– Да? – удивился Азов – Не знал.

– Точно-точно – заверил его я – А вот у меня вопрос, Илья Павлович.

– Валяй – разрешил Азов – Ну, если только не сильно провокационный.

– Да нет – махнул я рукой – А что за инициацию упоминала Елиза Валбетовна? Где ее инициировали?

– Дома ее инициировали, в горах – пояснил Азов – Родитель ее, он горец, а они крепко держатся за традиции. Вот она в свое время и прошла обряд инициации, там что-то с камнями, лисами, бусами. Она мне сама как-то рассказывала. Он ей тогда эту маску из своей коллекции и подарил. Он же коллекционер.

– Житель гор? – уточнил я – Коллекционирует маски с Гаити?

– Он там был рожден – немедленно ответил мне Азов – Но не значит, что он там жил всегда. Насколько мне известно, отец Елизы старый товарищ, партнер и даже соратник Старика, причем Старик очень прислушивается к его мнению по ряду вопросов. Валбет Арохович много где был, много чего видел, и собрал недурственную коллекцию раритетов, зачастую мистического толка. При этом, как настоящий коллекционер, он не очень любит расставаться с ее экспонатами, и единственной, кому он что-то из нее подарил, была Елиза, он ей вручил пресловутую маску. Естественно, что она ей очень дорожит, к тому же, насколько я знаю, Валбет Арохович вообще очень жесток в общении и дочь воспитывал в большой строгости.

– Оно и видно – я посопел – Злая она.

– Она не злая, она строгая – мягко сказал Азов – Но зато дело свое знает на отлично.

Это да, за пару минут кабинет стал первозданно чистым, будто здесь и не ели четыре голодных мужика.

– Ну что, по домам? – потер руки Зимин.

– Я к девкам – немедленно сказал Валяев – Киф, может со мной?

– Не, я домой, завтра ж на работу – скривился я.

– Меня внизу подождите, еще покурим у входа – попросил Азов, и вышел из кабинета.

Через пять минут мы вошли в лифт, Зимин остался в кабинете, насколько я понял, он собирался ночевать в гостевом крыле «Радеона».

– Ты, закадыка, с кланом не тяни – советовал мне Валяев в лифте – Лучше с ключом погоди, а с кланом вопрос реши. Там такие штрафы, что ой-ой-ой.

Мы вышли из лифта в холл и первое, что я услышал, это был довольно громкий и высокий женский голос –

– Дарья, твои действия недопустимы, ты сама это понимаешь? Что ты на меня уставилась? Ты знай, что я тебя в порошок сотру, я тебя с кашей съем.

Это разорялась невысокая женщина с пышными черными волосами и очень тонкой талией, на глазок ее можно было обхватить двумя ладонями.

– Ядвига воюет – фыркнул Валяев – Тварь такая.

А воевала пани Ядвига с рыжей Дашкой, видать сдержала Эльза свое слово, стуканула. Дашка стояла, глядя на Ядвигу и на лице у нее была написана какая-то мрачная уверенность в своей правоте. Это подкупало, да и вообще… Явный враг, он лучше тайного.

– Кит, ты как с ней вообще? – спросил я своего спутника.

– С которой? – Валяев осмотрел ресепшен – Вон та от меня аборт делала, сладкая девка, с рыжей никак, я рыжих вообще не люблю, воспоминания у меня нехорошие есть…

– С Ядвигой? – уточнил я.

– Да удавил бы ее с радостью – с улыбкой выдал Валяев, и я понял, что если будет шанс – так он ее и удавит. И это будет не словесный оборот, а вполне конкретное действие.

– Если что – впишешься за меня? – посмотрел я ему в глаза.

– Рыжая поблазнила? – понимающе кивнул Валяев – Ой, смотри, все эти рыжие…

– И это тоже – кивнул я.

Валяев хмыкнул, с одобрением треснул меня по плечу и сказал.

– Впишусь. Пошли, перца под хвост нашей паненке насыплем. Двигай вперед, а в нужный момент я тебя прикрою.

– Даша, что с вами случилось? – я с улыбкой подошел к стойке ресепшн – Откуда эта печаль в глазах?

– Эльза, будь добра, проводи посетителя нашего здания туда, куда ему надо попасть – Ядвига демонстративно не повернулась ко мне лицом, она явно знала, кто стоит у нее за спиной.

– Да я и сам знаю, где выход – громко сказал я – Но я как-то и не спешу, Илья Павлович просил его подождать, а стало быть, у меня есть целых пять минут на то, чтобы еще раз попробовать завоевать сердце одной из самых красивых девушек «Радеона».

– Я так думаю, что сто долларов решат вопрос более эффективно, чем сто слов. Тем более, что они для нее будут не лишние, безработным всегда нужны деньги.

Ядвига, наконец, соизволила повернуться ко мне лицом, и я слегка внутренне содрогнулся, увидев ее глаза. Нет, глаза были большие, красивые, темные, польки вообще очень красивы, причем в любом возрасте. Но, ежики курносые, сколько же в этих глазах было ненависти ко мне, я уж и не знаю, за что она так меня не любит. Нет, мне объяснили причины, но это все для состояния «недолюбливаю». Здесь же была именно ненависть в чистом виде, подсердечная, непроходящая.

А зря ты, прекрасная пани, в таком ключе беседу повела. Я, конечно, не Робин Гуд, защитник всех обиженных и угнетенных, к тому же, вполне возможно, что ты очень даже верно назвала Дашкин прайс, но мне очень не по душе когда вот так, походя, из тупой злобы и элементарной стервозности на людей ярлыки вешают, особенно когда прекрасно знают, что тебе не ответят тем же, просто потому что силенок не хватит. И из меня быдлячество, бывает, лезет, чай не графья, но такие штуки я себе сроду не позволяю без особой надобности. Вот когда на место надо кого-нибудь поставить, или там для пользы дела, но вот так, походя… Терпеть не могу!

– Аааа, это видимо тот самый господин Никифоров? – процедила Ядвига, глядя на меня снизу-вверх – Новый фаворит руководящего состава, который настолько забывчив, что свой социальный пакет три месяца забрать не мог.

– Четыре, пани Ядвига – оскалился я в улыбке – Да, вот как-то не было особой нужды в нем о, представьте себе.

– У богатых свои причуды – склонила голову к плечу полька – Нам не понять.

– Да ну что вы, просто действовал по принципу «Не жили хорошо – и нечего начинать» – скромно шаркнул ножкой я.

– А что же тогда вы его все-таки забрали?

– Решил, что пора начинать, дела-то идут в гору, руководством обласкан, перспективы в наличии – с готовностью ответил ей я – Да что мы все обо мне да обо мне. Что это вы Дашеньку мою обижаете, а?

– С чего это она ваша? – разве только что не оскалилась Ядвига – Вы даже не сотрудник «Радеона»!

– Ну, это не мешает мне, как уже и было сказано, надеяться на благосклонность со стороны прелестной Дарьи – улыбнулся я и решил немного обострить беседу – Кстати, вы там позволили себе некий намек, и даже назвали некую сумму, достаточную для того, чтобы привлечь внимание этой милой девушки. Позвольте дать вам совет, даже два. Во-первых, не следует подгонять других под свой собственный образ жизни, не все продают свое тело. И во-вторых – я так понимаю, что вы назвали свою привычную таксу, и мне кажется, что вы себя недооцениваете. Вы ведь очень даже неплохо выглядите, ну да, немного блекловата шея, да и грудь, увы, подкачала, но это сейчас решаемо, остальное же более чем. Опять же я слышал, что польки весьма недурны…

Фшшш! Я еле увернулся от ногтей этой фурии, если бы не обостренное ожидание чего-то подобного, получил бы я четыре кровавых борозды на щеке.

– Да в чем дело-то? – еще раз увернулся я от просвистевших около лица пальцев с кроваво-красным лаком на ногтях – Я подумал, что вы с девушками беседуете, так сказать в порядке обмена опытом…

– Гнойкотварць – прошипела Ядвига, тяжело дыша и буровя меня глазами – Тебе это с рук не сойдет, курва!

– Да ладно – ухмыльнулся я, при этом, не расслабляясь ни на секунду, и внимательно следя за ней – И что ты сделаешь? Уволишь меня?

– Я буду ждать – пообещала Ядвига – Я дождусь того момента, когда можно будет тебя убить, я умею ждать. Да что там, почему буду? Я уже давно этого жду.

– О как – раздался голос Валяева – Стало быть, ты хочешь убить нашего общего друга, пани Ядвига. Как интересно, а? Илья Павлович, ты слышал это?