15 ноября Н. Гоппе получил подписанное Белашом решение Реввоенсовета повстанцев Украины, в котором все претензии представителя Советской власти были отклонены как безосновательные. На следующий день Н. Гоппе получил от того же Белаша
Пропуск на свободный проезд из Гуляйполя в АлександровсК й уехал, полагая, что «точка зрения Махно», всецело совпадающая с его мнением, была провалена повстанческим Реввоенсоветом308.
Как ни пытался батька удержать своих «кадровых повстанцев» от преждевременных выступлений против Советской власти, грабежей и насилия, но годами насаждавшиеся антисоветские идеи, откровенно бандитский образ жизни давали себя знать. Десятки штатных и внештатных махновских агитаторов на многочисленных сельских сходах открыто заявляли о новом походе батьки против «комуши». В Гуляйпольском районе махновцы всеми силами препятствовали советскому строительству.
Не вняв советам Махно, его представители в Харькове — Понов и Волин, выступая на многолюдном митинге в местном театре «Муссури», заявили, что махновцы пошли на союз с Советской властью только лишь из-за «жалости к рабочему люду». Они открыто угрожали, что если не будет выделена территория для строительства «вольного советского строя», то они снова подымутся на борьбу с Советской властью. В таком же духе были выдержаны статьи анархистов, опубликованные в газетах «Голос махновца» и «Путь к Свободе», которые начали легально выходить в Харькове после заключения военно-политического соглашения.
Тем временем на фронте происходили следующие события. После подписания соглашения М. В. Фрунзе дал махновским войскам 10 дней на то, чтобы собраться с силами, навести порядок в отрядах, переориентировать личный состав на борьбу с новым врагом. Внимательно наблюдая за махновцами и не увидев в их действиях никакого подвоха или хитростей, командующий. Южным фронтом сообщил В. И. Денину, что с 12 октября решил привлечь армию Махно к боевым действиям против Врангеля309.
Махновские войска, действуя самостоятельно, вносили определенную путаницу в общие действия Южного фронта. 17 октября 1920 г. командующий 13-й армией И. П. Уборевич доложил М. В. Фрунзе, что Махно мог бы сыграть огромную роль для обеспечения стыка его армии с 4-й армией. Заняв район Гуляйполе— Орехов, повстанцы могли разъединить 3-й Донской и 1-й армейский корпуса белых. Но для этого, констатировал И. П. Уборевич, «очень важна подчипяемость Махно мне или командарму 4 для большей связи действий». М. В. Фрунзе ответил, что исполь-вование махновской армии им предусмотрено, она будет брошена на стык белогвардейских корпусов и в дальнейшем выйдет в тыл противника. На следующий день М. В. Фрунзе издал приказ о передаче повстанческой армии Махно во временное оперативное подчинение командарму И. П. Убореаичу310.
Махно по-прежнему распблагался в Старобельске. ЦК kn(^)V 19 октября разрешил ему находиться там и дал Екатеринослав скому губкому партии указание не допускать общения красноар мейских частей с повстанческими отрядами311. После того как Гу ляйполе, неоднократно переходя из рук в руки, было окончательно освобождено от войск Врангеля, Махно вместе со своими ближайшими соратниками переехал туда, сделав его, как и раньше, своим центром.
21 октября М. В. Фрунзе отдал приказ войскам Махно начать ночью наступление на Александровском, направлении. Повстанце ская армия совместно с 23-й дивизией, разбив заслоны белых, до билась больших успехов: почти полностью был захвачен в плен 4-й Дроздовский полк в количестве 4 тыс. солдат и офицеров. 23 октября был взят Александровск. Отдавая на следующий день приказ армии фронта о занятии исходных позиций для наступления в северной Таврии, М. В. Фрунзе поставил перед махновцами следующую задачу: <г... двигаясь в направлении Орехов, Большой Токмак, Мелитополь и далее, громить тылы противника (штабы, обозы, связь, железные дороги). Разрушить железную дорогу на участке Мелитополь — ст. Сальково и по возможности не позд нее 29 октября овладеть крымскими перешейками»312*.
Махно не спешил выполнять этот приказ, хотя все армии Южного фронта 25 октября перешли в общее наступление. Его войска, вступив в Гуляйполе, решили немного отдохнуть и попросили у командования 4—5 дней, чтобы привести себя в боевую готовность. 28 октября М. В. Фрунзе приказал Махно приступить к немедленному выполнению поставленной боевой задачи, ибо, оставаясь и дальше в Гуляйполе, они тем самым самоустранялись от боевых действий по ликвидации Врангеля313.
Для участия в борьбе против Врангеля Махно направил повстанческую (или, как ее еще называли, Крымскую) армию во главе с командующим С. Н. Каретниковым и начальником штаба П. Гавриленко, в количестве 2—2,5 тыс. бойцов. Кавалерию возглавил А. С. Марченко, бывший доверенным лицом батьки, пулеметным полком командовал Ф. Кожин. Так называемая тыловая группа, которая подчинялась непосредственно Махно и начальнику главного штаба Белашу, находилась в Гуляйполе. Ряд махновских отрядов дислоцировались в районе Бердянска, Мариуполя, Новомосковска, усиленно формировал новые части Удовиченко и другие старые махновские командиры314.
Ночью 28 октября части 42-й дивизии заняли Большой Ток-мак. А на следующее утро отряды Махно, обойдя этот городок с запада, взяли штурмом окопы противника, захватив более 200 пленных, 4 орудия, пулеметы315.
Развивая наступление, части 13-й армии при поддержке махновских войск 30 октября заняли Мелитополь, а на следующий день — станцию Акимовку, захватив большие трофеи. В боях по освобождению Северной Таврии от врангелевцев войска Махно в военном отношении зарекомендовали себя не хуже красноармейских частей и внесли лепту в разгром белых.
31 октября 1920 г. Совнарком УССР принял решение зарегистрировать военное и политическое соглашение с Махно как постановление правительства. На этом же заседании было принято решение о распространении на армейцев повстанческих войск Махно декрета о помощи семьям красноармейцев316.
В результате семидневного контрнаступления войск Южного фронта в Северной Таврии войскам Врангеля было нанесено тяжелое поражение. Однако, избежав окружения на таврических степных просторах, они отошли па заранее подготовленные и хорошо укрепленные позиции и не дали войскам Красной Армии ворваться в Крым.
Некоторые участники тех событий, например бывший красный командир Ф. В. Попов, расплывчато рассказывают о встрече в первых числах ноября 1920 г. Махно с М. В. Фрунзе в селе Стро-гановке. В своих воспоминаниях он говорит, в частности, о том, что стоял в карауле у штаба командующего Южным фронтом с целью воспрепятствовать расправе местных жителей и красноармейцев над Махно и его охраной. Махновцы, получив якобы от Фрунзе задание форсировать Сиваш вместе с 15-й и 52-й дивизиями, уехали в расположение повстанческой армии317. Однако здесь Ф. В. Попов допускает неточность. Махно, будучи тяжело раненным, находился в Гуляйполе, так что такой встречи в действительности не было.
После изгнания Врангеля из Северной Таврии и ликвидации угрозы Гуляйпольскому району со стороны белых Махно счел свою задачу выполненной и его войска стали действовать менее активно.
