Воплощая в жизнь решения III съезда КП (б) У и III Всеукра-инского съезда Советов, поставивших главной задачей переход от индивидуального хозяйствования к товарищескому, советские органы на местах, не дав почувствовать крестьянству преимущество коллективного ведения хозяйства, форсировали создание крупных советских хозяйств, допуская зачастую нарушение принципа добровольности. Такая политика шла вразрез с предостережениями

В. И. Ленина о недопустимости поспешного переустройства сель ского хозяйства на социалистических началах.

Это вызвало волну недовольства среди крестьянства, отрицательно сказалось на развитии и укреплении его союза с рабочим классом. Особенно рьяно против Советской власти выступало зажиточное крестьянство южного региона.

Земельный вопрос был главным в махновской деревне. Это показал еще II Гуляйпольский съезд в феврале 1919 г. Когда один из делегатов предложил «не делить шкуру неубитого медведя и перенести рассмотрение этого вопроса до окончательной победы над врагами», участники съезда встретили такое заявление гулом возмущения. Взявший слово повстанец Миксиренко заявил: «Зе мельный вопрос — самый наболевший вопрос, и к разрешению его нужно относиться в высшей степени внимательно и осторожно Если снять сегодня этот вопрос с повестки дня, то никто не пой дет на фронт, ибо крестьяне хотят быть уверенными, что они сра жаются за свои собственные интересы, за землю, за власть»¹⁵¹.

Боязнь потерять землю подняла южное крестьянство на борь бу с Деникиным. Теперь же, в условиях реализации утвержденного ВУЦИК 26 мая 1919 г. положения о социалистическом земле- _: устройстве и мерах перехода к социалистическому земледелию, предусматривавшему обобществление земель, создание совхозов, они были поставлены перед выбором из двух зол меньшего.

Кулачество требовало изъятия земли у государства, ликвида ции совхозов. Оно даже было согласно на то, чтобы передать всю бывшую помещичью землю в распоряжение тех, кто на ней тру дится. «Пусть наши голодранцы-незаможники и батраки заберу: землю, — ехидно рассуждали они, — им все равно нечем будет ее обрабатывать и тогда она волей-неволей попадет к нам»¹⁵².

Из 15 млн десятин земли, подлежащих распределению, в урав нительное пользование поступило фактически только 5 млн деся тин. На значительных массивах помещичьей земли создавались совхозы, большая часть земли закрепилась за сахарными и спирт ными заводами. Непонимание, страх и вражду вызывали коммуны, которые враги Советской власти представляли как попытку возродить кабалу.

Кулачество безошибочно распознало в лице коммуны нового опасного врага, борьба с которым будет не на жизнь, а на смерть. В штыки восприняло зажиточное крестьянство декрет СНК УССР от 12 апреля 1919 г. о хлебной разверстке на Украине. Занимались продразверсткой, как правило, коммунисты и рабочие. Махно умело использовал это обстоятельство, чтобы еще больше посеять рознь между городом и деревней, натравить несознательное крестьянство на коммунистов, подбить их на выступление против Советской власти.

Махно разрешал в своем войске открытые выступления коммунистов. Не будучи искушенными в агитации, они порой повторяли заученные революционные фразы и лозунги, которые без глубокого и детального разъяснения не были понятны широким слоям повстанцев и порой вызывали негативную реакцию. Коммунисты неоднократно подчеркивали, что Советская власть — это диктатура рабочего класса. Махно же все чаще заявлял на крестьянских сходах, что махновщина является защитницей и выразительницей интересов тружеников села. Таким способом Махно противопоставлял крестьянство пролетариату и привлекал на свою сторону значительные массы деревенского населения.

Частая смена правительства на Украине была также на руку Махно. Он доказывал их нежизнеспособность, ненужность, сам факт правительственной чехарды подрывал в крестьянстве авторитет власти, склонял его к анархии. Главным козырем батьки в этой пропаганде было то, что правительства не избирались народными массами, а назначались «сверху», что в их составе были не крестьяне и рабочие, а те же дворяне, чиновники и генералы.

Махно и его окружение рассматривали большевизм как идущую на смену буржуазии новую господскую касту, сознательно стремящуюся к экономическому и политическому господству над грудящимися массами. Национализацию промышленности махновские идеологи трактовали как передачу заводов и фабрик из рук отдельных капиталистов в руки одного вездесущего хозяина-капи-талиста — государства.

К середине 1919 г. махновщина превратилась во взрывоопасную антисоветскую силу.

В это время на Южном фронте развернулись активные дейст-пия. Бригада Махно взаимодействовала с 8-й и 13-й армиями Южного фронта, которые 14 мая начали наступление в Донбассе. На следующий день части 8-й армии заняли Луганск, войска 13-й и 2-й Украинской армии к 16 мая глубоко продвинулись на территорию Донбасса, а махновцы даже освободили станцию Ку-тейниково, выйдя в тыл белым. Над деникинскими войсками в южной части Донбасса нависла угроза разгрома. Оперативно перебросив с участка 9-й армии в район действия 13-й армии корпус Шкуро, они 19 мая начали контрнаступление. Местом массированного удара деникинцы избрали стык между бригадой Мах-7-22 97

:

но и 9-й дивизии 13-й армии. В первый же день конница Шкуро! прорвала фронт махновских частей и углубилась в тыл на 45км.|

Стремление командования Советских войск на юге страны исг, пользовать Махно в борьбе с белогвардейцами и одновременно постоянная боязнь, что батька рано или поздно перейдет на сто-Я рону контрреволюции, привели к тому, что повстанцы к моменту решающих боев со Шкуро остались с одними винтовками. Добы-.-вать оружие и боеприпасы им приходилось в боях. Все это ослаб-.¹ ляло махновскую бригаду и приводило к тому, что она терпела сокрушительные удары от белой армии. К тому же Махно подвели набатовцы, на помощь которых он надеялся. Из Харькова и Новомосковска в Гуляйполе были направлены два отряда анархистов общей численностью до полутысячи человек, но на фронт-ехать они отказались, мотивируя свое бездействие нежеланием* распылять силы¹⁹.

Отрицательно сказалось на боеспособности фронта и то, чп для подавления григорьевского мятежа с этого участка был сня 3-й красноармейский полк²⁰.

Если у Махно и были определенные военные способности руко; водителя партизанской войны, его методы оказались непригодны для борьбы с регулярной Добровольческой армией. Батька не умел держать фронт, не имел понятия о резервах, маневрировании ими и т. п. Он наспех формировал, а точнее сколачивал необученных крестьян в так называемые полки и бросал их навстречу деникинским войскам, не зная истинной их силы. Так, к примеру, против конницы Шкуро был брошен 9-й полк, сформированный из живущих на юге греков, который в течение двух дней был полностью уничтожен белыми. Затем в Гуляйполе был создан полк численностью в 2 тыс. бойцов. Подавляющее их количество впервые приняло участие в боевых действиях и погибло от белой конницы. Щ

Белое командование, воюя длительное время с Махно, понима-} ло, что он не настолько стойкий защитник Советской власти, что бы с ним нельзя было сговориться, и предприняло попытку скло нить его на свою сторону.

Направляясь 23 мая на автомобиле на фронт, проходивший а районе Светодухова, Махно встретил идущего по обочине дороги солдата в английской форме. Это был попавший в плен к белым боец разбитого накануне 9-го греческого полка. Он сообщил, чта-ему поручено передать Махно послание от генерала Шкуро. Махно небрежным жестом вскрыл конверт. Собравшиеся возле автомобиля командиры, не сводя глаз с батьки, жаждали узнать содержание письма. Айахно, любивший еще с Бутырок читать пись*: ма вслух, огласил его текст, несколько раз то белея, то краснея, сжимая крепкими пальцами упругий лист бумаги, «Будучи, как Ц вы, простым русским человеком, быстро выдвинувшимся из неиз-