— Отец, ты одобряешь то, что она сделала?

— Этого человека необходимо было схватить живьем и допросить. Я мог получить веский довод, необходимое свидетельство их коварных замыслов, чтобы с полным правом захватить Кунаксу и уничтожить меридов раз и навсегда. — Его взгляд упал на темное окно.

— Но ведь тебе все равно хочется это сделать, — уверенно сказал Поль.

— Без юридических доказательств я ничего не могу предпринять. — Он посмотрел на Поля сверху вниз. — Ты это понимаешь? Понимаешь, что как бы я тебя ни любил и как бы за тебя ни боялся, я не могу нарушить закон, который сам помог составить?

— Конечно, я понимаю, — сказал мальчик, скрывая изумление, что отцу приходится перед ним оправдываться. — Кроме того, я думаю, что за всем этим могут стоять вовсе и не мериды. Скорее тот человек, который заявляет, что он сын Ролстры.

— Не исключено. — Рохан потер глаза. — На Риалле может быть гораздо хуже.

— Я буду осторожен.

— Не думаю, что до этого времени будет еще одна попытка. Им придется действовать более тонко. Не всем нравится то, что ты однажды станешь править двумя странами одновременно, да еще и добрым куском Фирона впридачу. Я не хочу, чтобы ты тревожился понапрасну, но ты должен понимать, против каких сил мы выступаем.

— Спасибо за то, что сказал «мы». Ты еще никогда так не говорил, — тихо произнес Поль.

— Что, правда? — прищурился Рохан.

— Ни разу. Обычно это ты и мама, или ты и Чейн, или ты и Мааркен, но я никогда не принимался в расчет.

— Кажется, — смущенно сказал отец, — ты сегодня ошеломил не только всех остальных, но и меня самого. Ты начал взрослеть. Очень хорошо. Мы — я имею в виду тебя и меня — должны очень серьезно поговорить. Однако мы еще вдобавок должны хорошенько выспаться. По крайней мере, до полудня. И это приказ, выполнения которого требуем мы, верховный принц и твой отец.

Поль скорчил гримасу, а потом рассмеялся.

— Однажды я залезу на эту скалу и полечу вниз. Ведь недаром я Сын Дракона!

— Пока ты еще дракончик. Давай, лети в кровать и хорошенько выспись.

Андри обвел взглядом людей, собравшихся его выслушать, и попытался успокоить неожиданно забившееся от волнения сердце. Он уже израсходовал все возможные доводы, пытаясь заставить Андраде позволить проводить ему, а не Уривалю, эксперимент с формулой из Звездного Свитка. Весь день он мучился, с нетерпением ожидая неминуемой перспективы доказательства его теории. Но неожиданно мысль о том, что древнее колдовство сработает, заставила его задрожать. Он проглотил комок в горле и постарался успокоиться.

Для показа он выбрал маленькую кухню в библиотечном крыле здания. Выбор был сделан не только потому, что эта часть замка ночью была тиха и пустынна, но и потому, что здесь присутствовали необходимые в данном опыте источник проточной воды и очаг, на котором следовало варить зелье. К тому же это была старейшая часть замка (он нашел его план в одной из исторических рукописей), и если дух леди Мерисели и обитал где-то в Крепости Богини, то только здесь.

Уриваль и Морвенна должны были по плану быть объектами опыта, надзор за которым взяла на себя Андраде. Вместе с ними была и Холлис. Она ободряюще улыбнулась Андри, но в ее глазах сквозило напряжение. Она верила в его расшифровку свитка, и поэтому ей не разрешили принимать участие в эксперименте. Вместо этого Холлис будет ему ассистировать и станет дополнительным свидетелем того, что произойдет.

— Я выбрал мазь, о свойствах которой сейчас вам не скажу, так что ваша реакция будет свободна от какого-либо постороннего влияния, — начал он. — Я сделал два варианта смеси: один в соответствии с рецептом, а другой — так, как предписывает шифр, которым написана рукопись.

— Я надеюсь, это можно будет вылечить методами нашей медицины, — непринужденно пошутила Морвенна, но ее тревожный взгляд скользнул по стоявшим на столе емкостям.

— Ну конечно. — Он взглянул на свою двоюродную бабушку, на лице которой не дрогнул ни один мускул; этому качеству можно было только позавидовать, однако ее пальцы неритмично постукивали по подлокотнику кресла. Андри нервно сглотнул и попытался изобразить улыбку. — Поверьте мне, там нет ничего опасного. По крайней мере, ничего такого, от чего мы не могли бы избавить в одну секунду.

— Ну, тогда начинай поскорее, — сказал Уриваль.

Андри указал им на два кресла, повернутые к двери, спинками к очагу, и на стол, за которым он будет работать с двумя небольшими котелками. Холлис встала рядом с ним, держа наготове чистую простыню и ведро с водой. Андраде поставила свое кресло так, чтобы все видеть, в том числе Уриваля и Морвенну.

— Я хочу каждому из вас дать несколько порций. Вы не сможете видеть, из какого котелка я буду их брать. Они могут быть настоящими, либо их комбинацией в любом порядке. — Когда на столе все было готово и испытуемые отвернулись, он рискнул бросить еще один взгляд на Андраде. Ее изящная бровь поползла вверх в немом вызове. Леди хотела, чтобы он сдался и согласился, что все это чепуха. Затеянное было слишком опасным. Андри знал, что это сработает, и не поддался на провокацию.

— Пожалуйста, вытяните вперед правые руки, — сказал он. Взяв полную ложку вязкого, теплого, пастообразного вещества из одного медного котелка, Андри намазал немного на ладонь, на бугорок большого пальца, каждому из двоих испытуемых. Несколько мгновений спустя Уриваль наполовину повернулся в кресле.

— Ну и что? Никакой реакции.

— Так и должно быть. Эта паста была изготовлена в точном соответствии с рецептом. Холлис, пожалуйста, ополосни им ладони. — На этот раз он погрузил ложки в оба котелка и нанес немного на руку Уривалю и Морвенне. Она вздрогнула, сама не зная, чего ожидать, но Уриваль действительно задохнулся от удивления и боли.

— Бог Штормов! Рука горит огнем! — Его пальцы дрожали, ладонь подергивалась, стараясь стереть пасту, как будто та действительно причиняла сильную боль.

— Быстро, смой ее! — сказал Андри Холлис. Когда она это сделала, мышцы медленно расслабились, и с лица Уриваля сошло напряжение.

— Я так понимаю, что это действует, — холодно заметила Андраде, машинально барабаня пальцами по крышке стола.

— Да, миледи, — сказал Андри. — Морвенна, пожалуйста, погрузи руки в воду. Спасибо. Есть какие-нибудь последствия, Уриваль?

— Немного гудит, но боль ушла. — Он внимательно осмотрел большой палец, касаясь бугорка на ладони. — В следующий раз оставь немного подольше. Я хочу проверить, распространится ли боль на всю руку.

Андри ничего не сказал, однако почувствовал на себе взгляд Андраде, подобный голубому льду. Затем он нанес очередную порцию зелья из разных емкостей на руки своим подопытным. Уриваль выругался, пот градом покатился по его лбу. Глубокие морщины на лице натянулись от боли, а рука судорожно задергалась.

— Нет, оставь, оставь, — с трудом выдохнул он. — Боль распространяется по всей кисти! О Богиня!

Андри страдальчески сморщился, когда пальцы сенешаля завязались узлом, а мышцы чуть не вырвали кости из суставов. Свободная рука Уриваля так сильно стиснула рукоятку кресла, что дерево едва не треснуло. Холлис подбежала, чтобы удалить все с руки, но он стиснул зубы и потряс головой.

— Хватит! — воскликнула Андраде, когда его кисть начала судорожно изламываться. Не успела Холлис омыть его руку холодной водой, как голова Уриваля откинулась, глаза закрылись, лицо посерело. Леди бросила на Андри тяжелый взгляд, — Ты доказал свою правоту.

— Но это несправедливо, что Уриваль будет единственным! — Морвенна повернулась в кресле и протянула обе руки. — Давай одну настоящую, а другую поддельную. Я не знаю, какая откуда.

Андри посмотрел на леди, та лишь коротко кивнула. Он нанес обе пасты на руки Морвенны, и пальцы на ее левой руке немедленно стали скрючиваться. Дыхание с трудом прорывалось сквозь стиснутые зубы.

— Мамочка! Он был прав — вся рука в огне! Андраде встала, схватила ведро с водой и опустила в него руку Морвенны.