— У нас не остается ни секунды времени, — протестовал Лерой. — Минимум времени, чтобы достать кассету из спального вагона. У Эльзы всего несколько минут, чтобы сесть на трансальпийский экспресс. Экспресс должен прийти точно по расписанию, чтобы она успела на свой рейс…

— Именно, — сказал Уогрейв.

— Господи! Это все, что ты можешь сказать?

— Чем быстрее бежит лиса, тем меньше шансов, что гончие унюхают ее, Матт. — Уогрейв иронично улыбнулся. — Уж если для нас этот график сложный, то для противника и подавно. Ты видел, как ястреб хватает добычу? Падает камнем, хватает ее и тут же улетает. Мы должны действовать, как он…

Уогрейв уже хотел отойти от киоска, чтобы пройти регистрацию — он летел тем же рейсом, что и Эльза Лэнг, — когда заметил, что рядом стоит Матт Лерой. Американец имел право на контакт только в случае непредвиденных обстоятельств, и Уогрейв внутренне напрягся. По громкоговорителю объявили, что посадка на рейс 160 заканчивается.

Лерой купил роман Хэролда Роббинса, положил на него несколько журналов и стал доставать бумажник. Уогрейв попросил девушку, чтобы она принесла ему такую же книгу. Он не взял ее сразу, когда продавщица положила роман рядом с книгой Лероя, а подождал, пока она начнет обслуживать другого покупателя. Затем он взял книгу Лероя и поспешил на посадку.

В салоне первого класса швейцарского ДС-10 Уогрейв сел на противоположной стороне от Эльзы и на один ряд дальше. Она сидела у окна, скрестив свои длинные ноги в нейлоновых чулках. Он сам настоял на этой детали, когда год назад начались их ежемесячные поездки.

— В самолете всегда скрещивай ноги…

— Это зачем? — иронично поинтересовалась она. — Ты боишься, что я потеряю девственность на высоте тридцати тысяч футов над Атлантикой?

— Вряд ли мне это удастся, — признался он, — но если кто-нибудь увидит, что я смотрю на тебя, ноги будут прекрасным предлогом.

— Может, ты просто пользуешься служебным положением для удовлетворения своих сексуальных потребностей?

Уже не в первый раз, разговаривая с Эльзой Лэнг, Уогрейв не знал, что ответить. Он вспомнил об этом, глядя на ее ноги и рассматривая других пассажиров, в то время как самолет выруливал на взлетную полосу. Я нарушил последовательность, подумал он, сначала надо осмотреть пассажиров, а потом уже глядеть на ноги Эльзы. Когда самолет наберет высоту, ему надо будет пройти в туалет и прочитать записку, переданную Маттом Лероем в книге.

Сидя в «ситроене» на стоянке перед зданием аэропорта, Лерой курил, ожидая, когда самолет поднимется в воздух. Печка работала на полную мощность. Снег перестал идти, но небо было затянуто свинцовыми облаками. Синоптики предсказывали, что Европу ждет самая суровая за последние десятилетия зима. И это после изнурительной засухи в Западной Европе, когда далее в южных районах Англии столбик термометра поднимался до сорока градусов. «Это называется компенсация», — сказал сам себе Матт. Подняв глаза, он увидел самолет.

ДС-10 быстро набирал высоту. Затем он исчез в облаках. Но конечным пунктом рейса 160 компании «Свисэйр» была не Великобритания и не Соединенные Штаты, что было бы логично в подобной операции года три назад. Самолет должен приземлиться в Монреале, Канада.

На десятом этаже здания «Батон Руж» в Монреале двери лифта раскрылись ровно в 15.00 и оттуда вышла Эльза Лэнг. Следом за ней шел Уогрейв, держа в руках ее саквояж. Все еще была среда, третье декабря. Посмотрев по сторонам, Эльза направилась к двери с табличкой «Ривертон Корп. Инк.» В приемной за огромным столом сидела секретарша.

— Нас ждут, — сказал Уогрейв с американским акцентом, не вынимая сигару изо рта. На нем были темные очки. — Миссис Перкинс и Клайд Уилсон. Мистер Ривертон ждет нас…

На Эльзе Лэнг был темный парик и очки в роговой оправе, которые она надела, когда Уогрейв вез ее из аэропорта на машине, взятой в пункте проката. Скользнув по ней взглядом, секретарша нажала на кнопку селектора и сказала, что они могут пройти. Эльза открыла знакомую дверь и вошла. Уогрейв тщательно закрыл за ними дверь, глядя, как из-за стола — гораздо меньшего, чем у секретарши — встал подвижный мужчина с непроницаемым лицом…

— Рад снова видеть вас.

Это все, что сказал Уильям Ривертон, легендарный канадский миллионер, медленно подойдя к боковой двери. Во время Второй мировой войны Ривертон возглавлял одну из самых секретных организаций, занимающихся контрразведкой в Западном полушарии. Даже сейчас, в семьдесят три года, было видно, что этот человек обладает огромной силой воли и стойким характером. Уогрейв с теплотой смотрел на закаленного бойца. Канадец открыл тяжелую дверь и пропустил вперед Эльзу и Уогрейва.

Просторное помещение за дверью было без окон и освещалось флюоресцентными лампами. На одной из стен располагались часы, показывающие время в различных частях земного шара — в Цюрихе, Бухаресте, Москве… Атмосфера была накалена.

— Садитесь, вы, должно быть, устали. Ну и как все прошло? Кофе?

Голос принадлежал американцу лет пятидесяти пяти, среднего роста и с седыми волосами. Он приветливо и добродушно улыбался. Но глаза всматривались в их лица, ища признаки напряжения, тревоги. Джулиан Халлер обнял Эльзу, помог ей снять плащ и усмехнулся, когда она избавилась от парика и очков.

— Так гораздо лучше, — прокомментировал он.

— Спасибо, Джулиан. — Эльза одарила его улыбкой. — Если бы ты еще предложил горячий кофе, как мне нравится… От этих перелетов у меня все в голове перемешалось.

— Все готово. — Джулиан Халлер налил ей кофе и добавил сливки, именно такой кофе любила Эльза. — На столике тебя ждет виски, Гарри. Эд позвонил из аэропорта и предупредил о вашем прибытии.

Протягивая чашку Эльзе, он увидел, как Уогрейв вставляет в магнитофон кассету, которую вытащил из сумочки Эльзы.

— К чему такая спешка? — спокойно спросил Халлер.

— Небольшой инцидент в Базеле, — ответил Уогрейв. — Такое впечатление, что кто-то вплотную подбирается к Анжело. Двое вооруженных людей схватили Некерманна после того, как он передал кассету Эльзе.

Эльза резко повернулась к нему.

— А мне ничего не сказал, — обвиняюще сказала она. — Хотя у тебя было достаточно времени…

— Ты выглядела такой уставшей. Мне не хотелось тебя беспокоить.

Повернувшись к американцу, Уогрейв продолжил свой рассказ. Халлер закурил. Улыбка исчезла с его лица, и он внимательно слушал англичанина.

— Лерой оказался на высоте, — сказал Уогрейв. — Он заметил, что произошло, и его команда освободила Некерманна.

— И где теперь люди, что схватили его?

— Полагаю, на дне Рейна, — непринужденно сказал Уогрейв. Увидев, как Эльза вздрогнула, он быстро продолжил — Сейчас послушаем, что нам хочет сообщить неизвестный русский друг Анжело. Готовы?

В комнате воцарилась напряженная тишина, а из динамика раздался приглушенный хриплый голос, явно искаженный, голос, обращавшийся к ним из Москвы за четыре тысячи миль отсюда. Голос — только сейчас они это поняли, — который мог принадлежать только одному из членов советского Политбюро.

Голос человека, который был известен им только по кодовому имени Анжело, закончил свое сообщение. В комнате царило молчание. Такого ужасного сообщения Анжело никогда еще не передавал. Эльза, обычно спокойная и невозмутимая, сидела выпрямившись, забыв о сигарете, обжигающей пальцы. Халлер неподвижно сидел за столом, слегка склонив голову набок. Вытащив кассету из магнитофона, Уогрейв посмотрел на Халлера.

— Итак, мои действия?

— Вылетаешь в Вашингтон первым же самолетом. Я предупрежу Бруно, что ты уже в пути.

Достав из ящика стола расписание полетов, американец посмотрел на часы, показывающие монреальское время.

— Если ты поспешишь, Гарри…

— Я поехал…

Халлер открыл своим ключом дверь, ведущую в кабинет Ривертона, и Гарри, одев темные очки, быстро вышел. Он отсалютовал канадскому миллионеру, который молча кивнул в ответ. Через шестьдесят секунд Уогрейв уже сидел за рулем прокатного автомобиля.