— Я задаюсь еще одним вопросом, — сказал епископ после затянувшейся паузы. — Настоятель предложил, и я сказал, что спрошу вас. Если не будет возражений со стороны ее семьи, нам бы… было спокойнее, если бы мисс Портер похоронили на земле собора. Я не знаю, как вы оба отнесетесь к этому.

Сильное волнение настолько охватило Мальтрейверса, что он не смог ничего ответить. Тэсс сделала это за обоих.

— Дом Капитула привел Диану в восторг, и она дала здесь самое блестящее представление, какое ей когда-либо доводилось давать за всю свою жизнь, — сказала она. — Что бы ни чувствовали теперь мы, думаю, она тоже очень хотела бы этого. Это будет очень любезно… — ее голое вдруг осекся от волнения, и она прикрыла рот рукой. — Простите меня. Извините. — Тэсс поднялась и быстро вышла из гостиной. Жена епископа последовала за ней. Епископ, привстав, грустно смотрел обеим вслед, пока не закрылась за ними дверь.

— Боюсь, это предложение заставило вас страдать, — сказал он извиняющимся тоном. — Мы просто чувствуем ответственность за случившееся и хотим, чтобы… Я уверен, вы понимаете. — Мальтрейверс молча кивнул. — И еще одно, — добавил епископ. — В начале нашего разговора вы обмолвились, что что-то странное, как вы выразились, вертелось у вас в голове?

— О, моя Дорога в Дамаск в «Тайных играх». — Мальтрейверс улыбнулся. — Это вы сказали, епископ.

Епископ поднял бровь.

— Я сказал? Помню, как пытался однажды завязать разговор с настоятелем, потому что обстановка была напряженной, но я не могу припомнить ничего подобного, относящегося к этому.

— Вы рассказывали о старинных умельцах, которые и в прежние времена готовили этот спектакль. Среди персонажей вы упомянули Божью Кару, и это важно. И сказали, что костюм для него сделали ткачи. Как раз перед концом игры я вспомнил, что в старину ткачи назывались вебстерами. — Мальтрейверс для убедительности махнул в подтверждение рукой.

Епископ горестно покачал головой.

— Он наверняка знал это и принял как знак свыше?.. Мы должны пойти посмотреть, как там мисс Дэви.

Жена епископа сидела в холле вместе с Тэсс и держала ее руку в своей. Глаза Тэсс покраснели от слез.

— Извините, что я так болезненно реагировала, — смутилась она. — Это — поступок с вашей стороны, который и я и Мальтрейверс очень высоко ценим. Спасибо вам.

— Какие бы ужасные события ни причиняли людям боль, — сказал епископ на прощание, — верующие всегда найдут в Библии утешение. — Его жена мягко взяла его под руку. — Я же буду молиться за вас обоих. И за Диану. И за Мэтью.

Тэсс повернулась и пошла вниз по тропинке к воротам, чтобы дать возможность мужчинам попрощаться наедине. Мальтрейверс слегка склонил голову.

— Спасибо вам, — сказал он епископу.

Когда он подошел к Тэсс, та дотронулась рукой до черного стального верха ворот и посмотрела на собор, стоящий напротив.

— Разве это не ужасно, когда доброта причиняет так много боли? — горько произнесла она.

По дороге в Пунт-Ярд они услышали, как часы на башне Талбота пробили час.

Спустя две недели останки Дианы Портер похоронили на огороженной территории собора под маленькой плоской мраморной плитой, на которой было выгравировано ее имя, год рождения, смерти и единственное слово — «Актриса». Следствие по делу Мэтью Вебстера закончилось, и было вынесено заключение о том, что самоубийство произошло на почве невменяемости. Тело его кремировали, и, по просьбе родителей, прах развеяли над рекой Верта. Через три месяца после всего случившегося Артур Пауэл повесился в своей квартире, а в его камине были найдены обрывки сожженных фотографий Дианы. Когда пришел срок и ремонтировали соборный орган, внутри него нашли Библию «Милосердие Латимера». Библия была завернута в газету. Теперь ее больше не выставляют на обозрение посетителей. И никогда больше в Веркастере не проводятся фестивали.

Свинцовый свет октябрьского дня умирал по мере того, как с моря за равниной Ланкашира, словно из котла с горящей серой, все сильнее поднимались тяжелые чугунные клубы туч. Казалось, что вот-вот в мрачной высоте среди разрывов облаков должны появиться валькирии. Огастас Мальтрейверс катил в своем автомобиле по дороге М-6, с опаской поглядывая на предгрозовое небо. Через полчаса, когда Ланкашир уже остался позади, небеса разверзлись с оглушительным грохотом. Двигатель чихнул в тот самый момент, когда порыв ветра швырнул первые сверкающие капли на лобовое стекло машины. Через мгновение по нему уже низвергался водопад. Серебристые лучи фар выхватывали из полутьмы вертикальные водяные жгуты, разлетающиеся в брызги при ударе об асфальт.

Мальтрейверс давил на педаль газа, оптимистически проигнорировав короткий перебой в работе мотора. Перед его лицом со стуком метались стеклоочистители в отчаянной попытке обеспечить видимость. Тяжелые капли выбивали на крыше барабанную дробь. Прокатился долгий раскат грома, и, как будто отвечая на него, двигатель снова чихнул. Когда Мальтрейверс въехал на территорию, которую он по привычке именовал Вестморлэнд, хотя ей вернули древнее название Камбрия, тьма стала непроницаемой, а обстановка под капотом двигателя критической.

Двигаясь отчаянными толчками, машина дотащилась кое-как до съезда на Кендал и окончательно отказалась служить на неосвещенной сельской дороге вдалеке от человеческого жилья. Мальтрейверс изощренно выругался и выглянул из окна. Справа от дороги, постепенно растворяясь в дожде, поднимался склон холма, а слева не было ничего, кроме мокрой пустоты, простиравшейся вплоть до Озерного края. Первый мощный напор стихии несколько ослаб. Ливень превратился в ровный, нескончаемый дождь — благословенная погода для держателей акций компаний, занятых сооружением ковчегов. Насколько Мальтрейверс мог судить, он находился примерно в четырех милях от Брук-коттеджа. Надо полагать, что все гаражи, которые еще открыты, распустили механиков по домам. Обращение за помощью в Автомобильную ассоциацию означало длительное ожидание.

Оставалось одно — добрести до ближайшего поселения, где имеется телефон, позвонить Малькольму и попросить его прийти на выручку. Выйдя из машины, Мальтрейверс понял, что не стоит тратить энергию на защиту от дождя. Когда он склонился над багажником чтобы извлечь вещи, ему показалось, что над ним включен душ высокого давления. За то время, пока он вытаскивал плащ, спина блейзера промокла насквозь, а каштановые волосы стали походить на водоросли, прилепившиеся к омываемому волнами небольшому валуну. Мальтрейверс вынул чемодан и зонт, захлопнул крышку багажника и смахнул ладонью капли воды с худощавого лица — лица, которое могло бы показаться красивым, если бы не следы перелома на греческом носу. Взгляд василькового цвета глаз демонстрировал покорность судьбе. Мальтрейверс поднял чемодан и двинулся на поиски человеческого жилья — длинная, немного нелепая фигура в ночи.

Через несколько минут он услышал шум мотора и умоляюще поднял зонт, однако машина просвистала мимо по глубокой луже и окатила ноги путника от колен до щиколоток. Мальтрейверс удрученно изучил промокшие брюки и вздохнул. У обочины виднелся старинный, наполовину скрытый высокой травой придорожный камень. Путник наклонился и с трудом разобрал выбитую на нем надпись: «Эттуотер — 3 мили». Рассудив, что по дороге еще раньше должно быть какое-нибудь поселение (хотя на этот счет не имелось никаких указаний), Мальтрейверс выпрямился и поплелся дальше сквозь потоки дождя. Ему пришла в голову оптимистичная мысль о том, что, если по пути попадется река, ее можно будет без труда перейти вброд, так как промокнуть сильнее он уже все едино не сможет.

Еще две машины успели проигнорировать несчастного путника до того момента, когда он скорее почувствовал, нежели заметил во тьме появление высокой стены. От дороги в ее сторону уходило ответвление, которое привело Мальтрейверса к чугунным двустворчатым воротам. На кирпичном столбе была укреплена бронзовая пластинка с надписью: «Карвелтон-холл». Все говорило о том, что старинный дом лендлорда пока еще не стал прибежищем головного офиса процветающей электрической компании или другого подобного учреждения. Окна нижнего этажа были ярко освещены. Владельцы такого дома явно не могли существовать без телефона. Теперь оставалось убедить их в том, что он не бродячий маньяк-убийца, а всего лишь законопослушное существо, нуждающееся в помощи. Мальтрейверс со скрипом открыл одну створку ворот, прошел по подъездной аллее и поднялся по широкой лестнице к парадной двери, которой на вид было по крайней мере лет сто. Однако звонок рядом с ней выглядел вполне современно. Нажатие на кнопку отозвалось внутри дома резким звуком.