», которые Нестору дружно декламировала группа гуляй-польских школьников:
Привет вам, страдальцы за счастье людей!
Привет вам, борцы за свободу,
Привет вам, добывшим мукою своей
Желанную волю народу.
Верный своему принципу: днем работать, как и все, а вечером и ночью заниматься разбоем, Махно сразу же устроился в селе маляром на завод сельскохозяйственных машин «Богатырь». Здесь
46 Материалы Гуляйпольского краеведческого музея.
47 См.: Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 31. С. 156, 195.
|. I........ не успевшие стряхнуть с себя груз деревенских тради
ции рабочие, которые целиком были в плену мелкобуржуазных иллюзий.
Пссной 1917 г. в России происходили невиданные ранее собы-
I ия. Рухнула монархия, на смену которой шла новая власть. По-иподу создавались Советы рабочих, крестьянских и солдатских
II ну гатов — органы власти победившего народа. В то же время Л марта 1917 г. в Петрограде было сформировано буржуазное Временное правительство. Таким образом, в стране сложилось нипеиластие: Советы представляли власть рабочих и крестьян, а правительство выражало интересы буржуазии и помещиков.
Па Украине ситуация была еще более сложной и запутанной. Местная буржуазия использовала национально-освободительное ипижение украинского народа в своих узкоклассовых интересах и образовала Центральную раду. Пытаясь захватить власть на Украине, она приступила к созданию губернских и уездных рад и ■ ильских и волостных «народных управ», а также воинских формирований. Как и Временное правительство, Центральная рада в целом проводила антинародную политику.
Махно не очень хорошо разбирался во всех этих событиях, но гишнмал одно — необходимо действовать.
После свержения царизма в Гуляйполе не было силы, способной взять власть в свои руки, объединить вокруг себя рабочих и крестьян. Поэтому на первые места в созданных новых буржуазно-помещичьих органах власти вышлц офицеры дислоцировавшегося здесь 8-го Сербского полка. Председателем «Общественно-1о комитета» был избран прапорщик Прусинский, а начальником милиции — поручик Кудинов. С первого же дня Махно повел против них решительную и непримиримую борьбу.
Полуобразованный, не имевший никакой конкретной программы действий, Махно своими демагогическими речами о свободе парода и необходимости улучшения его положения все же сумел повести за собой земляков, стоявших на еще более низком политическом и образовательном уровне.
Кроме этого, Махно начал тщательно изучать полицейские архивы, чтобы установить имена тех, кто сотрудничал с охранкой, способствовал разгрому анархистской организации. Делал он это не только для того, чтобы отомстить в будущем провокаторам, но и избежать промахов своих старших товарищей. «Я считал это таким важным, — отмечал Махно, — что готов был отойти на время от всякой другой работы»48.
Махно создал боевую организацию по образцу «Союза бедных хлеборобов», которую назвал «черной гвардией». Это войско, насчитывавшее до 60 человек, выглядело устрашающе — все были перепоясаны пулеметными лентами, обвешаны ручными грана-
« Махно Н. И. Русская революция на Украине (от марта 1917 г. по апрель 1918 г.). Париж, 1929. Кн. 1. С. 20.
тами, из-за поясов торчало по два револьвера, из голенищ выглядывали ножи. «Черная гвардия» годилась лишь на мелкие террористические акты, разбой и грабежи, а вести серьезные боевые действия ей было не под силу. «Наша черная гвардия была не способна на какое-либо сопротивление, — вспоминал один из гу-ляйпольцев Н. Зуйченко, — ибо, начиная от самого командира Махно и кончая гвардейцами, никто не знал толком, как надо обращаться с винтовкой»41. Однако такое утверждение нельзя считать абсолютно верным. Среди «черной гвардии» было много участников первой мировой войны, полных георгиевских кавалеров, унтер-офицеров и прапорщиков. Каждый гуляйполец считал делом чести отличиться на фронте. Поэтому, как писал В. А. Антонов-Овсеенко, в Гуляйполе все воевавшие вернулись с войны, имея звание не ниже унтер-офицера. Подавляющее большинство их, в том числе П. Гавриленко, А. Калашников, С. Каретников, А. Ле-петчеико, И. Лютый, А. Марченко, Г. Троян, А. Чубенко, Ф. Щусь и другие стали потом видными махновскими командирами42.
Первыми жертвами «черной гвардии» стали гуляйпольцы К. Васецкий, А. Власенко и местный поп Дмитрий, с которыми они жестоко расправились, обвинив их в содействии полиции во время разгрома «Союза бедных хлеборобов» в 1908 г. Казнены были все виновные в провале группы А. Семенюты. Этой расправой Махно хотел не столько отомстить своим врагам, сколько запугать членов созданной им новой организации, показать, что ждет их в случае измены.
28—29 марта 1917 г. Гуляйпольский крестьянский союз утвердил Махно на должность своего председателя. После реорганизации союза в первых числах августа в Совет рабочих и крестьянских депутатов он остался на посту его председателя. В дни корниловщины Совет организовал Комитет спасения революции во главе с Махно43. Началась массовая конфискация оружия у помещиков, богатых крестьян, представителей буржуазии, офицеров, чиновников, которая нередко сопровождалась грабежом и насилием. '
