Эйя отложила лоскутную куклу и подняла голову.

– А я?

– Н-ну…

– Пожалуйста, Карл. В прошлый раз ты меня не взял. Пожалуйста!

Он улыбнулся и кивнул, потом ласково взъерошил ей волосы.

– Конечно. – Конечно, малышка, я буду добрым приемным отцом и научу тебя, как обходиться с насильниками. Проклятый мир. Одиннадиатилетняя кроха должна бы думать о куклах, мальчишках, сладостях и прочем в этом роде. – Идем.

Чак молча пошел следом, волоча холщовый чехол с тренировочным оружием.

Внутренний двор Фурнаэлевой гостиницы походил скорее на площадь, куда выходили окна жилых флигелей. Плиты сланца делили его на квадраты, засаженные стриженой травой. Там и сям во дворе росли апельсиновые деревья. Ветви их ломились под тяжестью плодов.

Карл отстегнул меч и повесил его на нижнюю ветку, потянулся, сорвал несколько апельсинов, бросил один Чаку и разрубил второй ударом ножа.

Остальной троице – ничего. Апельсины станут наградой за успехи. Если успехи будут.

Ел он быстро, не обращая внимания, что. сок стекает по подбородку. Мякоть была прохладной и сладкой. Корки он бросил Чаку, и тот сунул их под чехол со снаряжением.

– Ладно. – Он слизнул с подбородка остатки сока. – Сегодня мы начнем с рукопашной.

Карл скинул куртку, расстегнул сандалии, снял их и задумался, снимать ли леггинсы.

Схватка обещала быть жаркой; он стянул и леггинсы, нелепо балансируя поочередно на каждой ноге – и остался в набедренной повязке.

Уже раздевшийся до нее же, Чак повесил свой меч и кивнул:

– Что, опять эта твоя кихокошеники?

– Кекусинкай. Да.

– Славно. – Чак улыбнулся, довольный.

Фиалт нахмурился, ероша пальцем сивую бороду.

– Лучше бы мечи, – проговорил он. Для Фиалта это было верхом болтливости.

Тэннети отшатнулась в притворном ужасе – возможно, с долей истинной неприязни.

– Только не со мной! Даже на деревянных мечах. Ты способен попасть в глаз, целя в колено.

– Фиалт, – сказал Чак, – постоишь на мечах со мной. Позже. Когда Кхарл положит тебя на лопатки. – Он метнул в Карла ухмылку. – Я заставлю его немного попотеть. Еще немного.

Карл кивнул. Когда речь шла о фехтовании, лучшим наставником был Чак. Тому были причины. Свое мастерство мечника Карл получил при переходе в этот мир. Он не знал изнуряющих часов тренировок. Он и не знал толком, почему именно дерется так или иначе. Это знали его рука и кисть. Они действовали словно бы сами по себе.

Удача? Как посмотреть; внезапно обретенное мастерство фехтовальщика не раз спасало ему жизнь. Но была в этом и оборотная сторона: Карл не знал, как учатся фехтованию, не знал, как повышают мастерство. Покуда ему попался только один превосходящий его мастерством мечник; но, без сомнения, были и другие.

Именно поэтому он и не мог никого обучать. Не умея учиться мечевому бою, он застыл на нынешнем уровне. Выше ему не подняться.

Ничего не поделаешь, придется мне с этим жить.

Иное дело – его навыки каратиста. Тут была возможность роста – благодаря внутренней силе, ловкости, способностям его здешнего тела. На этой стороне он запросто получил бы коричневый пояс; дома лучшее, чего он сумел добиться, был зеленый.

– Начнем с разминки. – Карл принялся наклоняться и тянуться. Остальные последовали его примеру. Начинать тренировку, не разогрев мышцы, значило гарантированно потянуть их, а может, и порвать связки.

Когда его суставы и связки перестали возмущаться и их охватило приятное тепло, он выпрямился.

– Довольно. Начинаем.

Тэннети, Фиалт и Эйя, кланяясь по-японски, выстроились напротив; глаза их были прикованы к его глазам. Карл ответил на их поклоны.

Пригодны ли здесь тамошние традиции? – в который раз спрашивал он себя.

Возможно. Вполне возможно, обычаи японцев были не к месту; возможно, они были глупостью и дома. Возможно, ему было бы проще дать ударам, блокам, пинкам названия на эрендра.

Но дома традиции работали; Карл не видел смысла пренебрегать обычаями без особых на то причин.

– Сансин-даси. – Он быстро поставил правую ногу вбок и чуть впереди левой, разведя их на ширину плеч и обратив ступни слегка внутрь. Сансин-даси была лучшей стойкой для ударов равно ладонью и кулаком, а также и для некоторых ударов ногой. Может, и не самой лучшей – Карл всегда предпочитал зенкуцу-даси, стойку с наклоном вперед на широко расставленных ногах – но такой, выполнения которой он мог добиться без долгих споров.

– Начнем с нескольких сейкен.

– Сюдан-зуки, сэнсэй? – предложил Чак, занимая место в конце ряда, следом за Тэннети.

– Ладно. Начинайте правой рукой. – Как всегда, он начал с показа. Двигаясь медленно, он демонстрировал движения рук, ног, тела – сначала в правосторонней стойке, потом – в левосторонней, и так, будто перед ним был реальный противник. Потом опустил руки.

– Теперь вы. По моему счету… сейкен сюдан-зуки, блоками по четыре. – Он подошел поближе. – Раз… медленней… Следите за скоростью. Два… лучше, лучше… Три… Четыре… чуть побыстрей… Раз, два, три, четыре. Быстро, как можете, будто деретесь по-настоящему. Раз-два-три-четыре. Продолжайте.

Чак, как всегда, делал все правильно: стойка его была свободной, бил он мягко, руки его работали, как хорошо смазанные поршни.

Карл прошел за спиной маленького воина и остановился помочь Тэннети.

– Нет, держи кисть прямо. – Он поправил ее руку. – Вот, уже лучше. Немного больше напрягай пресс при ударе. Не привставай. В ударах с прямой стопы больше силы. – Он перешел к Фиалту.

Фиалт по-прежнему при ударе выводил плечо вперед. Карл встал перед ним и взял его за плечи.

– Попробуй теперь. На меня внимания не обращай. – Руки у Карла были куда длиннее, Фиалт его попросту не мог достать.

Фиалт взбил кулаками воздух перед его носом – плечо дернулось вперед, несмотря на Карлов захват.

– Плохо, – покачал головой Карл. – Тебе надо научиться не дергать плечом. Чак!

– Опять ножи? – хмуро осведомился воин.

– Не опять, а снова. Тэннети, Эйя – хватит.

Чак отошел к дереву, где висели его одежда и оружие, вынул два ножа и рукоятками вперед бросил их Карлу. Карл поймал их, потом слегка прижал острия к плечам Фиалта.

– Попробуй теперь.

Фиалт оскалился и неуверенно ударил.

– Уже лучше. По крайней мере плечи у тебя на месте. Однако, – Карл прижал ножи сильней, – в твоем ударе не было силы. Так не прикончишь и мошки. Теперь повтори правильно.

Еще один неуверенный удар.

– Правильно – или, клянусь, я порежу тебя, – повторил Карл то, что сказал ему как-то его наставник. На миг у него мелькнула мысль, а не лгал ли мистер Катсувахара – но он отмел ее как богохульную.

На сей раз удар Фиалта был верным – плечи ровные, тело напряглось в миг удара.

– Прекрасно. – Карл кивнул и возвратил ножи Чаку. Он повернулся к Эйе…

…и тут Фиалт нанес удар – великолепный, истинный сейкен сюдан-зуки, что пришелся почти точно в солнечное сплетение Карла, бросив его назад.

Не думая, Карл выставил правую руку, блокируя второй удар Фиалта, и одновременно ударил сам – ногой, быстро, сильно и мягко. Фиалт упал.

– Великолепно, – произнес голос с выходящего во двор балкона. Карл вскинул взгляд. На них сверху вниз, опираясь обеими руками на перила, смотрел незнакомец.

– Чак, – Карл ткнул большим пальцем в балкон, – разберись. – Он наклонился и подал Фиалту руку. – От лично, Фиалт.

Мрачное лицо Фиалта озарила улыбка.

– Все было правильно?

– Как по прописям. Ты ударил верно – и сильно. Попади ты сюда, – Карл коснулся солнечного сплетения, – ты бы меня уложил. – Он хлопнул Фиалта по плечу. – Продолжай в том же духе – и из тебя выйдет истинный воин.

– Просто человек, который может защитить себя и своих. – Фиалт хмуро кивнул. – Большего мне не надо.

– Я сказал «великолепно», сударь.

– А кто вы такой? – Карл обернулся.

– Жерр, сударь, барон Фурнаэль. – Незнакомец поклонился. – Могу я к вам присоединиться?