— Что? — она даже разинула рот. — Вы… вы…

— А вы думали, Оливия, что мы играем в детские игры? Я хочу получить эти акции.

— И идете на все, чтобы заполучить их! Я полагаю, что они заключают в себе целое состояние.

На его губах мелькнула натянутая улыбка.

— Я думаю, что можно так сказать. Да.

— Да? — Ее лицо вспыхнуло от едва сдерживаемого гнева. — Ну и что ваш детектив рассказал вам? Кроме того факта, что Риа не приходила тайком на мою квартиру?

— Он сказал, что, похоже, вы никем не заменили старину Чарли.

— В самом деле? — Ее голос дрожал от гнева. — Вы в этом уверены? В конце концов, под моей кроватью никто не дежурил.

На скулах Эдварда заходили желваки.

— Почему же вы этого не сделали? Может быть, потому, что вам пока не нужен новый благодетель?

— Я вообще не нуждаюсь в «благодетелях», — ответила девушка, произнеся это слово с презрением, — я сама о себе забочусь.

— Детектив сообщил мне также, что, похоже, в вашей жизни вообще нет никакого мужчины. — Взгляд Эдварда переместился на ее лицо и остановился на раскрытых губах. — Но я нахожу, что в это трудно поверить.

— Вы привезли меня сюда, чтобы оскорблять?

— Ваша кожа нуждается в прикосновении мужских рук, — хрипло сказал Эдвард, взяв ее лицо в ладони. — Она мягкая, как шелк. — Он наклонил голову и погрузил свое лицо в ее волосы. — И вы пахнете цветами. — Он отстранил лицо, чтобы взглянуть ей прямо в глаза. — Вы вся так пахнете, Оливия? Ваши груди, ваш живот, сладкая тайна между ваших бедер?

У нее перехватило дыхание.

— Вы, вы… — Она задыхалась. — Вы…

Голос Арчера сделался хриплым.

— Правильно, дорогая. Я. Никто, кроме меня. Он нагнулся и поцеловал ее раньше, чем она успела уклониться, его рот жадно прильнул к ее губам. Когда наконец он отпустил ее, она вся дрожала.

— Зачем вы привезли меня сюда? — прошептала Оливия.

— У меня есть для вас предложение, — холодно произнес он, словно ничего не произошло.

Предложение. Оливия охватила себя руками.

— Предполагается, что я должна быть польщена, Эдвард. — Она знала, что говорит спокойно, хотя его слова вызвали какой-то кислый привкус на ее языке. — Особенно после того, как вы произнесли целую речь о том, что не будете следовать по стопам своего отчима. Однако меня это не интересует.

Он повернулся и холодно улыбнулся ей:

— Боюсь разочаровать вас, Оливия, но это чисто деловое предложение. Я согласен оплачивать ваши счета, пока вся эта суматоха не уляжется, но вы поможете мне найти Риа.

Оливия рассмеялась:

— А я всегда полагала, что вознаграждение за подобные услуги всегда равно тридцати сребреникам.

— Будьте же разумной, — возразил он, — все колкости на свете не вернут вам репутацию. Во всяком случае, среди вашей клиентуры. Только Риа может это сделать.

Она знала, что он прав, только дурак мог думать иначе.

Ей хотелось выплеснуть свой гнев на этого мужчину, который перевернул вверх тормашками всю ее жизнь. Ей хотелось освободить свой рот от вкуса его поцелуев. Но сейчас ей нужно было найти Риа, если она собиралась спасти свою жизнь от полного краха.

Оливия взяла себя в руки и спокойно встретила его взгляд.

— Вы можете одолжить мне деньги под проценты по текущему курсу?

— Я сказал, что дам их вам.

— Это должен быть заем, или сделка не состоится.

Эдвард снисходительно улыбнулся:

— Вы не в таком положении, чтобы диктовать свои условия.

Она пристально смотрела в его лицо.

— Ладно, — произнес он хмуро. — Пусть будет по-вашему.

Эдвард взял ее под руку, и они медленно пошли по узкой тропинке вокруг пруда.

— Я проследил все действия Райта. Он оставил за собой бумажный след длиной в милю: квитанции отелей, авиабилеты, театральные программки…

— Как это может помочь в поисках Риа?

— Вы ее знаете, — ответил он, — знаете места, которые она предпочитает… Я хочу, чтобы вы просмотрели бумаги Райта: вдруг где-то звякнет колокольчик. Отель, или какое-то укромное местечко, о котором она упоминала и где может затаиться.

Они обошли вокруг пруда и вернулись к автомобилю.

— Вы только что рассказали мне, что наняли частного детектива, — сказала Оливия. — Почему бы не поручить ему все то, о чем вы просите меня?

— Нет, вы единственная, кто знает ее привычки. Вы ее подруга.

Но так ли это? Друзья не идут на то, что предложил ей Эдвард, но они не должны поступать так, как Риа поступила с ней…

— Так как? — Он взял ее за руку и повернул к себе. — Вы сделаете это?

Оливия поколебалась, потом тяжело вздохнула.

— Что тут говорить! У меня нет выбора.

— Да, — подтвердил Арчер. — У вас нет выбора.

Он открыл дверцу, и Оливия забралась в салон. Арчер включил двигатель. Они молчали все время, пока он выводил машину со стоянки, а потом выезжал на дорогу. Спустя некоторое время Арчер взглянул на нее:

— Мы начнем изучать бумаги Райта сегодня же вечером в моей квартире.

Вечером. В квартире Эдварда.

— Вас что-то смущает? — спросил он.

— Нет, нет, ничего.

Эдвард ждал, она чувствовала, как его внимательный взгляд изучает ее профиль, чуть задержавшись на губах, потом он отвернулся и стал наблюдать за бегущей впереди дорогой.

— Хорошая девочка, — произнес Арчер одобрительно, он нажал на педаль газа, и машина стремительно помчалась вперед.

В кабинете Эдварда, отделанном деревянными панелями, было тихо, лишь весело потрескивали дрова в камине, негромко звучала чарующая музыка Дебюсси.

Оливия, подобрав под себя ноги, сидела в низком черном кресле у огня и перебирала квитанции и счета, ворохом сваленные у нее на коленях. Ей хватало нескольких секунд, чтобы разделаться с очередной бумагой и сбросить ее на пол в растущую груду ненужных документов.

В камине резко треснуло полено, и она, вздрогнув, подняла голову. Ее взгляд упал на сидящего рядом Эдварда: он откинул голову на покатую спинку стула, закрыл глаза и расслабленно опустил руки на подлокотники.

Каким же он выглядел усталым! Под его глазами проступили синяки, щеки впали. Рот скорбно искривился.

Да и сама Оливия тоже устала, — день был трудным. Она вздохнула, взглянув на бумаги, которые валялись на полу рядом с ней. Но все это ни к чему. Она проглядела каждую гостиничную квитанцию, каждый счет из ресторана, но так и не нашла ничего, что могло бы ей подсказать, куда делась Риа.

— Не везет.

Она подняла голову. Эдвард наблюдал за ней, но лицо его было безучастным. Она покачала головой:

— Ничего. Я дважды просмотрела весь этот хлам, но не могу вспомнить, чтобы Риа упоминала хоть одно из этих мест.

— И ни одно название ни о чем не говорит?

— Ни одно. — Девушка увидела, как Эдвард встал и подошел к камину. — Что с вами, Эдвард? Неужели вы думаете, что я лгу?

Он пожал плечами, вороша кочергой поленья.

— Я этого не говорил.

— Нет. Не говорили. Но, судя по выражению вашего лица…

— Куда же в таком случае он вас водил?

— Не понимаю.

— Это простой вопрос, Оливия. Были же у вас какие-то местечки, куда вы ходили вместе? Какие-нибудь гостиницы или тайные гнездышки… Что ты делаешь?

— Я собираюсь домой, — холодно сказала Оливия. — Это был длинный день, и я страшно устала.

— Я не собирался совать нос…

— Нет. Но вы собирались оскорбить меня, — она пристально посмотрела на него. — И вам это удалось.

Эдвард сделал руками виноватый жест.

— Я только имел в виду, что, может быть, он и Риа водил туда, куда водил тебя.

— Уверена, что так и было, — ответила Оливия уже совсем ледяным тоном. Она одарила его сухой улыбкой. — К примеру, тот ресторан в Вилладже, на который указывал «Чаттербокс», был постоянным местом наших многочисленных встреч. Там подавали жуткую сицилийскую пиццу, а Риа обожает пиццу.

Оливия поднялась.

— Так что держу пари, что именно туда он ее и водил.