– Что ни день – сплошная скука, – пожаловалась она Рэйко. – А с тобой я наконец-то развеюсь. – Кэйсо-ин дала знак служанке, и та налила Рэйко чаю. – Вот, освежись-ка с дороги.

– Благодарю, – ответила Рэйко, радуясь приветливости старой госпожи. Она и раньше посещала ее, но непременно по приглашению, и потому боялась, как бы не оскорбить мать повелителя Сано.

– Уже и не вспомню, когда в последний раз виделись. – Кэйсо-ин уселась поудобнее, предвкушая интересную беседу. Тихо лилась музыка, Мидори и прочие хранили почтительное молчание. – Чем ты занималась все это время?

– Растила сына, – ответила Рэйко. – Сейчас ему полтора года, и я от него почти не отхожу.

– Помню, каким был мой сын в этом возрасте, – ностальгически произнесла Кэйсо-ин. – Он так любил свою мамочку, что не выносил и минутной разлуки. Такой был послушный и исполнительный...

"И с тех пор почти не изменился", – подумала Рэйко. В государственных делах сёгун полагался на материнские советы, и госпожа Кэйсо-ин, таким образом, была одной из влиятельнейших персон в бакуфу. Одним своим словом она могла возвысить чиновника или же погубить. К счастью, Сано завоевал ее благосклонность, а сегодня ею рассчитывала заручиться и Рэйко.

– Как твое здоровье? – спросила Кэйсо-ин. – Молока хватает? Хм, с фигурой, я вижу, все ладно. – Развязно хохотнув, она добавила: – Могу поспорить, вы с мужем верны супружескому долгу.

Рэйко кивнула, покраснев от смущения. Что за вопросы у этой женщины – никакой деликатности!

– Сядь поближе, дай тебя как следует рассмотреть, – сказала Кэйсо-ин. Рэйко подчинилась. Госпожа придирчиво оглядела молодую женщину, затем изрекла: – Материнство пошло тебе на пользу. – Ее глаза загорелись живым интересом. – Ты прямо-таки расцвела.

– Тысяча благодарностей за столь незаслуженную похвалу, – вежливо ответила Рэйко. – Я-то знаю, что выгляжу ужасно.

– Ну-ну, не скромничай. – Кэйсо-ин приторно улыбнулась. – Расскажи-ка лучше, что нового у сёсакан-самы.

– Он расследует пожар и убийства в храме Черного Лотоса, – ответила Рэйко, подводя разговор к интересующей ее теме.

– Одно слово – мужчины, – фыркнула Кэйсо-ин. Затем она затянулась, выпустила струю дыма и сипло закашлялась, тряся головой. – Вечно в делах. Представь себе, священник Рюко куда-то уехал и бросил меня на целый день в одиночестве!

Этот Рюко был духовным наставником и любовником госпожи Кэйсо-ин. Похоже, именно его внезапный отъезд вызвал у нее приступ желчности. Теперь она сидела, обмахиваясь шелковым веером, то и дело подмигивая из-за него Рэйко.

– Да и твой, могу поспорить, оставил тебя одну-одинешеньку.

– Вообще-то он попросил меня помочь ему с делом, – сказала Рэйко.

Она рассказала о Хару и поделилась подозрениями в отношении Черного Лотоса, замешанного в преступлениях. Госпожа Кэйсо-ин ловила каждое слово, то и дело выкрикивая "Быть не может!" и "Замечательно!". Ее живой интерес дал Рэйко повод надеяться, что Кэйсо-ин милостиво согласится выполнить то, ради чего она к ней пришла.

– Мне нужно поговорить с первосвященником Анраку, главой секты, – сказала Рэйко, – а его подчиненные не допускают меня к нему.

– Безобразие! – скривилась Кэйсо-ин. – Не много ли они о себе возомнили?

– Вот если бы мне заручиться поддержкой некой влиятельной персоны... – намекнула Рэйко.

– Разумеется, так будет лучше, – радостно поддержала ее Кэйсо-ин.

– ...особенно такой, которой первосвященник многим обязан. Это убедило бы его меня принять.

Госпожа с улыбкой закивала, явно не поняв, к чему клонит Рэйко. Обычно невозмутимые фрейлины, казалось, едва сдерживали улыбку. Посетительнице ничего не оставалось, как выложить все начистоту:

– Первосвященник примет меня, если вы велите ему это.

– А как же иначе! – Кэйсо-ин просияла в догадке. – Что прикажу, то и сделает. Они все у меня вот где!

Мать сёгуна была ревностной буддисткой и даже взяла себе религиозное имя. Кроме того, по ее указанию велось строительство храмов, делались щедрые пожертвования то одной, то другой общине. Духовенство не осмеливалось перечить ей, боясь лишиться покровительства правящего дома.

– Со священником я разберусь, – пообещала Кэйсо-ин, – и ты получишь все, чего пожелаешь.

Она устремила на Рэйко такой недвусмысленно вожделеющий взгляд, что той стало не по себе. Кэйсо-ин с ней заигрывает! Это запоздалое открытие повергло Рэйко в оторопь. Всем было известно, что пристрастия Кэйсо-ин мужчинами не ограничиваются, однако Рэйко никогда не представляла себя предметом ее воздыханий. Вдова всегда относилась к ней с материнской теплотой, а сейчас словно всерьез влюбилась.

– Тысяча благодарностей, – смятенно пролепетала Рэйко.

Кэйсо-ин заводила интрижки с компаньонками, женами чиновников бакуфу и даже наложницами своего сына, но ни одна из любовниц не сумела ублажить ее в полной мере, за что расплачивались. Двор не раз слышал истории о горничных и наложницах, выгнанных взашей, о фрейлинах, брошенных коротать век в монастыре, так как госпожа запрещала жениться на них, о вассалах, пониженных в звании за то, что их жены ее прогневили. Рэйко не влекло к женщинам, а мать сёгуна казалась ей и вовсе отталкивающей. Она ужаснулась, поняв, что поставила их с Сано будущее под угрозу. Единственным выходом было бы быстро и по возможности красиво сбежать.

Рэйко сказала:

– Ваша помощь расследованию была бы неоценима, и я высоко чту это, но мне пора...

– Завтра мы отправимся в храм Черного Лотоса, – объявила Кэйсо-ин. – Я прикажу допустить тебя к первосвященнику, и мы посетим его вместе.

– Что? – Рэйко надеялась, что недослышала.

– Небольшая поездка поможет мне развеяться, – продолжила Кэйсо-ин. Хихикнув, она наклонилась к Рэйко и прошептала: – Путешествие вдвоем – отличный способ познакомиться поближе.

Рэйко смотрела на нее как громом пораженная. Ей ни минуты не хотелось проводить в обществе Кэйсо-ин, тем более посвящать ее в ход расследования.

– Совсем не обязательно ехать со мной в храм, – ответила Рэйко, обуздывая тревогу. – Дорога туда утомительна, к тому же одно ваше письмо вполне заменит личный приезд. Прошу, не утруждайте себя.

– Мне не тяжело сделать тебе приятное. – Лицо Кэйсо-ин утратило долю веселости. – Может, тебя не устраивает мое общество?

– Конечно, устраивает, – поспешила исправиться Рэйко, так как не смела перечить Кэйсо-ин. – Просто я очень тронута вашей добротой.

– Тогда решено. Отъезжаем в час дракона[20]. – Вновь придя в приподнятое настроение, Кэйсо-ин протянула руки своим фрейлинам. – Помогите-ка мне подняться. Я должна выбрать соответствующее платье. – Когда женщины поставили госпожу на ноги, она кокетливо улыбнулась Рэйко. – Хочу выглядеть привлекательно.

Проезжая в своем паланкине по улицам чиновничьего района, Рэйко рассеянно смотрела на обнесенные стеной поместья и конных самураев. Она ломала голову над тем, как избежать совместной с Кэйсо-ин поездки в храм Черного Лотоса но так ничего и не придумала. Ей придется исполнять прихоти старой вдовы – только так она может добиться аудиенции у первосвященника. Рэйко боялась завтрашнего дня и без конца гадала, как избавиться от посягательств Кэйсо-ин. Что она теперь скажет Сано? Наверное, ей вообще не следовало приближаться к матери сёгуна. Рэйко тряхнула головой. Прошло время сожалений и самообличения. Надо просто найти способ поладить с Кэйсо-ин. А пока оставалось попросить еще кое-кого об услуге.

Остановившись у соседнего с домом Сано особняка, очень похожего, но более величественного, предводитель ее эскорта сообщил караульному:

– Супруга сёсакан-самы прибыла с визитом к супруге достопочтенного министра святилищ и храмов.

Не прошло и пяти минут, как Рэйко уже сидела в уютной комнатке с подругой детства Хироко – дочерью первого вассала судьи Уэды, а ныне женой чиновника, следящего за духовенством.

– Рада опять тебя видеть, – сказала Хироко, разливая чай.